Сквозь проём гардин ковырятельно-настырно просочившийся пучок солнечного света, подобно прожектору, уставившемуся на нечто конкретное, выплеснул свою яркость на тело, распластавшееся поперёк огромной кровати. Тело, негромко посапывая, находилось в состоянии блаженно-расслабленном. Из-под верблюжьего одеяла цвета топлёного молока выглядывала широкая ступня, по которой, быстро перебирая лапками, ползала муха, то и дело останавливаясь и прощупывая объект своим хоботком.
Объект, глубоко вздохнув и хрюкнув, дёрнул ногой. Муха в панике взлетела, и, красиво спланировав, снова усевшись на ступню, продолжила хоботковое ощупывание предмета. Под тягостный стон объекта, ступня медленно вползла под одеяло. Муха, успевшая избежать темноту верблюжьего тоннеля, красиво взлетев, не менее красиво опустилась на широко-ноздреватый, точно бисером усыпанный чёрными точками, нос, и, прощупав несколько шагов, замерла подле огромной рыхлой бородавки на переносице.
Находясь некоторое время недвижимой, муха пристально осматривала волнистую поверхность бородавки, будто не верила глазам. Находка действительно впечатляла своими размерами - величиной с крупную фасолину. Плавно-синусоидным изгибом соединяющая брови, придавала лицу объекта вид устрашающий, даже пугающий. Подавшись чуть вперёд, муха страстно присосалась хоботком к рыхлой поверхности. Объект, слегка дёрнув головой, открыл глаза, и, скосившись в область переносицы, зачем-то плюнул вверх. Муха, взлетев, и резко сманеврировав, улетела в сторону льющегося света. И, усевшись на поверхность мутного стекла, замерла, словно в медитации.
До звонка будильника оставалось несколько минут…
.
