Палитра ее небес. Глава 10

Eden. Именно этот набор букв Глеб увидела на фасаде здания, к которому его привез Джед. Они долго петляли по каким-то дворам и закоулкам, пока его новоиспеченный знакомый не остановил машину и не дал знак выходить.

Вход в клуб представлял собой обшарпанную деревянную дверь, над которой светились неоновые буквы.
- Это и есть твой клуб?- усмехнулся Глеб.
Джед ничего не ответил, только негромко постучал по дереву. Дверь тут же распахнулась, но на пороге их встретил не ожидаемый Глебом вышибало, а стройная девушка в брючном костюме.
- Привет, Алисия,- улыбнулся Джед,- я сегодня не один.
Девушка кивнула и отступила назад, освобождая проход. Ее лицо не выражало абсолютно ничего, только бесстрастную маску стороннего наблюдателя.

Когда Глеб проходил мимо Алисии, их взгляды встретились. И этот взгляд водянистых глаз, который прокалывал булавкой насквозь, Глеб, казалось, запомнил навсегда.

- Ей в глаза лучше не смотреть,- тихо шепнул Джед, когда расстояние гарантировало возможность не быть услышанным Алисией.
- Почему?- Глеб с интересом глянул на спутника.
- Опасная девица. Она начальник охраны.
От этого краткого объяснения Глебу стало еще больше не по себе. Он нервно передернул плечами, но продолжил движение вперед. Они шли по узкому коридору с бесцветными стенами. Освещение обеспечивали тусклые лампы под потолком, закопченные и засаленные так, что их свет едва пробивался сквозь пленку грязи.

Внезапно коридор расширился – они вышли на лестничную площадку. Джед нырнул вниз по лестнице. Она зазвенела от его шагов металлическим звоном и грохотом. Глеб все так же следовал сзади.

Они спустились примерно на два этажа вниз, после чего оказались в просторном холле. Глеб оглянулся: черные стены с позолоченной росписью и ковровая дорожка под ногами, ведущая к задрапированной двери, огороженной цепью.

- Кто это?- послышался голос, и у барьера появился высокий мужчина в черном костюме.
- Глеб Макаров. Русский гость,- кратко ответил Джед.
Глеб почувствовал на себе свербящий взгляд, но даже не шелохнулся. Мужчина еще несколько секунд бродил по его лицу сверлящим взглядом, затем кивнул, открывая проход к двери.

Джед церемониально откинул драпировку.
- Добро пожаловать в Эдем, друг мой. Тебе понравится.
***
Алиса ворочалась с боку на бок. Сон никак не шел, в голове бесконечным калейдоскопом мелькали образы и картины.

Ей необходимо что-нибудь нарисовать. Срочно. Иначе она просто тронется умом, и делу конец.

В доме царил мрак и тишина. Алиса осторожно спустилась на первый этаж, и нырнула под лестницу. Там, практически на ощупь, Алиса нашла дверную ручку и потянула на себя. За дверью скрывалась деревянная лестница, ведущая вниз. Алиса по привычке сосчитала ступени: двадцать три, - и щелкнула выключателем. Помещение залили яркий свет. В воздухе витал привычный запах красок и разбавителя. Алиса улыбнулась. Она так скучала по своей мастерской, где каждая вещь дышала ею самой. Огромные окна в помещении находились под самым потолком, на уровне земли. Днем сюда просачивался солнечный свет, но в это время Алиса обычно спала или разъезжала по городу, решая насущные дела. Так и получалось, что свою мастерскую она видела чаще только при свете ламп.

По стенам мастерской были развешаны самые разнообразные изображения: от полностью готовых картин в рамах до бледных набросков на бумаге. Алиса любила рисовать пейзажи, когда на душе царило спокойствие, и бралась за портреты, когда сердце затрагивало беспокойство. В такие минуты нарисованные ею образы отличались особой живостью и реалистичностью. Ее моделями служили самые разные люди, от простых прохожих до именитых личностей. Однажды она перенесла на холст попрошайку, которого увидела в переходе. Картина даже участвовала в одной из выставок, критики оценили ее достаточно высоко, но Алиса не выставила ее на продажу, оставив картину себе.

В большинстве Алиса рисовала пастелью. Мелки валялись везде, где только можно. Вообще, в мастерской царил неприличный бардак, но Алиса не разрешала входить сюда никому из посторонних, за исключением своих моделей. По полу валялись огрызки холстов и киски бумаги, тут и там цвели мазки краски и раздавленная пастель.

Алиса опустилась на один из диванов у стены, застланный белой простыней. У дивана, на полу валялся как-то мусор: смятые листы бумаги, сломанные кисти, пустые тюбики из-под масляной краски. Алиса отопнула ногой один из комков бумаги. Тот с шелестом проскользнул по полу, остановившись под венским стулом, стоящим чуть поодаль. Художница вздохнула. Последний раз она здесь была перед отъездом в Россию. Она ночь напролет по памяти рисовала портер Глеба, а потом порвала его на части и закинула за диван. Рука сама потянулась в щель между спинкой и стеной, пока пальцы не наткнулись на зернистую поверхность бумаги. Алиса осторожно вытащила скомканные части портрета и принялась расправлять и совмещать. Всего частей оказалось три. Кое-где контуры лица смазались, но на Алису так же живо смотрели ярко-зеленые мужские глаза. Именно из-за взгляда Алиса тогда и разодрала на части эту работу. Она довольно часто делала портретные наброски Глеба по тому, что помнила, но никогда эти портреты не получались у нее настолько живыми. Она складывала их в отдельную папку и прятала в ящик стола за два поворота ключа.

Этот портрет не пополнил коллекцию, отправившись бесформенным комком за диван. Алиса вздохнула, продолжая разглаживать части лица на коленях.

Интересно, как он там? Все ли идет гладко? Правильно ли она сделала, когда потребовала от Глеба подобного? Сыграть мужа. Ей казалось, что все пройдет легко и гладко, что год пройдет быстро. Хотя…от брака осталось всего восемь месяцев, а это уже не двенадцать. Это всего лишь еще два раза по четыре.

По щеке медленно сползла слезинка, с глухим стуком упала на потрет. С каждым днем ее мир все ближе приближается к катастрофе. Кого она обманывает? Просто ее успеху и славе приходит конец, и этого не изменишь.

Сердце болезненно сжалось, обжигая грудь огнем. Если прямо сейчас оно возьмет и остановится, все будет кончено. Все ее метания, сомнения и проблемы останутся здесь, когда самой ее уже не будет. От этой мысли вдруг стало так легко. Все ведь действительно просто, но окружающие не могут этого понять. Даже ее бесконечные отказы от госпитализации. Зачем искать в этом какой-то смысл, когда Алисе просто не хотелось, чтобы за ее жизнь кто-то боролся. Она будет жива столько, сколько это нужно, не больше, не меньше. Зачем бороться за жизнь, если это важно только для тебя самой? Хотя, уже давно не так уж и важно, если смотреть правде в глаза. Ее жизнь опустела с тех пор, как в ней не стало Глеба. У нее появилось все, что только мог желать любой человек, но она постоянно чувствовала вокруг себя пустоту. Появление Анаит на какое-то время развеяло этот вакуум, но после ее смерти он стал всасывать душу Алисы еще сильнее.

«Ты всегда оставалась тем, чем я хочу владеть, Алиса»

Слова Глеба сами собой вдруг всплыли в памяти. Алиса не знала, были ли они произнесены им на самом деле, или это ей только приснилось, но на душе вдруг стало теплее. Неужели она действительно нужна ему? Даже после всего того, что сделала? Или он всего лишь пытается выглядеть в ее глазах героем из сказки, чтобы поиметь больше, чем ему причитается по контракту? Алиса уже много раз сталкивалась с подобным отношением к себе,  но еще никому не удавалось ее обмануть. Так сказал ли Глеб правду, или он всего лишь очередной обманщик, скрывающийся за блеском красивых слов? Алиса не знала, но ей так хотелось ему поверить. В конце концов, он никогда ее не обманывал.

Алиса потерла переносицу и снова взглянула на потрет. Отложив в сторону эту бумажную мозаику, она встала, неспеша подошла к мольберту, взяла в пальцы карандаш. На холсте появилась первая тонкая линия будущего наброска, потом еще с десяток таких же.

Ночь медленно рассеивалась под натиском солнечных лучей, но Алиса не видела этого восхода. Зачем ей реальность, когда у нее есть свой собственный мир, в котором все так, как хочется ей одной? Все так, как должно быть.
***
Глею глох от басов грохота, царящего в клубе. Общая обстановка этого места напоминала ему подворотни, в которых собирались бомжи: расписанные кирпичные стены, огонь в мусорных бачках, колонны из перевитых между собой прутов арматуры. Раскрашенная, дорого одетая публика смотрелась здесь совершенно не к месту, нелепо и абсурдно.

Джед твердо шел сквозь толпу, расталкивая людей широкими плечами. Глеб следовал за ним, пока они не подошли к железной лестнице, уходящей вверх на галерею, поверху окружающую танцпол.  Вдоль стен галереи тянулись диваны и низкие столики, за которыми сидели посетители клуба. Туда-сюда сновали официантки с подносами в руках.

Джед наконец остановился у одного из таких столиков. На диванчиках расположилась разношерстная компания из шести человек три на три.  Девушки в коротких платьях, которые на них больше отсутствовали, нежели что-то прикрывали, потягивали коктейли, красиво улыбаясь, но и только. Разговор в основном вели мужчины.

- Джед, дорогой!- вскинулся молодой парень с черной кучерявой шевелюрой и неестественно бледным лицом.- Где ты пропадал?
Вместо приветствия Джед запечатлел поцелуй на щеке говорящего. Глеба передернуло.
- Дела, ты же знаешь. Я привел гостя,- Джед указал на Глеба.- Он недавно приехал из России. Очень талантливый психоаналитик. Знакомьтесь, Глеб Макаров. Глеб, это Питер, я рассказывал тебе о нем.

Глеб вежливо кивнул и обвел взглядом присутствующих, ловя на себе заинтересованные взгляды.
- Надолго Вы к нам?- поинтересовался Питер после того, как Глеб занял место на диване.
- Пока еще не решил,- спокойно ответил он, поправляя запанку на левом рукаве.- Посмотрю на то, как пойдут дела.
- Джед!- перекрывая музыку и шум, рядом с ним раздался женский визг.- Как я давно тебя не видела, засранец!
Глеб резко обернулся на голос. Его обладательницей оказалась высоченная тощая девица в непонятном наряде, напоминающим мешок, цветных лосинах, армейских берцах и с красным нечто на голове.  
- Герда…,- закатил глаза Питер и улыбнулся эпотажной девице.
Герда подлетела к диванам, усаживаясь рядом с Глебом.
- У нас гости?- ее ярко-оранжевые губы растянулись в улыбке.- Меня зовут Герда Эм, я модель,- он схватила обескураженного мужчину за руку и потрясла.- Скажи, ты ведь не такой нудный, как Кар или его дружки? Иначе мы с тобой точно не подружимся.
Глеб не мог не улыбнуться. К своему счастью, он понял все, что сказала эта девчонка, которой при близком рассмотрении он не дал бы больше двадцати.
- Нет, я не нудный.
- У тебя акцент,- тут же подметила Герда.- Ты русский? У меня бабушка русская, и много родственников в Росии. Люблю эту страну, особенно зимой. А ты любишь? Ты давно приехал? Надолго? Я раньше тебя здесь не видела.
Герда выплевывала слова со скоростью автомата.
- Чем ты занимаешься? Ты похож на бизнесмена, такой серьезный. Ты точно не нудный? А то молчишь все время.
- Я молчу, потому что ты не даешь мне сказать. Я здесь совсем недавно и мне сложно с языком,- перебил ее Глеб.
- Герда достанет своим трепом даже труп,