В небесах поневоле, на земле вопреки! Главы 13-16

всхлипывая, спрятала лицо на груди парня. Тот слабо улыбнулся.
— Мы еще полетаем, вот увидишь…
Реккаты не могли поверить, что Равен сумел сохранить разум койре, но Старшие подтвердили и даже усилили блок юного влюбленного. Ксана превратилась до конца, но глаза и разум ее оставались чистыми, как и раньше. Так, по крайней мере, думал Равен, предпочитая не замечать некоторых странностей своей вновь обретенной возлюбленной. Но чем дальше, тем более нелюдимой становилась Ксана, даже начала пропадать по ночам, ничего не говоря реккату. О ее отлучках он узнал случайно, когда проснулся ночью от кошмара и решил выгнать мрачные воспоминания с помощью полета. Ксану он увидел с воздуха, она на лесной поляне склонилась над неподвижным оленем. Но мысли о том, что добрая девушка хотела помочь раненому зверю, улетучились, когда тускло сверкнувшие в свете луны-Атуры когти вспороли оленье горло. С упоенной жестокостью койра разрывала тушу, пока не оказалась вся забрызгана его кровью. Тихо опустившегося на край поляны Равена гарпия даже не заметила.
— Ксана, - тихо позвал реккат, уже зная, что увидит. И верно, взметнувшиеся на него глаза сверкнули золотом змеиного зрачка в окружении голубой радужки.
— Равен? – девушка на миг растерялась, переводя глаза с крылатого на свою жертву и обратно. А потом, поняв, что маскарад продолжить не удастся, медленно встала. Глаза вернулись к прежнему виду – обычные, человеческие, но полные злости и ненависти, которыми было отравлено ее сердце, а не разум, - Ну и что ты хочешь мне сказать?
— Что мне жаль, - крылатый даже выдавил из себя улыбку, доставая из ножен меч. Убивать монстров их учили с детства, а перед ним сейчас, прячась за любимым лицом, стоял именно монстр. Теперь Равен понял, на чьей совести были последние беспорядки: пропадающий скот, собаки и даже пара детей. Любовь его ослепила, как и многих других до него, и хотя койру пытались обвинить в убийствах, многие реккаты заступались за нового члена своей общины, за которую ручался юный гений, и людям пришлось отступить. В горах можно было выжить только сообща.
Койра усмехнулась. А Равен, неторопливо установив связь с ее сознанием, снял блокировку. Теперь в ней не было смысла, потому что Ксана давно пропала, поглощенная темной сущностью койры, а сохраняющиеся у нее человеческие черты могли стать проблемой – ведь не первую неделю благодаря человеческой смекалке монстру удавалось избегать встреч с охотниками.
Бой был недолгим. Обескураженная снятием блока со своих инстинктов койра была легкой добычей даже для такого неопытного воина, как Равен. Но все же он замешкался с последним ударом, глядя на такие знакомые черты лица, за что едва не поплатился жизнью – в стремительном выпаде койра ранила его плечо…

Встрепенувшись, Равен вскинулся, возвращаясь в реальность из омута воспоминаний. Ксана была потеряна им из-за его наивности и неумения, но и ее собственная невозможность сражаться с койрой сыграла немалую роль. Санна другая. Койра не может стать наарой, но кто сказал, она не может не быть чудовищем?..