Звуки

     Еще с вечера я поняла, что спать спокойно, так, чтобы не мешали эти звуки многоэтажки хотя бы ночью, не получится - соседи за стеной сдали квартиру каким-то афганцам. Не понимаю, как они там все помещаются, только я насчитала их примерное количество – одиннадцать человек на одну однокомнатную квартиру. У них там какой-то праздник, похоже. Нет, не кричат, не включают громкую музыку, но там много ходят, что-то  передвигают, стульями по деревянному полу шаркают так, что просто караул. Нет, не уснуть…
    А еще постоянно чего-то в коридор выходят, дверью хлоп-хлоп, хлоп-хлоп. У них  там шкафчик стоит, вот, видно, достают оттуда что-то такое, что у них уже через полчаса заканчивается. Водка, что ли? А моя собака, доберманиха, у порога нервничает, не лает, а рычит и рычит…
    Невозможно! Да, как же тут уснуть?! Господи… И не пожалуешься  же. Что сказать? Что люди ходят из квартиры в коридор и обратно?
Электричка прошла… Последняя на Молодечно, похоже. Теперь часов до четырех утра уже не будет. Товарняки и скорые пойдут зато полным ходом…
    Сын сопит, никакой реакции на эти звуки. Детский сон крепкий какой!  И то хорошо…
Собака залаяла, кто-то по коридору прошел. Выглянула в «глазок» - уже никого. Опять залаяла агрессивно, будто это ко мне ломятся. Выглянула – никого… Шлепнула ее по морде легонько, шепотом поругала: «Молчи! Сашу разбудишь!»
    Охранница моя никак не могла успокоиться, хотя у нас по «предбаннику» уже точно никто не ходил… Это, скорее всего, с нашей лестничной площадки кто-то торчит между дверями коридорными. Наверное, соседская девчонка – подросток. Может, с парнем целуется, может, курит кто-то на лестнице… Заколебали!
Хорошо еще, что завтра, точнее, сегодня уже - воскресенье! Бессонница гарантирована, с такими нервами не уснуть…
    Те, кто крепко спит по ночам, не слышит, как хлопает этажом ниже крышка унитаза, как орут коты под окнами, как матом молодежь беседует, возвращаясь ночью со своих танцулек… Рабочий район, что ты хочешь?!
    Слава Богу,  еще, что последний, девятый этаж. Сверху, все-таки, тишина, да и «земные», низкие звуки не так слышны…
    Совсем уже в разгар ночи, когда и афганцы угомонились, и разговоры на улице стихли, поднялся сильный-сильный ветер. Такой сильный, что страшно… Вместе с ветром завыла собака. Пойду на кухню, покурю, заодно и ее отвлеку, а то, говорят, примета плохая. Тьфу-тьфу-тьфу…
    Гром начинал тихими, но серьезными раскатами наползать на город, как бы говоря: «Иду, иду... готовьтесь… прячьте белье с балконов… сами - с дороги, в убежища, буду сильным, буду серьезным летним громом, с молнией, ливнем и всеми делами! Готовьтесь, я не шучу!»
    Кто ж тебе не поверит, когда уж и ветер, первый посланник твой, раскачивает нашу многоэтажку так, что прямо чувствуешь:  вместе с домом тут,  на верхотуре,  сантиметров на десять влево-вправо летаешь!
    Вот гром все ближе и ближе, и звуки его прямо какими-то трагическими становятся… Вот уже блеснула яркая молния-змея вдалеке, осветив весь спальный район, все крыши высоких одинаковых домов. Собака забилась под самую входную дверь, голову держит напряженно, уши – торчком, будто прислушиваясь к тому, что там за этой дверью происходит. А там – да, есть какой-то шорох шагов…
    - Ну, чего ты? Спи уже, успокойся! Гулять сейчас не пойдем, утром пораньше, ладно? Спи, дорогая. Там коты, скорее всего, на крыше носятся…
    Я выглянула в глазок – никого. Приоткрыла дверь, и не сразу заметила что-то не то… А что?  Не пойму…  Вторая дверь, которая наши две квартиры отгораживает от лестничного проема и других двух квартир на лестничной площадке, служит чистой формальностью, потому что она стеклянная.  Ну, просто в раму двери вставлено стекло. Раньше это стекло было зашторено какой-то цветной тряпкой, потом я сняла эту «порнографию» и решила заклеить пленкой. Да, все никак не было момента на заводе «спереть» кусок длиной в полтора метра… такие охранники злюки стали! Надо прикупить срочно.
    Только приблизившись к этой прозрачной двери, понимаю, что она стала сверхпрозрачной – стекла вовсе нет! Не понимаю, как я могла не слышать, когда ее разбили, вечером же была… Ага, вот и стекло стоит, прямо у двери лифта,  прислоненное аккуратно. Интересно, что за дела, думаю я, оглядывая весь лестничный пролет вниз и … ой!
    Я захлопываю дверь и, затыкая пасть вырвавшейся и залаявшей зло собаке, молнией влетаю назад в квартиру – там, в проеме чердачной дверцы увидела только часть исчезающего в темноте чердака ботинка! Страшно, и я, пытаясь взять себя в руки, начинаю думать, что нечего лазить тут на всякие шорохи и звуки, мало ли кто  по чердакам шастает ночью, бомжи, может, или подростки какие-нибудь курят, прячась от родителей…
    Нет, так нельзя, надо спать лечь и заткнуть уши ваткой. Пойду на балкон, пока ветер стих,  и ливень не начался, покурю и успокоюсь, приду в равновесие…
Ниже этажом на балконе медленно летает в темноте огонек сигаретки. В тот момент, когда наклоняюсь посмотреть, кто еще полуночничает со мной, встречаюсь взглядом с соседом,  живущим под нами.
    - Доброй ночи! – говорю громким шепотом. – А Вам чего не спится?
    - Ай, вот проснулся от того, что кто-то шумел сильно в подъезде. Соседи уехали на юг, просили за квартирой присматривать, так я и «пасу»…
И тут я понимаю, чего не хватало в тамбуре нашем – нового горного велосипеда, который только что купила сыну! Блин…
    - А у меня только что, похоже, велик сперли из коридора… Вот, гады!
    - Хотите, заходите на чай, приглашаю!
    - Вы что, с ума сошли? У меня же сын. Проснется, испугается! – отвечаю и смеюсь.
    - Ах, да. Я забыл, у Вас же сын! Нет, конечно, нельзя одного оставлять… А я вот один кукую который день…
    В этот момент опять залаяла собака, и я, не прощаясь,  ушла ее успокаивать…
    Нет лучшего средства от бессонницы, чем шум летнего большого дождя! Такое умиротворение, спокойствие и в природе и на душе наступает, что кажется именно сейчас жизнь твоя лично и жизнь всего города, и жизнь вообще переходит в какой-то новый свой период, обновляется, умывается под  душем-дождем…
И я уснула, наконец, странным образом позабыв об украденном только что, дорогом велосипеде. Нет, я,  конечно, сильно расстроилась, но решила, что мой умный сын не опечалится  очень сильно, когда я ему все расскажу, мы опять выкроим деньги и купим новый велосипед обязательно. Не такое уже это и великое расстройство по сравнению с тем, что меня, дуру,  бы, например, могли просто оглушить чем-то в коридоре…
    Дождь, иди, иди! Шуми, шуми… спать, спать…
    Я не слышала ничего, засыпая. Я слышала только самый приятный в мире звук - сопение носика моего шестилетнего сына у меня под боком… Боже, как это сладко, как душевно, как это дорого…
Утром я открыла глаза и не могла поверить в чудо – была абсолютная тишина! Абсолютная! Такой в городе не бывает никогда, ни днем, ни глубокой ночью!
    Балконная дверь открыта настежь (я ее забыла закрыть наглухо, просто, видимо, прикрыла тогда), и все равно так тихо… А свежесть какая с улицы – не передать словами! Дышится так, наверное, только высоко в горах, там еще выше, чем здесь, на девятом, последнем этаже!
    Доберманиха моя странно не реагирует на мой подъем. Обычно стоит только шевельнуться утром, как она уже лижет в щеку, гулять просится. А тут приоткрыла свои грустные вечно,  собачьи умные глаза, посмотрела на меня невидящим взглядом и опять их прикрыла. Я, радуясь возможности еще поваляться в постели, а не бегать сонной по парку, выжидая, когда моя красавица все свои утренние туалеты совершит, опять направилась к кровати.
    В этот момент собака встала, напряглась вся как-то странно, задрала голову, завиляла обрубком-хвостом очень взволнованно.
    Я только приготовилась спросить, в чем дело, когда услышала этот звук. Звук странный. Звук сильный и уверенный. Звук, который не имел начала, так же, как и не мог иметь продолжения. Такой звук может просто себя констатировать. Он пришел с улицы.   Откуда-то снизу. Ужасный, страшный, такой, что привел меня в оцепенение. Я медленно приблизилась к балкону и выглянула. Сонный сосед, с которым мы встретились на перекуре ночью, тоже выскочил на этот звук. Мы с ним переглянулись, оба пожали плечами, мол, что это было, не понятно… Никого не видно ни в нашем, ни в соседних дворах, даже дворников нет – сегодня воскресенье.
    Я не люблю, когда я чего-то не понимаю. Я должна иметь ответы на все заданные вопросы. Взяла ключи, поводок, собаку, быстренько накинула длинный плащ, чтобы не снимать пижаму, на ходу зацепила ногами шлепки, и уже через пару секунд спускалась вниз в лифте.
    Волнение и тревога наступали волнами при пересечении кабины лифта каждого этажного перекрытия… Боже, как долго ехать каких-то девять этажей!
    Я первая увидела это! Я стояла, как вкопанная столько времени, что сказать этого не могу и сейчас: может, одну секунду,  а, может, и пять минут… Люди уже окружали площадку перед подъездной дверью, кричали, плакали, звонили куда-то, а я все стояла, вспоминая тот ботинок, поднимающийся на чердак…
Она лежала,  раскинув ноги и руки в такой позе, в которой загорают на пляже молодые красивые девушки. Она была очень загорелой или просто очень смуглой девушкой с кудрявыми длинными каштановыми крашенными волосами. Окровавленный профиль лица, приоткрытые веки, и, главное, что до сих пор стоит перед глазами – ажурное,  яркого малинового цвета, белье. Очень красивое… Безжизненное тело с медленно уплывающими в забытье, закрывающимися постепенно веками,  лежало в пяти метрах от меня, губы еще шевелились, а длинные руки  с кольцами на пальчиках, ноги с золотой цепочкой на одной из них, - все было в черных огромных синяках…
    - Ой, она, пока падала, так сильно по нашим балконам билась, так сильно… - рыдали женщины.
- А «скорую» кто-нибудь вызвал?
    Девушкины глаза посмотрели на нас последний раз и закрылись навеки в тот момент, когда пожилой старик сказал, что вызвать-то вызвали, да ни к чему уже тут врачи…

***

    На балконе квартиры девятого этажа нашей площадки, только с другой, левой стороны лифта, нашли аккуратно повешенными на стул юбочку, короткий бархатный модный жакетик и шикарные малиновые туфельки на высоченных шпильках. А на крыше, говорят, валялись шприцы и сигаретные окурки… Как относились эти предметы к происхождению самого страшного звука, который я слышала в своей жизни, я до сих пор не знаю, да и знать не хочу…

***

    Баланс жителей нашего подъезда не нарушился никак, потому что у соседа, живущего этажом ниже меня, того, с которым я шепталась этой ночью, утром, как раз в это время, родился сын.
    В нашем подъезде появились новые звуки – по ночам постоянно плакал ребенок, но это – другие звуки. Под эти звуки, наоборот, очень хорошо спится…