Я познакомился с Жаком на одной из вечеринок, которые он организовывал для всех желающих в своем прелестном домике, недалеко от Нанта. Он выделялся из толпы. Лишь он одиноко стоял и смотрел в окно или сидел возле камина и глядел в огонь в то время, как другие развлекались и веселились. Мне это показалось странным, но мои друзья, у которых опыт посещения подобных вечеринок был больше, сказали, что такое его поведение – обычное дело. А потом я узнал историю, которая объясняла все. Или почти все…
Жак слонялся по ярмарке, отдыхая от летних полевых работ, предаваясь коротким мгновениям праздности и безделья.
Хелен приехала купить себе пару новых туфель и отрез ткани на платье. Она шла в компании подружек, весело щебетала с ними о чем-то незначительном, не замечая ничего вокруг. Взгляды, которые она бросала на окружающих людей мужского пола могли бы разбить не одно сердце. Но, к счастью, в эту пору мужчин интересовали упряжь, инструменты и домашний скот, а не девушки, пусть даже они были бы ангелами во плоти.
Жак засмотрелся на представление, которое давали на базарной площади бродячие артисты, запнулся о камень и упал прямо под ноги проходившей мимо Хелен с подругами. Девушки вскрикнули от неожиданности.
Жак, не замечая их, стал подниматься и отряхиваться, одновременно рассыпая вокруг себя отборные ругательства.
-Молодой человек! – сказала Хелен, - Держите себя в руках! Здесь же девушки!
Жак осекся на полуслове и обернулся. Его взгляд встретился со взглядом Хелен. Рот приоткрылся, чтобы сказать что-то дерзкое и обидное, да так и замер. Краска залила его лицо. Течение времени для него прекратилось. Он не слышал, как ушли девушки, не слышал их колких шуточек и откровенных насмешек, постепенно теряющихся вдали. Перед лицом застыл образ прекрасной Хелен.
Прошла осень с ее нудными холодными дождями, минула зима с морозами и снегопадами. Жак осунулся и похудел. Он не мог думать ни о чем, кроме мимолетной встречи с Хелен – так глубоко в душу запал ее взгляд. Он несколько раз пытался найти ее, но, не зная имени, сделать это было невозможно, и все попытки остались безрезультатными.
В начале лета друзья позвали его подсматривать за девушками, за их странным ритуалом. Девушки ночью собирались в лесу, недалеко от реки, раздевались, купались в реке, раскрашивали голые тела яркими красками, а утром, по росе, бегали с веселыми криками в высокой траве.
Смысл этого ритуала для парней оставался непонятным, но радость от тайного созерцания молодых обнаженных женских тел была огромна. Даже строгие запреты родителей не могли ничего изменить – увидеть тайный ритуал хотя бы раз в жизни было мечтой мальчика-подростка. Тот, кто видел ритуал, считался посвященным в тайны взрослой жизни, пользовался авторитетом и уважением среди сверстников.
Так как место ритуала для непосвященных оставалось тайной, компания парней шла через лес наугад. Когда уже казалось, что они заблудились, впереди показался огонь костра, послышались девичьи голоса, смех. Парни осторожно приблизились и стали наблюдать.
На берегу ручья на поляне собралось около дюжины девушек. Они скидывали с себя одежды и оставались совершенно голыми. Затем входили в ручей, плескались, плавали, обдавали друг дружку брызгами, выглядевшими в лунном свете подобно серебряным монетам.
Вдоволь накупавшись, выходили на поляну, на которой их ждали разнообразные ягоды и фрукты. Девушки ели их, а насытившись, выдавливали сок и растирали его по всему телу. Их тела окрашивались в самые удивительные цвета: синий, золотой, зеленый, оранжевый… Смех и веселые голоса разносились далеко вокруг.
Парни не отрываясь смотрели на это действо из укрытия. Им казалось до смерти обидным пропустить даже одно мгновение.
Наконец ночная мгла сменилась предрассветными сумерками, и на поляну лег туман. Девушки выбежали в высокую траву, стали играть в «догонялки», кататься по траве. Все это, как и прежде, сопровождалось визгом и криками.
Постепенно девушки стали одеваться и уходить. Друзья Жака тоже разошлись по домам. А он решил побыть здесь еще недолго.
На поляне теперь оставалась только одна девушка. Это была Хелен. Жак узнал ее.
Не осознавая, что делает, он скинул с себя одежду и побежал по влажной от росы траве. В нем проснулись древние инстинкты. Он был уже не крестьянином, а первобытным человеком, охотником, настигающим добычу.
Хелен ничего не замечала вокруг – магическое действие плодов и ягод для нее все еще продолжалось. Внезапно крепкие грубые руки обхватили ее гибкую талию, и она, увлекая за собой незнакомца, осмелившегося нарушить ее покой и уединение, упала на траву.
Встать Хелен не успела. Молодой человек крепко прижал ее своим телом к земле. Ей оставалось только извиваться, подобно змее, пытаясь освободиться. Но это, похоже, лишь распаляло незнакомца все больше и больше.
Неожиданно Хелен почувствовала, как что-то большое, горячее и твердое пытается проникнуть внутрь ее тела. Она хотела оттолкнуть это «нечто» от себя, но оно проникало все глубже. Спазм сковал ее тело, крик застрял в горле, когда чужеродная плоть проникла достаточно глубоко.
Постепенно спазм прошел, а в теле возникли новые ощущения. Такие, каких она еще не испытывала прежде. Было одновременно и страшно, и приятно. А чужеродная плоть начала, сначала медленно, затем все больше ускоряясь, перемещаться вперед-назад. От этих движений по телу Хелен разливались волны тепла, порой поглощавшие ее с головой. Не было больше времени и пространства, было лишь одно всеобъемлющее тепло.
В момент, когда ей показалось, что душа начинает отделяться от тела, тугая струя наполнила влагалище. Хватка незнакомца ослабла, а плоть стала мягкой, словно сосиска в кладовой ее отца.
Хелен очнулась от остатков дурмана. Незнакомца рядом уже не было. Лишь примятая трава была свидетельством, что все произошедшее ей не приснилось.
Хелен поднялась, оделась и пошла домой. Разнообразные чувства смешались в ней и образовали взрывоопасную смесь. Тут было все – и душевная боль, и страх рассказать о происшествии родителям, и стыд… Казалось, что стоит произнести лишь одно неосторожное слово – и Хелен взорвется истерикой…
Прошло несколько лет. Жак поехал по делам в Нант. Случайно в толпе он увидел знакомое лицо. Вне всяких сомнений, это была Хелен.
Жак последовал за ней. Хелен заметила это и прибавила шаг, но Жак не отставал. И Хелен побежала, не разбирая дороги.
Улица сменилась переулком и привела в тупик. Дальше бежать было некуда. А за спиной уже слышались тяжелые шаги. Жак приближался. В руках Хелен блеснула холодная сталь кинжала.
-Не подходите ко мне! – закричала она.
Эхо подхватило ее крик и разнесло далеко по округе. Жак остановился в нерешительности. Потом сделал осторожный шаг, еще один, еще и еще…
Когда их разделяло не больше метра, Хелен ударила себя прямо в сердце.
Жак остолбенел. Хелен медленно оседала на грязную мостовую, ее одежда окрашивалась багрянцем. В глазах застыл взгляд, полный ненависти, боли… и любви.
Жак простоял неподвижно еще несколько мгновений, рывком развернулся и начал удаляться от места происшествия. Сначала медленно, затем все быстрее и быстрее… Слезы душили его… «Убийца! Убийца!» - свистел в его ушах ветер…
С того дня Жак изменился, стал замкнут и нелюдим. Иногда ему хотелось общения, и он устраивал пышные приемы. Но как только начинали собираться гости, он замыкался в себе, становился незаметным, предоставляя присутствующим развлекаться самостоятельно.
А недавно я узнал, что его нашли убитым в собственном доме. Что это было - месть поклонников Хелен или запоздалое раскаяние – осталось покрыто мраком неизвестности…
