Одним из высших шиков среди сержантов срочной службы морской авиации было ношение эскадрильских ключей, при заступлении в наряд дежурным по эскадрилье, на сверкающей цепочке, сделанной из нержавеющей стали. Один конец цепочки цеплялся к поясному ремню, а другой к связке ключей, передаваемых в момент принятия дежурства. При этом несколько звеньев должны были свисать из кармана с ключами. Цепочки появлялись на широких аэродромных просторах неизвестно откуда. Они как бы материализовались непонятно как. Тот, у кого сержанту удавалось изъять такую цепочку, обычно молчал, как рыба об лед, когда его спрашивали, где он ее взял. И это были не простые цепочки, скрученные из цилиндрических отрезков пружинок, применяемых в качестве резинки в различных парашютоподобных устройствах, коими изобилует современный самолет. Те были серыми, тусклыми и острыми краями своими цеплялись за все, что попадалось, и рвали постепенно карманы.
Василю Сиухину исполнилось 20 лет. Первый самостоятельный юбилей. И его надо было достойно отметить. Так, чтобы это надолго запомнилось и ему, и его трем друзьям-одногодкам: Андрею, Михаилу и Сереге. Они уже и подарок приготовили ему. Шикарнейший дембельский альбом. В переплете, аккуратно обклеенном бордовым плюшем. Первые четыре фотографии уже украшали его страницы. Бордовый плюш они утащили из клуба части, куда его привез капитан начальник клуба на кулисы и занавес.
И оставался еще приличный кусок дефицитного плюша. Но и ему нашлось прекрасное применение. Его удалось обменять на целый литр спирта в кислородке, где парни, имея ограниченный доступ к спирту, потихоньку его воровали у прапорщика, который, выспавшись после очередного возлияния, гордился и удивлялся своей способности выпить так много.
Сиухин служил уже второй год. Был дисциплинирован и исполнителен. От службы не отлынивал и на службу не напрашивался, все, как положено. То ли совпало, то ли замполит в эскадрилье внимательный был, но на утреннем построении командир эскадрильи приказал Василю выйти из строя, поздравил с днем рождения и зачитал приказ командира полка о присвоении матросу Сиухину звания младший сержант. Все складывалось просто замечательно. И он тогда еще подумал, что его теперь будут назначать дежурным по эскадрилье. И хорошо бы достать сверкающую цепочку из нержавейки, желательно длиной около метра. Чтобы стать напротив сержанта Васичкина, отравившего ему первый год службы и готовящегося к дембелю, и покрутить связкой ключей в воздухе, а цепочка, чтобы жужжала и сверкала.
Закуску и гидроколбасу* ребята в военторговской столовой приобрели, под куртки запихали и на стоянку пронесли. Решили ужин пропустить и вместо него юбилей отпраздновать. Вот только где? В расположении части и думать забудь. Новый замполит полка в борьбе с неуставными взаимоотношениями все лишние перегородки и кандейки уничтожил. В эскадрилье каждый человек, как страус на плацу, виден. На природе – холодно: не май на дворе. И тут Андрюхе гениальная мысль в голову пришла:
– А давайте в самолете побалдеем.
– Это как? Их ведь под охрану сдают.
– А вот так. Заберемся перед уходом всех с аэродрома в кабину самолета. Привяжем тросик заземления к трапу. Спустим трап на землю. Со стороны будет смотреться – во! Трап, как положено, возле передней ноги лежит, трос заземления на бетоне. Наш стартех никогда самолет не опечатывает. В падлу ему лезть наверх. Мы входной люк закроем. Никто и не догадается, что мы там.
Действительно, в Ту-95 места много. Кабина большая. И все самолеты на стоянке в длинной шеренге однообразно стоят. Ничему израильско-египетская война не научила. У каждого возле переднего колеса трап лежит. От каждого люка к бетону тросик заземления опускается. Входные люки в нише передней ноги закрыты и, по идее, опечатаны должны быть. Да кто там лазить будет и в темноте опечатывать? И так сойдет.
Вот наши друзья залезли в кабину «своего» самолета, все, как говорилось, сделали и как мыши сидят, шепотом разговаривают. Через блистер радиста стоянку осматривают: все ли ушли?
Когда на стоянках затихло – осмелели. Фляжку со спиртом достали. Развели по соточке. Газетку на люке постелили, колбаски, хлеба нарезали. Пожелали имениннику счастья, скорейшего дембеля и крепкого здоровья. Выпили, закусили. За день проголодались, да и молодые парни: нежевано летело.
Тут Мишаня, который на парашюте сидел, зацепился за что-то. А оно нежно так звякает. Глянул вниз – посверкивает:
– Мужики, гляньте! Вот откуда пацаны цепочки дербанят. Они, оказывается, к парашютам пристегнуты.
– А ну глянь. На других тоже есть?
– Ва! Да на всех, и на каждом по тридцать сантиметров цепочки.
Миша тут предложил:
– Давайте надергаем цепочек и Василю на день рождения сержантскую цепь слепим. Он же у нас теперь сержант.
– Давай, только чтобы он не борзел слишком.
– Слушай. А для чего эти цепочки на парашютах? – остановил друзей осторожный Серега. – Может, они для чего-то важного?
– А, понты одни. На фига к парашюту цепочки? Парашюту купол нужен и стропы. А цепочка только вес увеличивает.
Не зря Серега парней убеждал не трогать цепочки. Да разве послушают. Подпили – и море им по колено. Ни за себя, ни за других не страшно. Стали цепочки выдергивать. Они легко и одинаково со всех девяти парашютов отрывались. Сложили их вместе. Целая куча сверкающих звеньев получилась. Василю отдали. Он поблагодарил и в карман наколенный сложил их всех, чтобы потом в казарме целых три цепи слепить.
Серега головой крутит. Послышалось ему тихое шипенье. Да снаружи ветер, как обычно в это время, дует. Ребята разгалделись. Он и успокоился. А зря.
Это тихое шипенье страшнее змеиного было. Это кислород из резервных кислородных приборов, что в парашюты уложены, выходить начал. Кислород, рассчитанный на 10 минут дыхания летчика, покинувшего самолет на большой высоте. Чтобы пока до плотных слоев опуститься, не задохнулся в разреженной атмосфере.
Ту-95 и на больших, до 13 000 метров, высотах летать способен. А переключение на питание чистым кислородом от парашютного кислородного прибора как раз выдергиванием сверкающих цепочек производится.
Положил Василек цепочки в карман да и предложил хлопцам перекурить после трудов праведных. Я уже писал, каково курить в перенасыщенной кислородом кабине, в рассказе «Цена прохлады». Тут почти то же самое произошло. Только кислорода больше было. Тут не пожар, а взрыв произошел.
Силы взрыва не хватило чтобы самолет на куски разнести. Только то место, где кабина радиста начинается, шарообразным стало. Я этот самолет потом видел. Кабину отстыковали и на завод отправили. А остальной самолет потом еще года два простоял. Все остальное у него целым осталось.
А что с парнями стало… Не видел, врать не стану. А могилы их на городском кладбище рядком расположили. И что они от глупости своей погибли, на могилах не написали. О мертвых плохо не говорят
___________________________________________________________________________ * Гидроколбаса (ав.сленг) – напитки для запивания спирта, как правило, обычная вода.
|
