«Быть или не быть? - вот в чём вопрос» .
Я сажусь за письменный стол и кладу перед собой чистый лист бумаги. Очередной лист из толстой пачки таких совершенно одинаковых листов. Я всегда так делаю, когда хочу написать что-нибудь особенное. Беру лист. Самого белоснежного цвета. Конечно, все листы белоснежного цвета, но этот - особенный. Идеально ровный, прямоугольный лист самого белоснежного цвета. Само – совершенство! И он – в ожидании! Он готов послушно отразить в себе любой знак или линию, написанную твоей рукой. Когда видишь перед собой такой лист – хочется написать на нём что-нибудь красивое. Затем я беру гелевую ручку…с чёрными чернилами… Вы ни разу не обращали внимания как пишет гелиевая ручка с чёрными чернилами? Она выдаёт иногда непредсказуемую по толщине, нажиму и появляющимся иногда на концах букв завихрений, - линию… почти также - как старинное перо… которым писали в древности какие-то таинственные вещи… И линия словно оживает. Она легко отделяется от Вашего пера… (Вы не против, если я так буду называть эту гелиевую ручку?) …Итак, она легко отделяется от Вашего пера…, и на бумаге появляются первые буквы: Б-Ы- Т-Ь… - И-Л-И-- … Н-Е- … --Б-ЫТЬ-… И перо дописывает конец фразы с легкой небрежностью, чтобы было ещё романтичней, и вот уже готов заголовок: «Быть или не быть, вот в чём вопрос?» Представляете? Лист самой белоснежной бумаги с такой красиво написанной фразой вверху и посередине? Красиво. Загадочно. Интересно, что же будет дальше?… И перо продолжает, не спеша выводить буквы…, а я с интересом продолжаю наблюдать за ним…
Рассвет.
Ночная чернота наконец-то начала растворяться под натиском рассвета. Воздух на глазах становится прозрачным и наполняется пространством. И когда очертания окружающих деревьев до конца проявились, слева, далеко за горизонтом, прямо из-под земли вылезло солнце. Каждый раз оно появляется в одном и том же месте и плывёт через весь небосклон по крутой дуге, в точности повторяя цикл жизни. И вот оно вновь раскинуло свои лучи, согревая жизнь и пробуждая движение.
Замёрзшая за ночь вода освободилась от оков и двинулась в поисках – кому бы отдать свою силу. И вот она устремляется вверх по стволу дерева, наполняя каждую клетку жизнью и заставляя её делиться. И клетки делятся и повторяют себя же в новых клетках. И они делятся, делятся … и повторений клеток становится всё больше и больше …, пока их не станет так много, что они выталкивают молодые листочки наружу. И каждую весну, молодые листочки неизменно вылезают наружу, чтобы поблагодарить великодушное солнце за дарованную им свободу!
И лёгкий ветерок с запахом весны нежно шепчет: «Просни-и-и-ись, сладкие листочки уже вылезли нару-у-ужу!» И пушистая гусеница шевелит своими лапками, разминает свои челюсти и грациозно изгибает спину, чтобы в следующий момент двинуться вперёд. И вот она вытягивает тело и начинает двигаться вперёд по ветке. И этот грациозный изгиб повторяется снова и снова, чтобы распрямляясь, как пружина, продвигать тело гусеницы вперёд и вперёд к молодому листку… Да, ей так нужно доползти до этого листочка, чтобы поесть немного этих сочных молодых клеток! Но для этого ей надо повторять и повторять свой изгиб, который приближает её к заветной цели вся ближе и ближе…
Урок чистописания.
Целый ряд непослушных палочек! Каждая из которых пытается искривиться или расплыться жирным пятном… И страшные, страшные ряды…безукоризненно стройные ряды … целые полчища палочек и крючочков в учебнике, которые ещё предстоит написать. И безжалостная тупая и ноющая боль в пояснице… Нет, столько невозможно непрерывно сидеть в одной позе! Я никогда не напишу эти чёртовы палочки! Нет! Я не хочу больше этого! Опять одно и тоже, одно и тоже! Я не буду больше писать эти палочки! И, вообще, кто это сказал, что они должны быть безукоризненно ровные? Вон, ПАП, ты и сам пишешь не совсем ровно! Я и так научусь писать. И пусть будет не всё ровно, но всё равно будет понятно…
Смотри, Макс! Видишь эту гусеницу? Как она старательно изгибает свою спину, чтобы доползти до листка! И она будет повторять это, пока не доползёт до цели! Одно и тоже, одно и тоже, и ровно такое количество раз, какое от неё для этого потребуется. Потом она будет есть этот листок, повторяя движение своих челюстей, опять одно и тоже движение, пока не придёт время превратиться в куколку, а потом… в бабочку. И потом она полетит, вместе с множеством других бабочек, чтобы переносить пыльцу с одних цветков на другие и участвовать в повторении растений… Вот так! Вначале поедать листья, чтобы потом повторять растения!… А потом она отложит новые личинки и повторит гусениц, чтобы опять, в очередной раз, всё повторилось сначала…
ЖИЗНЬ, ПОВТОРЯЯ СВОЙ ЦИКЛ, СОЗДАЁТ.
А теперь смотри, видишь каменщика на стене того недостроенного дома? Он тоже повторяет свой цикл. Он кладёт безукоризненно одинаковый и ровный кирпич. Одного и того же размера, на одно и то же расстояние друг от друга. Он повторяет одно и то же действие. Одно и то же, одно и то же… И он будет делать это, пока не получится дом. И ничто не сможет ему помешать в этом! Ни жидкий раствор, ни внезапно начавшийся дождь! Потому, что он научился точно повторять одно и тоже движение, он кладёт «один и тот же» кирпич! И дом его будет прекрасен! Он будет безукоризненно ровный и простоит очень долго. А в нужных местах его украсят красивые башенки, потому что в его фундаменте будут лежать безукоризненно ровные кирпичи!
Теперь представь, что этот каменщик, когда-то очень давно был тоже маленьким… И он так и не научился писать ровные палочки… И теперь он вырос и стал каменщиком. И один раз он приходит на работу, и говорит:
- Мне надоело класть эти одинаковые кирпичи! Представляете, каждый день одно и тоже, одно и тоже! Одинаково ровные кирпичи! У меня скоро голова будет такая же прямоугольная как этот кирпич! Этого же не вынесет никто! Это просто каторжная работа! Они уже мне просто во сне снятся. О-о-о! Я буду класть разные кирпичи! И кто сказал, вообще, что кирпичи должны быть одинаковые? В природе не найдёшь ни одного одинакового камня! Да! Я художник! А одинаковые кирпичи просто разрушают мою творческую натуру! И мой взгляд просто не воспринимает одинаковые предметы! Поэтому МОИ предметы ДОЛЖНЫ РАЗЛИЧАТЬСЯ! Я опрокину сложившийся порядок вещей! Я поверну ход истории вспять! Я разрушу сложившиеся стереотипы!
- О-о-о! Это знаменитая падающая башня! Это бессмертное творение неизвестного зодчего! Который таинственно исчез сразу же по завершению проекта! И теперь все проходящие люди с удивлением запрокидывают головы и внимательно вглядываются в верхние этажи, пытаясь угадать, когда же упадёт эта башня! Летописцы утверждают, что проект уже с самого начала был засекречен мастером. И никто до сих пор не может прочитать ни одной надписи из проекта.
- О-о-о-о! У нас удивительный город! У нас целый город падающих небоскрёбов! Посмотрите, ни одного повторяющегося дома, ни одной строго вертикальной линии! И все люди внизу с любопытством запрокидывают головы и внимательно вглядываются, пытаясь угадать, когда же и какой же небоскрёб упадёт первым!
* * *
Но вот перо замерло, и линия оборвалась… И весь лист уже покрыт неровными строчками. И последний росчерк съехал к краю страницы… Нет. Что то здесь не то. Что то мне не нравится. Да. И про эту гусеницу… Не все любят гусениц. А некоторые их просто боятся. И про рассвет, по-моему, слишком длинно. А про каменщика – мало… И опять эта тупая боль в пояснице… Нет, мне никогда не быть Шекспиром! Р-р-р-р-р! Как я зол!… И скомканный лист бумаги опять летит в корзину! И следующую минуту я сижу молча, нахмурив брови…
…А потом я опять тянусь к той полке, где лежит толстая пачка белоснежных листов, кладу перед собой чистый лист бумаги. Очередной лист. Идеально ровный, прямоугольный лист самого белоснежного цвета. И ручка снова осторожно касается этого листа,… и из-под него опять появляется линия. Она легко отделяется от Вашего пера…, и на бумаге появляются первые буквы: Б-Ы- Т-Ь… - И-Л-И-- … Н-Е- … --Б-ЫТЬ-…
Конец.
Фрагмент из цикла эссе и рассказов "Город Мастеров".
Владимир Снег.
