скульптор, заходя внутрь здания.
Заведение оказалось фирменным магазином какой-то известной кондитерской фабрики. К каждой из трёх касс стояла своя очередь. От сладкого аромата жареных какао-бобов и ассортимента сладостей , заполняющих прилавки, желудок Мити пропел арию тощего из оперы «Худой». Скульптор, чтобы лучше согреться пробился через густую толпу покупателей к висящему на стене обогревателю. Действительно, через несколько минут дрожь прошла, а волосы подсохли, жизнь показалась не такой суровой и неприветливой.
- Мне, пожалуйста, по сто грамм всех конфет, кроме карамели, - сказала пожилая женщина в бесформенном зелёном плаще.
- Женщина, имейте совесть, мне всего две шоколадки детям надо, а взвешивать тридцать сортов конфет вы будете все десять минут.
Вмиг добродушное настроение плаща сменилось на гнев, лягушачьи зелёные щёки её надулись, губы затряслись, маленькие круглые глазёнки забегали, подобие шеи обозначило поворот на сто восемьдесят градусов, а довольно большой рот её изрыгнул:
- Умник нашёлся, я уже битых два часа парюсь в этой безразмерной очереди и терплю все капризы клиентов.
А у другой кассы разыгрывалась своя баталия. Громко и отчётливо хрипел женский старческий голос:
- Девушка, я целых три часа добиралась сюда, чтобы купить конфеты «Рапсодия», а вы насыпали мне «Ландыш».
- Женщина, это один и тот же сорт. Просто название поменяли.
- Нет, - продолжал тот же голос, - вы снимите эти обёртки и заверните в обёртки с надписью «Рапсодия».
- Но это невозможно, я не завёрточная машина!
- Тогда, верните мне деньги за несуществующий товар.
- Чек пробит, возврат невозможен!
- Зовите администратора!
Шум недовольной очереди у второй кассы усилился, публика советовала бабушке немедленно покинуть помещение магазина, прочистить мозги, а некоторые, самые нервные, желали пожилой женщине перебазироваться в мир иной.
Не спала очередь и у кассы № 3.
- Девушка, это что же вы мне продали? – раздалось женское сопрано в дальней стороне помещения.
Хозяйка оперного голоса выплюнула недоеденную конфету на пол и с удвоенной энергией продолжила свою арию:
- Я купила «Гусиные лапки», а здесь слива в шоколаде.
- Ничего страшного, одна попалась. Такое, иногда, бывает. Пересортица.
«Сопрано» замолкло, но лишь на несколько секунд, чтобы развернуть очередную «Гусиную лапку».
- Вот, полюбуйтесь – опять слива в шоколаде!
- Ничего страшного, - голос продавца пытался убаюкать «сопрано», - вы должны быть счастливы, слива дороже лапок!
- Кто вам это сказал? Смотря, какая слива, и какие лапки.
- Но, она-то вся в шоколаде!
- Зачем мне ваш весь шоколад, когда я пришла за лапками? – пропела певица и швырнула в продавца целлофановый пакет с конфетами.
- Я вызову милицию!
- Вызывайте, вот, как раз, мы и разберёмся, как гусиные лапки попали в шоколад.
Люди спешили купить конфет к Новому году, поэтому количество посетителей в зале не уменьшалось, а, наоборот, с каждой минутой увеличивалось. Скоро Митю вытеснили с насиженного места к очереди у первой кассы. Путь назад был отрезан плотной массой людей, который почти до отказа заполнили торговый зал магазина. Так как сопрано по количеству децибел оказалось гораздо выше других голосов, клиенты, успевшие отовариться, стали срочно распаковывать свои кульки, чтобы проверить качество товара на вшивость.
- Эй, бракоделы, что это за белый налёт?
- А, какие конфеты вы купили?
- Полёт!
- Так это не налёт, а начинка!
- Нет уж, начинка, как известно внутри конфеты, а это налёт и он снаружи!
- Это, наверное, прошлогодние остатки со склада.
В скандале участвовали два десятка голосов. Сначала, кое-что можно было расслышать и понять, но потом крики слились в одну большую шумиху, и, зажатый со всех сторон, Митя уже ничего не мог понять. Лишь изредка до его ушей доносились обрывки отдельных фраз, типа:
- Такие дорогие трюфели «Ореховая роща», а орехами там и не пахнет!
- А трюфели и не должны пахнуть орехами!
- Несерьёзно! Куда делись орехи? Мы на вас в суд подадим!
- Орех растёкся по шоколаду, а в суд можете подать прямо сейчас, он находится напротив магазина.
- Я купила шоколад «Алёнка» с варёной сгущёнкой, а оказалось, что это обычная дешёвая сладкая плитка.
Митя поджал ноги и отдался на милость толпы, которая кидала его из стороны в сторону, как лодочника во время шторма. Он закрыл глаза и начал засыпать, но сон его закончился так же быстро, как вышел воздух из его лёгких. Митя попытался позвать на помощь, но понял, что это невозможно. Он раскрыл глаза, но картина, которую он увидел, настолько поразила его, что все негативные эмоции разом улеглись. Нос скульптора упёрся в женский корсет горчичного цвета. Запах жареных какао-бобов сменился на аромат нежного парфюма . Нет, шнурки корсета не натягивались под натиском увесистой «тройки», аккуратный белый бюстик едва прикрывал двух аккуратных белых подруг, а в ложбинке между ними мирно покачивался золотой медальон в форме сердечка. Бурная Митина фантазия сразу нарисовала обладательницу этой красоты в полный рост. Он медленно поднял голову, даже вытянулся, как жираф, но, кроме длинной шеи с бархатной кожей и лацканов кожаной чёрной куртки ничего не увидел. Фантазия Каменного уже мысленно работала над моделью будущей скульптуры, а руки, прижатые к груди, машинально опустились вниз, чтобы исследовать основание «башни». На ощупь, это была короткая кожаная юбка, которая покоилась на двух костлявых бёдрах. В это время толпа колыхнулась, подобно морской волне ,и прижала нос бедолаги к ложбинке с медальоном. Скульптор, воспользовавшись этим моментом, развернул свои руки ладонями наружу, чтобы досконально проверить фундамент основания. Как ни странно, неспокойное море с суровыми волнами совершенно не беспокоили девушку, она, словно нефтяная платформа застыла на бетонном основании морского дна и, казалось, ничто не могло помешать ей сделать свою покупку. Контакт с башней был настолько полным, что мягкий друг Каменного стал поистине каменным и намертво застыл в таком положении. Честно говоря, Мите нравилось такое состояние души и тела, но в жизни, когда оно случалось, он всегда тушил его творческой работой. А теперь судьба вдавила человека искусства в реальную женскую плоть, и где-то в глубине души он благодарил судьбу, что попал в это предновогоднее месиво.
Торговля, между тем, немного оживилась, а каждому отоваренному счастливчику требовалось немало усилий, чтобы пробраться к выходу и покинуть магазин.
Когда Митя дрожащими от волнения руками выполнил просьбу, Славочка сказала:
- Ты ещё и хороший актёр, Митя.
Действительно, всё оказалось просто. Девушка повернулась лицом к Мите, расправив плечи и откинув волосы.
- Ну, что, мастер Данила, сойду для каменного цветочка?
Застыл выпучил глаза. Сейчас он видел то, о чём полчаса назад только мечтал. При желании Митя мог даже пощупать грудь девушки, которая находилась на уровне его глаз.
В мастерскую, тихо и незаметно, вошла мать. Увидев полураздетую девушку, от неожиданности она открыла рот, но заготовленная заранее фраза спасла всех присутствующих от немой сцены.
- Обед готов, мойте руки и за стол...Митя, почему ты не предупредил, что вы знакомы настолько, что...
В мозгах скульптора, конечно, рождалась оправдательная речь, но в данный момент она была пока ещё полуфабрикатом, поэтому, всё, что смог промямлить Митя, было:
- У-у-у-у, ну, вот, я....
А вот Славочка поверила юноше, что натурщицы - завсегдатаи мастерской её сына, поэтому, она просто улыбалась женщине, ничуть не стесняясь почти незнакомых ей людей. Знала бы любительница лимонных долек, о чём думает мама Мити, сгорела бы от стыда. Положение опять спасла хозяйка квартиры:
- Слава, а, вы где работаете? У вас тоже своя мастерская?
- Нет, у меня свой клуб восточных единоборств.
- Это, я так поняла, для денег, а для души, конечно, скульптура?
- Для души? Нет, это слишком серьёзно, скульптор из меня плохой, но для души у меня есть очень весёлое занятие.
- Митя, ладно, я пошла. Начинается мой любимый сериал. Веди гостью обедать.
Когда дверь, наконец, закрылась, Славочка вздохнула и произнесла:
- У тебя добрая мама. Мне почему-то показалось, что она удивилась, увидев меня в таком виде.
- Совсем нет, просто она не видела таких рослых девушек. Ты в маму пошла?
- Нет, в папу, он - баскетболист, а мы с братом с детства каратэ занимаемся.
- Каратэ. Это ногами?
- И руками тоже.
- Обалдеть! Представляю, как летают в воздухе твои длинные ноги.
- Хорошо, сделай пару набросков, а я покажу тебе, как летают мои ноги.
Славочка сделала движение рукой, и короткая юбчонка упала на пол. В принципе, прозрачные трусики, которые внатяжку можно было считать нижней одеждой, девушка могла не снимать, но она помнила о жертве искусства, поэтому быстро освободилась от миниатюрной красной тряпки.
- Как насчёт сапог и чулков? - спросила натурщица.
Бедный Митя впервые был свидетелем такой интимной сцены, а на вопрос модели надо было ответить быстро и профессионально. Заикаясь и растягивая слова от волнения, юноша промямлил:
- Не снимай. Это даже оригинально! Топ модерн.
- Ладно, топ модерн, как и где мне расположиться?
В мастерской Мити располагались два крутящихся стола - станка - один небольшой, квадратный, а другой больше, прямоугольный, так называемый, подиум, для модели. На полу лежали мешки с глиной и гипсом. Места для Славы не нашлось, а, между тем, натурщица задала вопрос, на который должен был последовать внятный ответ. Митя, недолго думая, смёл на пол инструментарий с одного из станков.
- Вот здесь.
- На этом столе?!
- Да, мне необходимо видеть оригинал снизу вверх, тем более - это подиум, а ты - модель.
Хотя стол и был подогнан на максимальную высоту, Славочка с лёгкостью шагнула на него, и, удерживая равновесие, низко нагнула голову, чтобы не удариться о потолок.
- Тебя устроит такая поза?
Митя лихорадочно искал выход из тупика.
- А, если ножки подпилить? - продолжала Слава.
- Подпилить ножки? - инстинктивно повторил Митя, глядя на тонкую полоску растительности на лобке девушки. - Чем подпилить?
- Ну, разве в доме нет пилы?
Пила, действительно, в доме была, но большая, с двумя ручками, её отец купил для дачи.
- Есть пила, но она по дереву, а ножки металлические.
- Мить, разве позировать надо только стоя? Может, я сяду?
Пока скульптор раздумывал, девушка села на корточках.
- Нет, так не пойдёт.
- Тогда, давай я сяду на шпагат.
Мастер вытаращил глаза.
- На шпагат?!
Башня растянулась в поперечном шпагате. Длина стола не соответствовала длине обеих ног гимнастки, поэтому ноги от колен зависли в воздухе.
- А, что, у тебя красивая спортивная фигура, и сидящая на шпагате гимнастка, я думаю, будет иметь блестящий успех на выставке.
Эти слова Митя скорей пробормотал, чем осмысленно сказал, потому что то, что увидел скульптор, сильно поразило его. Маленький рост мастера и относительно высокий подиум позволяли ему видеть свою натурщицу совершенно в другом ракурсе. Славочка совсем не стеснялась открытых дверей в свой дом и вела себя так, словно не позировала скульптору, а сидела на гинекологическом кресле в женской консультации.
Неужели я безразличен ей?
