Споёмте, друзья!, или Пойте, твари, а то уволю! (некоторые воспоминания об одной интересной начальственно-хоровой инициативе)

Наш отечественный идиотизм – явление неистребимое. Наши начальники, например, твёрдо убеждены, что указами и приказами можно заставить людей любить Родину, что стоит написать распоряжение – и все окружающие вмиг станут пламенными патриотами, а уж если многозначительно на них при этом посмотреть и убедительно сдвинуть брови, то все тут же вскочат и грянут, расправив плечи и подбоченясь!

Кстати, о проблемах хорового исполнения. Вот одно из последних методологических новшеств на эту волнующую понятно кого (и больше никого, кроме именно них самих!) тему:

«Губернатор Пензенской области Василий Бочкарев приказал кабинету министров региона издать в каждом ведомстве карманные календари с текстом гимна страны, выучить его в течение января-февраля, после чего организовать спевку. До этого он заставлял местных чиновников худеть, пересаживал их на велосипеды и призывал к нравственности. - И главное - провести спевки. Надо в течение месяца четыре раза это сделать. И даже если человек тупой, ему запомнится, - цитирует ГТРК «Пенза» находчивого губернатора.» (конец цитаты).

А я прочитал известие о сием совершенно откровенном прогибе вышеназванного губернатора (молодец мужик! Уверенно держит нос по ветру! Наверняка останется на второй срок и на второй мандат!) и тут же вспомнил, что всё это уже давным-давно пройдено и давным-давно описано! «Мастер и Маргарита»! Глава семнадцатая, «Беспокойный день»:

«Оказалось, что заведующий городским филиалом, «вконец разваливши облегченные развлечения» (по словам девицы), страдал манией организации всякого рода кружков.
– Очки втирал начальству! – орала девица.
В течение года заведующий успел организовать кружок по изучению Лермонтова, шахматно-шашечный, пинг-понга и кружок верховой езды. К лету угрожал организацией кружка гребли на пресных водах и кружка альпинистов.
И вот сегодня, в обеденный перерыв, входит он, заведующий...
– И ведет под руку какого-то сукина сына, – рассказывала девица, – неизвестно откуда взявшегося, в клетчатых брючонках, в треснутом пенсне и... рожа совершенно невозможная!
И тут же, по рассказу девицы, отрекомендовал его всем обедавшим в столовой филиала как видного специалиста по организации хоровых кружков.
Лица будущих альпинистов помрачнели, но заведующий тут же призвал всех к бодрости, а специалист и пошутил, и поострил, и клятвенно заверил, что времени пение берет самую малость, а пользы от этого пения, между прочим, целый вагон.
Ну, конечно, как сообщила девица, первыми выскочили Фанов и Косарчук, известнейшие филиальские подхалимы, и объявили, что записываются. Тут остальные служащие убедились, что пения не миновать, пришлось записываться и им в кружок. Петь решили в обеденном перерыве, так как все остальное время было занято Лермонтовым и шашками. Заведующий, чтобы подать пример, объявил, что у него тенор, и далее все пошло, как в скверном сне. Клетчатый специалист-хормейстер проорал:
– До-ми-соль-до! – вытащил наиболее застенчивых из-за шкафов, где они пытались спастись от пения, Косарчуку сказал, что у него абсолютный слух, заныл, заскулил, просил уважить старого регента-певуна, стучал камертоном по пальцам, умоляя грянуть «Славное море».
Грянули. И славно грянули. Клетчатый, действительно, понимал свое дело. Допели первый куплет. Тут регент извинился, сказал: «Я на минутку» – и... изчез. Думали, что он действительно вернется через минутку. Но прошло и десять минут, а его нету. Радость охватила филиальцев – сбежал. « (конец цитаты)

И вывод всех времён и всех народов: НИЧЕГО-ТО В ЖИЗНИ НАШЕЙ СКОРБНОЙ НЕ МЕНЯЕТСЯ! Как был балаган – таким и остаётся! Точка.