На лекции

ее на кровать и залез под кофточку. Потому что не было этого. Никогда. Никогда!!! Сергей вздохнул и попытался отодвинуться от соседки слева, но попал из огня да в полымя: теперь уже Гунько прижалась к нему еще теснее, и положила свою руку прямо на… Ой! Нет, она определенно знала, что делать! А может, и не знала, и даже не понимала, потому что смотрела на Мечникова, не отрывая взгляда, и рот приоткрыла, и дышала как-то странно. Наверное, Ев-гений Рудольфович возбуждал ее своей проповедью не меньше, чем девушки возбуждали Сережу. Атмосфера в зале становилась все более наэлектризованной. Сергей не раз читал в журналах, что фанатки на рок-концертах, глядя на своих кумиров, срывают трусики, размахивают лифчиками и возбуждаются до оргазма. Но Должикову почему-то не везло. На концертах поп-музыки, на которые он ходил, девчонки ничего с себя не снимали. Только визжали и вскакивали на стулья. Что, конечно, было нечестно с их стороны.

А теперь было то, о чем он даже мечтать боялся. Все сидят голые, гладят друг дружку. И сам он сейчас…
Рука Влады скользнула ему прямо в штаны, и у Сережи все поплыло перед глазами. Он дернулся, подавшись вперед, и не смог сдержать стона. Что-то в нем лопнуло, что-то горячее брызнуло прямо в ладонь девчонки. Сергей уперся руками в пол, чтобы не свалиться. Он не знал, плохо ему было сейчас или хорошо. Но он никогда не ощущал такого раньше!

Гунько медленно вытянула руку из штанов Сергея и провела языком по ладони – как кошка, облизывающаяся после сна. Должиков думал, что его стошнит, если он увидит, как глотают сперму. Но сейчас это зрелище понравилось ему. Напряжение его спало, он почувствовал приятную расслабленность. Он оглянулся вокруг. Никто уже не слушал лекцию. Лидеры отечественных шахмат с ума посходили, они словно пытались взять то, чего никак не могли получить в обычной своей жизни, окруженной запретами цивилизованного общества. Все их желания, спрятанные глубоко в подсознании, придавленные, спрессованные многолетним давлением, выплеснулись наружу горячей струей, как лава из взорвавшегося вулкана. Зал превратился в клубок шевелящихся тел. Сексом назвать это было трудно – не было здесь не любви, ни эротической изысканности, ни желания доставить удовольствие друг другу. Так спариваются животные – сводимые с ума запахом течки, готовые броситься в драку за право обладать самкой. Немедленно, немедленно, немедленно…

Мечников уже не произносил речь, он расхаживал вокруг своих раскрепостившихся слушателей как гуру, и всем свом видом выражал одобрение. Кроме того, он произносил какие-то фразы, но Сергей никогда не слыхал такого языка. Может быть, какие-то древние заклинания вылетали изо рта Мечникова, заставляя быстрее двигаться вонзившихся друг в друга, мокрых от пота людей.
Что-то мохнатое коснулось плеча Сергея, и он едва не взвизгнул, испуганно отпрянув. Но это был не какой-нибудь там леший. Кот, появившийся вместе с лектором, но до этого мирно спавший у стены, мяукал над самым его ухом и терся об него. Сергей застыл в ужасе. Наверное, один он еще остался в сидячем положении – в водовороте вздымающихся, накатывающихся и пенящихся бурунами волн голых рук, ног, спин, белых ягодиц, грудей, разметавшихся волос. Впрочем, нет! Был еще один человек – высокий брюнет лет сорока, в очках, с длинными волосами. Он выглядел очень спокойным, не как все. Он сидел и что-то анализировал на маленьких карманных шахматах. Он уже пресытился этим в своей жизни? Или так же, как Сергей, не принял странные таблетки? Брюнет повернул свою голову к Сергею, улыбнулся, блеснув стеклами очков, и подмигнул ему. Сергею стало страшно. Он придал своему взгляду бессмысленность, похотливо замычал и подался к Ольге Гантель, которая уже лежала на спине, запустив руку себе между ног. Ольга обхватила его руками, обвила спину его ногами, и он заскользил внутрь нее, все дальше и дальше.

Кот довольно замурлыкал. От парня запахло так же, как и от остальных – острым запахом пота, вожделения и спермы. Сергей дернулся и застонал. Кот мотнул пушистым черным хвостом, подбежал к хозяину и прижался к его ногам.
– Мои… Слышишь, дружище? Теперь они мои, они уже не смогут оказаться от этой приманки! –жилистая рука гладила кота по голове. – Кто докажет мне, что мой метод тренировок плох? Они получили то, что хотели, и снова позовут меня ради этого. И есть только один способ перевернуть все и сказать, что это есть зло. Лишь один способ: сесть за доску и доказать, что играешь сильнее меня. Ибо только сила в нашем мире определяет правого…
Кот мотнул головой. Он боготворил этого человека. Тот был прав всегда.