философия странного семейства, раз люди, послушавшие их философию, начинали им верить и входить с ними в контакт. Наверно было на то какое-то основания.
Если хотя бы задумываться над тем, что в этом семействе никто не работает и не учится, а живут и мыслят они с их философией лучше других обычных людей.
Вполне возможно, что это была какая-то секта? На все взгляды к жизни данного семейства были многочисленные вопросы. Хотя бы, на, что они жили? Ведь никто из них не работал.
Когда обычные люди не желали входить в мирный контакт с данным семейством, то между обычными людьми и семейством придурков начиналось настоящее побоище.
Бывали случаи увечья. Даже смертельный исход, после побоища между странным семейством и обычными людьми. Тогда в этот конфликт вмешивались представители местной власти, милиция и даже психушка из города Орджоникидзе, которая находится на улице Камалова.
Неизвестно каким путем, но каждый раз странное семейство выигрывали свой поединок не только в драке, но также в разбирательстве с судебными органами.
Даже в психиатрической больнице в Орджоникидзе семейство дураков долго никогда не задерживали. После всех побоищ семейка чудиков опять продолжало жить своей жизнью. Вот только обычные люди никак не хотели входить с ними в контакт. Все сторонились странного семейства.
Но в тот солнечный день в старом заброшенном карьере возле большого родника, пацан из этого семейства достал меня окончательно.
Я даже как-то совсем забыл, что все обычные люди сторонятся любого контакта с представителями данного семейства. Стараясь избежать всяких неприятностей, которые могли бы исходить после контакта с больными людьми.
Обозленный настойчивыми требованиями чокнутого, чтобы я выслушал его философию или побил его за то, что не хочу выслушать его больную философию. Я схватил этого пацана за волосы и несколько раз ударил его лицом об свои колени.
После этого побитый мной подросток встал на свои ноги и, не говоря ни единого слова, ушел в направлении своего дома на горе с разбитым лицом и со слезами на глазах. Словно я обидел его тем, что не выслушал его философию.
- Все, Череп! Придется тебе бежать из Северной Осетии, - сказали мне, мои друзья, которые с детства знали семейство чудиков. - Сейчас эта чокнутая семейка придет к вашему жилищу целой оравой. Они сровняют ваш барак и вашу семью с землей. Им все равно ничего не будет. Даже если они убьют вас. Ведь они все сумасшедшие, а больных в Советском Союзе не судят.
Лишь после слов моих друзей я понял, что сделал непоправимую ошибку, когда побил больного сына странного семейства. Я тут же побежал к себе домой в барак.
Мне нужно было спасать своих братьев близнецов, которым в тот год было по семь лет от роду и они собирались пойти первый раз в первый класс, в среднюю школу.
Вполне понятно, что больше всего я боялся за жизнь брата Сергея, который мог умереть даже от щелчка в то место головы, где под кожей не было кости черепа защищающей человеческий мозг.
Юрка был шустрым подростком. Мог постоять за себя в драке со своими сверстниками. Бегал Юрка очень быстро от тех противников, кого сам не мог побить во время драки.
Минут через двадцать после того, как побитый мной пацан ушел к себе домой, я был возле нашего барака. Не успел я собрать своих семилетних братьев, как друзья сообщили мне, что глава больного семейства спускается к нашему бараку из своего дома на горе.
Бежать с братьями было поздно. Я решил принять бой на себя хотя бы до того времени, пока мои друзья вызовут сюда к разборкам наряд местной милиции или из города взрослых мужчин. Не дожидаясь прихода отцам чокнутого семейства, я своим братьям близнецам сказал, чтобы они залезли под кровать и не выбирались оттуда до тех пор, пока к нам на помощь не прибудет наряд милиции или местные мужики.
Я как мог, забаррикадировал дверь своей квартиры изнутри. Хотя сама дверь открывалась в бараке наружу и придурку жизни ничего не стоило открыть нашу дверь с улицы.
Оружия в нашем жилище никакого не было. В углу стояла водопроводная труба с меня ростом. Эту трубу нам принесли слесаря. Обещали нам к зиме провести тепло из соседнего люка проходящей рядом отопительной городской магистрали.
Я вооружился водопроводной трубой. Стал ждать, когда в наше жилище ворвется отец глава чокнутого семейства. Я сразу ударю его по голове этой трубой. После сбегу отсюда с братьями.
Позже люди разберутся, кто из нас прав, а кто виноват. Главное, это спасти моих братьев.
Долго ждать не пришлось. К нашему бараку пришло целое семейство больных людей. Они вначале разбили единственное окно в нашем жилище. Затем глава семейства железным ломом взломал нашу дверь, которую я замкнул изнутри на шпингалет.
Передо мной в проеме выломанных дверей, с железным ломом в руках появился огромный мужик, которому ничего не стоило меня одними голыми руками придушить.
Наверно на это он рассчитывал, а лом с собой взял лишь для того, чтобы вскрыть нашу дверь. Если, вдруг, наша дверь будет закрыта на внутренний замок и чем-то прижата.
- Посмотри, что ты сделал с моим сыном! - заорал на меня огромный мужик, показывая своего сына с разбитым лицом, которое почему-то покрылось волдырями, словно от ожогов горячим предметом. - Сейчас я тебя размажу по всему твоему бараку. Мне ничего не будет. У меня не хватает мозгов семьдесят пять процентов. Я сейчас убью тебя и твоих братьев.
- Тогда мне тоже ничего не будет, - в страхе, сказал я. - Я буду защищать свою жизнь от тебя.
Едва огромный мужик протиснулся в дверной проем сквозь жиденькие баррикады, как я ему в врезал по темечку железной водопроводной трубой.
Мужик покачнулся, но устоял на своих ногах. Я ни дал мужику опомниться и еще раз повторил свой удар. В этот раз огромный мужик не выдержал моего удара. Свалился прямо на мои баррикады, которые я сложил внутри нашего жилища.
Мне нельзя было медлить, так как побитый мной отпрыск этого мужика с воплями "Папу убили!", кинулся бежать на горку в сторону своего дома. В любую минуту к нашему жилищу могла примчаться вся орава чокнутой семейки. Меня бы точно размазали по земле вместе с нашим дряхлым жилищем. Мне с братьями надо было быстрее удирать отсюда.
- Братьев уводите в сторону города, - сказал я, своим друзьям. - Мне надо разобраться с врагами. Так больше не должно повторяться. Иначе никому из нас не будет покоя от больных людей.
Я прекрасно понимал, что мне одному не справится с оравой больных людей. Но возле бараков в карьере рядом взрослых не было и милиция далеко от карьера в центре города.
Мне надо было хотя бы на время прикрыть отход моих братьев в безопасное место, а дальше сто будет, то будет. Буду спасаться бегством. Хотя это не самый удачный способ спастись от своих врагов.
Чем все закончится не понятно. Но теперь мы точно обратно остались без жилья. Барак полностью разбил глава больного семейства.
Нам придется скитаться по чужим квартирам. Поэтому я не мог так просто уйти от этого погромщика, который пытался меня убить и до сих пор валялся без сознания у меня под ногами.
Во мне было столько злости к этому обидчику, что я стал ногами бить его по морде, в живот и по яйцам. Когда он приходил в себя от боли в лице и пытался встать на ноги.
Я долго избивал громилу. Пока у меня хватало сил. На мужике не было живого места от моих побоев. Он мог умереть. Но я не контролировал себя и становился точно таким, как чокнутая семейка наших соседей.
Едва я услышал дикие вопли со стороны дома больного семейства. Как тут же скрылся с места побоища под прикрытием других соседних бараков расположенных возле старого карьера.
Уже издали я услышал крики жильцов других бараков, над которыми устроили побоище чокнутое семейство. Даже страшно было подумать, чтобы было со мной и с моими братьями, если бы мы не успели оттуда удрать. Нас бы просто убили.
- Мы гуляли в центре города и ничего не знаем о драке в бараках, - сказал я, братьям и друзьям, когда догнал их почти возле станции "Беслан". - Надеюсь, что никто из вас не назвал нашу фамилию, когда звал милицию к баракам.
- Нет! Мы лишь вызвали по телефону к нашим баракам наряд милиции, - хором, ответили мои друзья. - Мы сказали милиционерам, что семейство придурков жизни устроили погром в бараках.
- Ну, тогда полный порядок, - спокойно, сказал я. - Мы пока погуляем по городу на виду у всех, чтобы нас хорошо заметили, затем отправимся на работу к моей маме или домой к тете Нади. Скажем им, что бараки разбили мужики из этого семейства. Теперь нашей семье вовсе негде жить.
Мы так и поступили, как договорились. Сразу пошли смотреть кинофильм в кинотеатр "Спутник", куда ходит большая часть жителей Беслана.
После кино с городскими пацанами гоняли футбол на стадионе недалеко от своей школы. Лишь к концу первой рабочей смены отправились к щебеночно-шпальному заводу, чтобы успеть предупредить нашу маму, что наше временное жилище полностью разгромлено придурками жизни. Нам теперь негде жить.
- Бог с ним с жилищем, - испуганно, выслушав нас, сказала мама. - Главное, что мои дети не пострадали.
- Мы были в кинотеатре "Спутник". Когда семейство чокнутых устроили погром в старых бараках, - сказал я. - После кино мы были на городском стадионе. Гоняли футбол. Мои городские друзья сказали, что семейство дураков обратно утроили погром в бараках возле старого карьера.
Нашей семье нечего было терять в этом временном жилище в бараке. Все документы нашей семьи находились в доме у тети Нади Щепихиной. В бараке были всего лишь старые ржавые кровати, которые мы подобрали на улице и в других заброшенных бараках построенных со времен отечественной войны с фашистами.
Наши постельные принадлежности давно были непригодны к употреблению по назначению. Вся одежда, которую можно было назвать одеждой, была одета на нас. Остальная наша одежда была разодрана в лохмотьях.
Несколько месяцев нам пришлось скитаться по чужим квартирам. Прежде чем нам дали первую однокомнатную квартиру на четырех человека в блочном доме построенного самими рабочими щебеночно-шпального завода.
Так постепенно мы начинали пробиваться к нормальной жизни. Если можно назвать нормальной жизнью, для семьи из четырех человек на зарплату в восемьдесят рублей, которую получала наша мама, работая крановщицей на мостовом кране в щебеночно-шпальном заводе. Отец алименты маме на нас не платил. Других доходов у нас пока не было.
От своих друзей я позже узнал, что произошло после нашего бегства из барака нашего временного жилища. Друзья сказали, что когда семейство чокнутых стали громить бараки возле старого заброшенного карьера, а местные жители едва отбивались от озверевшего семейства.
В это время из старого карьера выехал бульдозер, который работал несколько лет по расчистке образовавшейся большой городской свалки. Бульдозерист направил огромную машину на дом семейства и сравнял его с землей. В это время возле бараков шел настоящий бой между нарядом милиции и местными жителями с одной стороны, с озверевшим семейством с другой стороны.
Когда наконец-то подоспевшая подмога со стороны города взяла в
