также вступая по ковру босиком.
Я уже сидел в кресле и прислушивался к каждому звуку голоса странного рассказчика.
Воспользовавшись небольшой паузой, мы оба закурили…
В атмосфере моей маленькой комнаты чувствовалось напряжение как перед внезапным дождем. Мне даже показалось, что здесь с нами находится кто-то третий. Возможно, это мое “раздвоение” личности, или то, как я ощущаю свою жизнь в снах, жизнь столь яркую, что по праву часто теряюсь, какое бытие называть явью… - то, ночное, где не подвластны мне ни душа ни тело, однако я могу прекратить ход событий по своему желанию…
Или сиюминутное дневное существование, когда глаза мои открыты, но могу ли я изменить что-либо одним движением век?! Хотя ведь тоже могу!
Вот сейчас, закрою глаза… и… через пять-десять минут окажусь в другой своей жизни во - сне…
И все же, мне хотелось дослушать историю красивого друга, принимающую странный оборот. Очнувшись от своих недолгих размышлений, я поймал на себе напряженный взгляд темных глубоких глаз.
- Звонят в дверь, - Анжел понизил голос до шепота, как будто испугавшись,
- Ты слышишь, ЭМ, кто- то пришел …Кто может прийти к тебе? - здесь друг мой впервые назвал меня «ЭМ».
- Разве ко мне никто не может прийти? Возможно, это молочник, я иногда прошу его приносить молоко прямо ко мне домой…
- Ты пьешь молоко?!…
- А что тут удивительного… я не мешаю его с пивом или водкой, я пью его отдельно… А ты не пьешь молока, Анжел? Я поразился удивлению моего друга. Сначала он на меня просто смотрел непонимающими глазами, потом в зрачках его появились мерцающие огоньки, и приятель мой разразился неожиданным смехом:
- Открой дверь, ЭМ, иначе твое молоко скиснет и станет похоже на нас с тобой...
За дверным глазком я обнаружил искаженный оптикой длинный нос, с двумя прилепленными к нему глазами. Это была моя соседка с первого этажа. Откуда она почувствовала, что я дома, неизвестно, но стала излагать цель своего визита: «Послушайте, молодой человек, Вы доктор - психиатр? - и, не ожидая ответа, продолжила вторгаться в мою жизнь, - мой муж очень нуждается в вашем интимном совете. Вы не могли бы его проконсультировать, конфиденциально...?»
«Я тоже, очень нуждаюсь в совете…», усмехнулся я про себя, но в ответ, лишь тихо отошел от двери. Тот мир за дверью, он был сейчас не для меня… Не помню даже, сколько раз она еще позвонила, пытаясь войти в мою жизнь… Но мне право было не до нее… Я думал только об одном, вернее, об одной – о ЖАННЕ…
- Кто это, ЭМ?- Голос Анжела был уже серьезен и даже слегка беспокоен.
Я не ответил. … -
- Так началась эта странная история, если не использовать более
выразительных эпитетов, - продолжал мой гость, не возобновляя вопроса, как будто и не прекращал свое повествование, - ты слышишь меня, ЭМ? Смотри мне в глаза, пожалуйста, смотри мне в глаза…
- Зачем? - удивился я столь резкому переходу.
- Я так хочу.
Он замолчал, как будто бы собираясь с мыслями. Я поднял глаза и посмотрел прямо в его темные зрачки, пытаясь предать своему взгляду светское любопытство и не более того. Но чувствовал, что не могу скрыть тревоги и нервного напряжения. И чем больше я пытался понять происхождение моего состояния, тем тревожнее становилось на душе.
-…И так, я утопал в этих сладких объятиях несколько дней сряду…. На работе, только и думал, как вечером зайду в заветную дверь и увижу небесные лица, неизменно приветливые мне…
- Так ты все-таки видел лицо той … - я отчего-то боялся произнести вслух ее имя, - …той, платиновой блондинки?… - и я попытался непринужденно улыбнуться, от чего улыбка получилось глупой и кривой.
Зачем скрываю свои ощущения от моего «незнакомого друга»?! Почему хочу казаться безразличным светским львом?! Или скорее, даже тем толстым котом, который балансирует на соседском подоконнике, пресытившись всем на свете…и поигрывая своим падением с третьего этажа как вялой мышью…
-…Видел ли я ее глаза?… Они зеленые… да скорее зеленые, чем карие, в черную точечку и желтоватую искорку… Они лучистые и теплые и свет их необыкновенный… Понимаешь, она… - и рассказчик замолчал, подбирая нужные слова…
Я почувствовал, воспользовавшись паузой и закрыв глаза, легкий аромат все той же корицы, тот запах, который исходил от моей… от моей… Боже мой! Я даже про себя боялся произнести ее имя!
- …Она была необыкновенно тонкой, будто прозрачной, и поверишь ли, я не испытывал к ней тех чувств, какие обыкновенно испытывают к женщине. В ней не было, как - будто, ничего плотского и она не рождала плотских чувств… - продолжал прерванный рассказ Анжел,
- …в отличие от ее подруги, пылкой толстушки, брюнетки с улыбчивым лицом… Я, конечно, наслаждался их обществом, но мозг мой, предательский мозг, не расслаблялся ни на минуту. А кто бы чувствовал по-другому?
Красивый мужчина посмотрел на меня вопросительно, но ясно было, что ответ ему не нужен… -
-...Работа моя, легко догадаться, не двигалась ни как, продолжал он,- я даже испортил одну старинную раму, колонув прекрасную лепнину и наступив на отколовшийся фрагмент… хотя, извини, ЭМ, вряд ли тебе это интересно.
Я обдумывал: как… как понять происходящее?! Где находится это пространство, в котором я утопал в нежности?… Как я могу подняться на второй этаж из нижней комнаты, когда там должна находится моя… моя квартира?!! Слышишь, ЭМ, МОЯ…
Взволнованный рассказчик даже вытер пот со лба, не замечая, что и верхняя губа его тоже вся в бисере влаги… так он был потрясен происходящим…
Надо сказать, он увлек и меня…
И тут моему пониманию предстала одна весьма странная деталь.
Сознание, несмотря на полную сосредоточенность и внимание к происходящему, уловило и зафиксировало, что щеки мои покрылись щетиной… светлой, слегка рыжеватой, жесткой порослью волос, длинной в полмиллиметра… Это и не удивительно - я не брился со вчерашнего утра.
Я даже поднес руку к подбородку и поводил ладонью по колючим жестким волоскам…
При этом, взгляд мой фиксировал капельки пота на верхней абсолютно гладкой губе моего взволнованного друга. И я невольно изумился: какой мягкий и «чистый » его подбородок…
Никаких следов щетины!…
Н и к а к и х…
Мне вдруг стало страшно и поэтому, наверное, стыдно…
- … Я хотел убедиться,- повествовал рассказчик,- каким образом моя кровать, а мне казалось, это моя кровать, каким образом она располагается в этом эфемерном мире?
Я даже придумал ход с носовым платком… Тихонечко, незаметно, я положил его под матрац, и, вырвавшись из объятий фей, говорю это без тени иронии,…-отчего-то оправдался Анжел, взглянув на меня и истолковав выражение моих глаз как усмешку.
Однако мне было не до смеха. Я бы сейчас с удовольствием уснул, но сон-предатель вовсе не собирался меня посещать в данный момент.
Глаза мои изучали сидящего напротив меня, хотя и ногу на ногу, но внутренне напряженного красивого молодого мужчину, который не собирался зарастать щетиной и концу второго дня! Возможно, он так молод, что еще не знаком с этой проблемой?… Но на вид ему не меньше двадцати пяти - двадцати восьми… возможно двадцать три… но и тогда какой-либо маломальский пушок уже должен был посетить его прекрасное лицо?…
Не брился же он где – то втихаря?!
- …без всякой тени насмешки.… В этот раз я попытался убежать, скатиться вниз по лестнице… как угодно, но проверить обязательно убедиться, где будет тот квадратик материи который я воровским жестом сунул в предполагаемую мою кровать… Да, я забыл сказать тебе: мне ни разу не удавалось покидать объятия очаровательных соседок на своих ногах. Не надо улыбаться, я давно не пью до той степени, чтобы не держаться прямо… Но каждый раз я как- будто проваливался в их вязкое сплетение рук и сладкие губы… как будто проваливался и… и никогда не мог сохранить свое сознание до момента ухода.
Нельзя сказать, что я этого не хотел, не хотел уйти, но я всегда засыпал в неосознанный мной момент, если можно так выразиться, а утром открывал глаза в своей незабвенной постели… И так каждый раз… Я даже хотел думать, что меня чем- то поят, каким-то зельем, я хотел так думать, но я не делал в этом пространстве ни одного глотка… ни одного!! - И Анжел облизал губы машинальным жестом, слегка прикусив нижнюю.
Весь вид его изображал один растерянный вопрос. Он походил в этот момент на испуганного ребенка, который впервые увидел нечто такое, о чем и не подозревал до сего момента.
Или – это игра? Прекрасная игра, достойная всяких премий?
- …В этот раз я кубарем скатился с упругой гладкой лестницы и, что-то уронив по дороге, вывалился прямо на лестничную площадку. И даже в таком наркотически ватном состоянии, веришь ли, ЭМ, я слышал за спиной нарастающий звон чего-то, что уронил…при том, что не слышал там даже собственных шагов… Не думай, ЭМ, не сам звук падающего предмета удивил меня, а то, каким он был. Чем дальше я бежал от этой чертовой двери, тем яснее он преследовал меня. Мне ощущалось, он усиливается с каждой ступенькой лестницы, ведущей на четвертый этаж… и когда я открывал непослушный замок моей двери, казалось барабанные перепонки лопнут от напряжения, от какофонии звуков какого-то падающего колоса… Но я не имел желания вернуться и посмотреть, что может издавать такое колебание воздуха. Я прекрасно понимал, - ничто, находящееся в человеческом жилье не может воспроизводить своим падением такой резонирующий звук!
- Возможно, там что-то взорвалось? - предположил я, хотя естественно так не думал.
- Нет, звук был как от падающего и подпрыгивающего стального мяча, и он словно преследовал меня, усиливаясь в ушах. Как... как звон колокола... - и Ан внимательно посмотрел на меня, не в упор, а как - то исподтишка.
- Так что платок, - не выдержал я, уже боясь, что не услышу продолжения сбивчивого рассказа… -…Его там не было… я перерыл всю кровать, матрац и наматрацник… его там не было …
- А в комнате? Ты не заметил ничего особенного в своей квартире?
- Мне показалось, что какая-то дымка окутала предметы. При этих его словах я посмотрел на говорившего особенно пристально, прищурив глаза, словно всматриваясь в его состояние, в его адекватность.
Заметив мою реакцию, АН на мгновение замолчал и безмолвно покачал головой, отрицая мой незаданный вопрос и любые подозрения на этот счет …
- Возможно, мне это показалось, – продолжил он, - шум еще звучал в голове, это могло сказаться и на зрении…, я не знаю…
Анжел, будто устал от своего рассказа, он откинулся всем торсом на спинку кресла и раскурил сигарету, выпуская дым прямо в потолок. Лоб его был по-прежнему влажен, гладкий подбородок /почему до сих пор гладкий?!/ блестит от капелек пота…
- Итак, я не обнаружил никакого платка… Но желание понять что - либо лишь возросло. Скажи мне, ЭМ… я хотел спросить тебя еще вчера… да… кажется, это было вчера... мы встретились с тобой… и я хотел тебя спросить - у тебя есть подруга?… близкая женщина?… или…
Друг мой замялся и так же, не глядя на меня, подошел к окну.
- Там, за моей спиной, на серванте, фотография молодого человека… кто он?
- Мой средний брат Афанасий, – ответил я не без гордости.
- Он сейчас далеко. Афанасий у нас мореход. Ты слышал, АН … /АН?! Почему АН?! Но и он назвал меня ЭМ…/, слышал о таком судне «Крузенштерн»?
