город N

небритое лицо Дрынова и решил, что это именно он послал ему такой "воздушный поцелуй".
        "Ну,гад! Ты у меня сейчас попляшешь, я тебе покажу,как говном кидаться в члена партии -зло пыхтел управдом, пытаясь побыстрее подняться по старой, заплёванной лестнице, которая вела  на третий этаж, где и проживал вышеупомянутый слесарь Дрынов.
          К несчастью, Пиздасосов  не заметил старого, облезлого, одноглазого кота Жмурика, который только собрался было закусить аппетитно пахнущей рыбьей головой ,что ему дала старуха Похлёбкина с квартиры №25.
           Управдом со всего размаху наступил ногой на хвост Жмурика, кот дико заорал от боли и вцепился  когтями и зубами в ногу нашего несчастного  героя.
           Марксен Октябриевич не удержался, попытался было ухватиться за что-то только ему видимое в пыльном лестничном воздухе , но неудачно.
           Правая нога его подвернулась, и он стал медленно валиться навзничь. В этот момент ему вдруг ясно представилась вся его странная и непутёвая жизнь, полная страхов, обманов и отвратительных поступков.
           Пиздасосов тяжело вздохнул и закрыл глаза.
           В этот момент что -то хрустнуло, в голове его на секунду ярко вспыхнул свет, а потом густая влажная мгла окутала его и Пиздасосов понял, что он умер.
        Похоронили управдома с почётом, играл духовой оркестр местной пожарной команды, по бокам могилы стояли пионеры  в красных пилотках и красных галстуках.
         И всё бы ничего, но неутешная вдова стала частенько находить на могиле почившего свежие кучи вороньего говна...
          На соседних  могилах чисто, а на могилке супруга куча. К чему бы это?!
       У памятника Великому Вождю постоянно собирались местные влюблённые парочки. Они приходили сюда по вечерам , угощали  пивом и сушеной воблой постового Пиздюхаева, что с важным видом вышагивал вокруг вверенного ему объекта и только грозно выпячивал свою хилую цыплячью грудь и крутил свой длинный хохляцкий ус на слишком уж разгулявшегося пацана.
        Иногда подгулявший рабочий, праздновавший квартальную премию за перевыполнение производственного задания, как-то странно замирал, потом широко выпучивал глаза и низко согнувшись блевал прямо у постамента.
        А иногда, чувствуя, что ни при каких условиях не добежать ему до отхожего места, говорил постовому Пиздюхаеву:"Слышь,друг,я того..не утерпеть мне ...и достав из замусоленных штанов свой дубликат бесценного груза,  счастливо улыбался, глядя на суровый лик Вождя и его вытянутую правую руку,что указывала и на Светлое Будущее всего человечества и на стыдливо укрытое за чахлыми акациями отхожее место,до которого ему в этот момент ни за что было бы не добежать.
      Пиздюхаев конфузливо смотрел на это безобразие, крутил свой ус, хмыкал, кряхтел, но ничего не говорил, так как и сам частенько справлял малую нужду тут же.
       Боялся Пиздюхаев отлучиться с вверенного ему поста, так как хорошо помнил, что случилось однажды с его напарником Санькой Соколовым.
      И отлучился то тот всего минут на 10 по большой нужде, но и этого времени хватило какому-то недобитому контре, чтобы прилепить на памятник листовку с неприличным словом из 3-х букв.
      И надо же было так случиться, что именно в это время мимо проезжал местный начальник НКВД товарищ
Каценеленбоген, любящий братец жены товарища управдома.
      Как не старался скрыть за своей широкой спиной клочок белой бумаги постовой, но зоркий глаз старого чекиста узрел таки непорядок.
      Больше постового в городе никто никогда не видел. Поговаривали, что вернувшийся с Калымы уголовник Петька Пяточкин, встретил его однажды на пересылке.
      "Да он это , он- приговаривал Петька мужикам, смачно сплёвывая  ,и сильно затянувшись,продолжал,-узнал я его сразу. А он меня нет, что немудрено. Совсем сдал мужик, доходягой стал, глаза мутные, тощой...Эх...
И всё-то он снег стирал. То со стены барака сотрёт,то со столба...Всё то ему листовка эта мерещилась видать."
      "Точно,рехнулся парень-соглашались мужики,и уныло повесив свои давно не стриженные лохматые головы ,угрюмо молчали. Только едкий махорочный дым густым столбом валил во все стороны , пугая особенно злой в это время года комариный рой...
     
         Молча взирал Великий Вождь на эту безрадостную картину пролетарского разгула. Тело его, когда-то отлитое из бетона, местами выкрашилось, облезла и коричневая масляная краска, которой каждый год к 7 ноября подновляли  тело Вождя, и редкому иностранцу, посещавшему проездом из Ленинграда в Москву этот захолустный городок, казалось, что вождь в детстве жестоко переболел оспой. Да не просто переболел, а Оспа почему-то выбрала именно его своей главной жертвой и именно на нём хорошенько  оттопталась ,дабы показать ,что она ещё ого-го и ей палец в рот не клади.
             Во время революции рабочие решили разобраться со своим хозяином купцом Рукосуевым. Вывезли они его в тележке и выбросили в отстойник с остатками краски. Молча стояли  они и хмуро смотрели , как их бывший хозяин бессильно барахтался в вонючей цветной жиже и  умолял  его простить и спасти. Как огромный, раздувшийся от крови  клоп, бултыхался их бывший хозяин в краске, тянул вверх короткие  ручонки, украшенные кольцами, хватался за края канавы, но снова и снова срывался и падал в отстойник.
         Потом они решили побиться об заклад, как долго протянет купец. Большинство решило, что минут через 10 точно утонет, а вот Петька Пяточкин уверенно заявил,что такой жирный мужик, как их бывший хозяин и вовсе не утонет.
        Поспорили на пол-литра. Постояв минут двадцать ,и заметив,что Рукосуев никак не хочет тонуть, большинство решило, что выиграл Петька.
        Пол-литра распили вместе, а Рукосуев то и в самом деле не утоп.
Смог таки купец  как-то вылезти из ямы. Весь в разноцветных пятнах и полосах прибежал он домой и закрылся там на неделю, а потом и вовсе исчез.
        Знающие люди говорили, что после этого купания он излечился от застарелого геморроя и  псориаза, так что  отстойник этот стал местной достопримечательностью и не только местные жители мазались цветной вонючей жижой, но  даже приезжали из самой Москвы жаждущие исцеления страдальцы. И возвращались домой довольные и исцелённые. Говорят также, что Венька Курышев с первого цеха, которого премировали поездкой в Москву, видел бывшего хозяина на арене московского цирка в одной интермедии. И изображал он там пролетарскую лошадь, что попала в  фашистский застенок. Били её, пытали...Не выдала она буржуинам Главный Пролетарский Секрет. Тут и боевая раскраска пригодилась. И гримировать не надо было. Вот ведь как  иногда бывает, друзья мои!