БЕЗРАЗЛИЧИЕ

БЕЗРАЗЛИЧИЕ

       «Шулявская»... Станция метро «Шулявская»... Он стоял на самом краю платформы...        
       Как он вообще попал на эту станцию? Он не знал. Не помнил. От офиса Стаса он шёл словно сомнамбула, в какой-то совершенной отключке, в полной прострации... И... Теперь здесь... На платформе...
        В свои пятьдесят шесть лет он восьмой месяц без работы. Восьмой месяц! Резюме? Кадровые агентства? Смешно! Это для молодых! Он устал... Устал слушать эти однообразные «Извините», «Но...», «Вы понимаете...», «Ваш возраст...».
        Никого... Никого не интересовали ни его образование, ни опыт работы, ни его желание творить, созидать новое, небывалое...
        Надежда оставалась только на друзей, на знакомых. Он звонил... Встречался... Звонил... Встречался... В этом городе так много, казалось, было его бывших однокурсников. Людей, которых он знал почти сорок лет, которых считал практически родными... Он объездил их всех... Всех! У некоторых были свои заводы... Целые заводы! И на них не нашлось... Не нашлось для него даже места охранника, сторожа, грузчика... Охранника? Грузчика? С его-то комплекцией... Тощий... Астеник... Но что-нибудь... Что-нибудь они могли бы ему поручить?
       И только Стас... Стас обнадёжил его. Программа... Новая... Стас хотел заниматься новой программой.
      – Пойдешь аналитиком? – вопрос, который Стас мог бы и не задавать.
      – Да! Да! Конечно, – да!
      Он любил работу такого рода. Восемь последних лет он проработал в крупной государственной компании именно начальником аналитического управления. Он с сотрудниками анализировал, предлагал, разрабатывал новые проекты, претворял их в жизнь. Последний его проект и стоил ему работы. Реорганизация... И зачем только он её инициировал? Придумал... На свою голову... Но ведь интересно...  Было интересно... Было...
     – Только... Есть один нюанс, – Стас спокойно, с какой-то всепоглощающей уверенностью посмотрел ему в глаза. – Горсовет должен в ближайшее время принять решение о передаче под моё крыло кое-каких социально-экономических программ. Неделя-две... Давай, позвони после праздников.
     Прошли одни праздники... Другие... Третьи... Месяц... Второй... Четвёртый...
     Он измучил Стаса своими звонками и визитами. И страдал от этого, возможно, даже больше, чем Стас.
     Но этот его последний визит... Он ожидал всего. Он уже был готов услышать это тяжёлое, как гранитная глыба, – «Нет!». Но то, что он услыхал...
     – Я ведь тебе ничего не обещал, – раздраженно бросал ему в лицо слова Стас, – что ты меня ставишь в какие-то рамки? Ты меня упрекаешь? Горсовет решение не принял... Финансирования нет... Я не могу менять штатное расписание...
    – Я... Я никуда тебя не ставлю... Ни в какие рамки... Я не… Не упрекаю... Просто... Может... Может что-то другое... Ну... Другая работа... У меня ситуация... Просто...
    – Ты уже давно не юноша. Мы уже не те наивные студенты... Ты уже знаешь, как решать свои проблемы! Я понимаю... Ты, наверно, сопьешься, как Олег... Но, кто виноват, что ты – неудачник? Что жизнь твоя не удалась... – Стас чеканил слова, как когда-то доклад на партийном университетском собрании.
      Он смог выдавить из себя только два слова:
   – Сп... Спасибо... Пока...
   Он не помнил, как вышел из офиса Стаса. Как брёл по шумному, бурлящему городу. Как оказался здесь, – на платформе... На «Шулявской»...
   В голове кружилось как заклинание, как приговор – «Неудачник... Сопьёшься...»        
   –  Нет! Не хочу! Не сопьюсь! Я – не Олег! Я не буду как Олег! Не буду! Я не превращусь в это...  Уж лучше... Уж лучше уйти! Просто... Уйти! И всё... И всё!
    Он увидел поезд, шипящей змеёй вползающий на станцию. И он сделал шаг...

     Если бы он знал, сколько проклятий, сколько оскорблений посыпится на него туда...             На ту сторону...  Туда, где он их никогда не услышит...
     Почему?
     За что?
     Остановили поезда...
     И они...
    Люди...
    Они опаздывали на работу... На работу...