Глава 6
Новогодняя чистка туалета.
. Как Серёге ни плохо было, он пошёл и заменил стоявшего у тумбочки Женьку Зиму.
– Ты где был? – спросил тот.
– За таблетками ходил.
– Принёс?
– Принёс.
– Много?
– Много, много, мне хватит и тебе ещё останется, – пошутил Серёга.
– Раз шутишь, значит, жить будешь, – сказал Женька и пошёл подметать пол. А Серега встал у тумбочки.
– Надо бы таблетки съесть, может, полегчает.
Аспирин он разжевал и проглотил, таблетка был кисленькой и даже приятной на вкус, а вот анальгин с димедролом оказались такой горечью, что Серёга еле проглотил.
– Ну, и гадость, в следующий раз без воды есть не буду.
Минут через двадцать Серёгу бросило в жар. «Действуют таблетки, скорей бы полегчало». Проходивший мимо Иван Шлихт, спросил:
– Серёга, ты чего весь красный и потный гляди, по тебе аж течёт, заболел что ли?
– А ты только увидел. Я с обеда уже плохо себя чувствую, вернее, еле хожу, – пожаловался Серёга.
– Как же ты в КВНе участвовал, если больной?
– В КВНе это ерунда, вот как я буду ночью у тумбочки стоять, вот это да, усну, как пить дать усну.
– Не расстраивайся, Кошкин тебя разбудит, у него бессонница, он с похмелья мается, – пошутил Иван.
– Зачем ему маяться, сходил бы, да и похмелился, в магазине водку продают, у нас сухой закон не объявляли, – съязвил Серёга.
- Сухого закона нет, это точно, а вот дежурство у него есть, а на дежурстве надо быть трезвым, понял?
- Ему какая разница, трезвый или пьяный? Он начальник, я дурак, – возмутился Серёга.
- Взыскание объявят, а он в академию готовится, так что ему нельзя взыскание.
- Взыскание нельзя, а издеваться над людьми можно?
– Это кто тут люди, мы что ли? – засмеялся Иван.
– Мы, а кто же ещё.
– Мы не люди, мы солдаты, понял. Большая разница, с солдатами можно делать всё, что хочешь, понял?
– Да уж понял, как не понять, я ещё в поезде понял, что мы уже не люди, а солдаты, – сказал Серёга.
Иван, покачав головой в знак согласия с Серёгой, пошёл играть в шахматы.
«Надо попросить сержанта, что бы отпустил спать в первую очередь, а то засну прямо у тумбочки, видно, таблетки начинают действовать», – подумал Серёга. Сержант долго себя ждать не заставил, он подскочил к Серёге и сразу начал с претензий:
– Корзун, ты устав изучал?
– Так точно, изучал.
– Тогда почему треплешься у тумбочки, что сказано в обязанностях дневального?
– Я помню, что ли?
– Вы не просто помнить должны, товарищ солдат, устав вы должны знать наизусть весь, ясно?
– Так точно ясно, но разве выучишь всю книгу, она вон какая, как библия толщиной.
– Захочешь нормально жить, выучишь, я тоже думал, что невозможно, а выучил, и вообще Кошкин на тебя злой как собака, ты зачем замполиту сказал, что больной.
– Дак я же больной.
– Ну и что, болеешь и болей, не умер же, а замполит видно высказал ему. Смотри, Кошкин тебя пошлёт завтра на уборку туалетов. Он уже двоих твоих приятелей наладил на чистку фекалия за распитие одеколона, вот и ты с ними завтра пойдёшь, договоришься.
– А кого он поймал?
– А ты чего не слышал что ли? – удивился сержант.
– Нет, до меня ещё эти слухи не дошли, – сказал Серёга.
- Два твоих земляка, Беркут и Бур, после КВНа выпили пузырёк одеколона, но этого им показалось мало и они после ужина решили «догнаться» зубной пастой.
– Это как это, я такого ещё не слышал.
– Очень просто, намазываешь на чёрный хлеб зубную пасту, допустим «Поморин», и кладёшь на батарею, спирт впитывается в хлеб, пасту выкидываешь, а хлеб со спиртом съедаешь, – пояснил сержант. – Ну вот, за этим занятием их Кошкин и поймал, понюхал, а от них одеколоном на километр. Вот и пойдут оба твоих приятеля чистить офицерский толчок. А то вы его засрали полностью, мороженое дерьмо уже из дырки торчит, и ты пойдёшь чистить, если трепаться будешь, – предупредил сержант.
Серёга поёжился, представив как завтра земляки будут долбить мороженое дерьмо.
– Товарищ сержант, разрешите, я первым спать лягу, а то у меня ноги подкашиваются и глаза слипаются, хоть пальцами открывай, – заныл Серёга.
– Ложись, мне-то какое дело, только с Зимой договорись, – предупредил сержант. Серёга поговорил с Женькой и вместе со всеми ушёл спать, перед сном он съел ещё три таблетки.
– Много тебе не будет?
– Не должно, – ответил Серёга. Уснул Серёга быстро, но спал плохо, ему снились какие–то ураганы, наводнения, пожары. Зима, разбудивший Серёгу, спросил:
– Ты чего мечешься, снилось, что ли чего страшное?
– А, ерунда всякая, – утерев пот, сказал Серёга.
– Просыпайся скорей, тебя тумбочка ждёт.
Серёга оделся и пошёл, покачиваясь, к тумбочке.
– Усну, ей богу усну, – бормотал он. Встав рядом с тумбочкой, он посмотрел по сторонам, нет ли где рядом сержанта.
– Покурить бы надо, но может увидеть сержант, на посту курить нельзя.
Сержанта нигде не было, Серёга достал сигарету и закурил.
– Господи, как хорошо, - затянувшись, произнёс он.
– Корзун, ну ты оборзел, куришь на тумбочке, – услышал Серёга сонный голос сержанта.
– Никак нет, не курю, – ответил он, спрятав сигарету.
– Ты слепых на столбы не наводи, я не пьяный, вижу, куришь ты или нет. Сейчас в лоб дам, и сразу видно будет, куришь или нет, раз ты в своих руках сигарету не видишь, понял?
– Так точно, понял!
Сержант подошёл, проверил у Серёги подворотничок, чистый ли, и сказал:
– Я спать пойду, а ты смотри, не спи, а то Кошкин блондится, он два раза проходил, пока ты отдыхал, всё чего-то вынюхивает, злой как пёс цепной, ясно?
– Так точно ясно, не усну, – ответил Серёга. А сам подумал:
– Хорошо тебе, ты спать пойдёшь, а я тут стой, сторожи. Да ещё капитан этот придурочный блондится, ни дна ему, ни покрышки. Сержант ушёл, а Серёга остался стоять.
– Не дал докурить, скотина! – возмущался он, раскуривая сигарету. Докурив сигарету до самых пальцев, Серёга пошёл и выкинул окурок на улицу, через дверь потянуло страшным холодом.
– Бррр, холодно как! – поёжился Серёга, и вернулся к тумбочке. Серёга стоял в тишине казармы, все спали, состояние его немножко улучшилось, не так сильно ломало тело.
«Видно, температура спала». Зато спать хотелось ещё сильней, глаза закрывались сами собой, но Серёга держался.
«Если усну, Кошкин точно пошлёт толчок чистить», – думал он. Но сон победил, и Серёга уснул прямо у тумбочки, прислонившись спиной к стенке. В голове крутилось: «Только бы не уснуть, только бы не уснуть, да я же уже сплю, или нет». Серёга во сне потрогал себя за нос:
– Нет, не сплю, вот он нос, или снится?
Сколько он проспал, минуту или час, он не знал, но прервала Серёгин сон оплеуха, которую влепил ему сам Кошкин.
– Спишь, сука, прямо на посту, спишь, тварь! – заорал капитан. - Сержант, где тебя носит, у тебя дневальный спит! – верещал Кошкин на всю казарму. Из каптёрки выскочил заспанный сержант.
– Я здесь, товарищ капитан! – пытался он перекричать самого Кошкина.
– Дневального заменить, а завтра отправишь этого раздолбая чистить толчок вместе с алкоголиками. Там он быстро выздоровеет, – прооравшись, изрёк капитан. Серёга стоял, закрыв рукой покрасневшее ухо.
– На толчок, так на толчок, а зачем драться? – сопел он обиженно.
– Поговори ещё у меня, все туалеты в округе вычистишь, – зарычал капитан.
«Козёл»,-подумал Серёга, но промолчал. Сержант разбудил Маклака.
– Заменишь Корзуна, будешь дневальным, – приказал он.
– А чего я – то! – возмутился Маклак.
– Отставить разговорчики! – заорал Кошкин и посмотрел на Ивана такими злыми глазами, что тот встал у тумбочки и больше не проронил ни слова. Серёга нащупал в кармане сигареты и пошёл в курилку.
– Ну, вот, всё само собой и решилось.
Выкурив спокойно сигарету, он съел ещё две таблетки и направился спать, в комнате воняло свежей мочой.
– Опять этот гад обоссался, – Серёга разделся и лёг спать. Утром после зарядки и утреннего туалета, Кошкин сам лично обошёл всех учащихся. Он проверил подворотнички, сапоги и ремни, особенно тщательно он проверил ремни, пролазит кулак между ремнём и животом или нет. Но придраться ни к кому не удалось, солдаты за время своей короткой службы похудели так, что живота не было вообще. Тогда он приказал выйти из строя рядовым Корзуну, Беркуту и Буру и развёл антимонию.
– Эти трое негодяев, – такими словами он начал свою проповедь, – вчера после КВНа распивали одеколон. Вы представляете, как вреден одеколон для растущего молодого организма? Ничего вы не представляете, – ответил он сам на свой вопрос. - Но одеколона им оказалось мало, и они, как заправские алкоголики, решили нажраться «Поморина», зубной пасты. Что вы в ней хотели найти, придурки ярославские? – обратился он к стоящим перед строем солдатам.
– Говорят, в ней спирт, – ответил Бур. - А Корзуна с нами не было, – добавил он не решительно.
– Тем хуже для него, – тявкнул Кошкин и посмотрел злыми глазами на Серёгу. - Этот солдат, если его можно так назвать, уснул на посту. Вы представляете себе, что такое уснуть на посту, это ЧП вселенского масштаба. А если бы ворвались враги, а дневальный спит, и предупредить личный состав об опасности некому. Всех бы убили и всё из–за одного спящего солдата, нарушившего присягу, – Кошкин сделал многозначительный жест. - За такой проступок в войну расстреливали – добавил он.
– А если бы он вёз патроны? – хихикнул кто–то из строя.
– Хи-хи-хи, – пронеслось по рядам солдат.
– Отставить идиотский смех! – скомандовал Кошкин, и солдаты послушно замолчали. Он внимательно осмотрел ряды солдат, пытаясь найти того, кто произнёс дурацкую поговорку, а не найдя - продолжил.
– Школа, смирно! – скомандовал он.
– За распитие спиртных напитков и за сон на посту, рядовые Корзун, Беркут и Бур награждаются одним нарядом вне очереди. А также направляются на чистку туалета, приказ понятен? – обратился он к понуро стоявшим солдатам.
– Так точно понятен, на чистку туалета, – ответили те недовольно.
– Школа, вольно, разойтись.
– Дежурный, выдать провинившимся солдатам инструмент и направить на работу.
– Слушаюсь, товарищ капитан.
– За мной, шагом марш, – приказал сержант наказанным ярославцам. Сержант привёл солдат к деревянному офицерскому туалету.
– Вот ваше место, видите какие пики дерьма торчат? – спросил он, показывая на замёрзшее дерьмо, торчащее из дырок туалета.
– Видим, – ответили недовольно солдаты.
– Ну, раз видите, тогда всё это нужно убрать до вечера, ясно?
– Так точно, ясно.
– А куда убирать?
– А вон за толчком банка железная, в неё и сложите всё дерьмо.
– Да смотрите, не пачкайтесь, а то будете вонять, как Сикун, – предупредил сержант.
– Тогда бы хоть перчатки дали?
– Какие вам ещё перчатки, вон там, в ящике, голицы должны быть, когда уберёте всё, голицы положите назад, а то вам черпаки из роты обслуги уши отрежут, – предупредил сержант. Ребята закивали головами в знак согласия.
– Ну, раз вы всё поняли, тогда приступайте.
Мальчишки с неохотой приступили к чистке туалета.
– Сначала пики сшибём, потом верхние доски снимем, и всё внутри вычистим, – предложил Беркут. Остальные с его предложением согласились и приступили к разбиванию ломами замёрзшего дерьма. От ударов лома дерьмо разлеталось мелкими кусочками, обрызгивая как водой, всё вокруг. Оно попадало на шинель, шапку,
