ЭФФЕКТ БАБОЧКИ

                                                                                                 ЭФФЕКТ  БАБОЧКИ
       Денис был доволен своей работой. Ну, так, – в общем и целом…                    
       Уже больше двух лет он работал кредитным инспектором в районном отделении банка. Денис уже привык к униформе, свыкся с ней. Строгий деловой костюмчик, галстучек в тон рубашки. Рубашечки он носил обычно светлые, бежевые, голубые, светло-серые. Белые он не очень любил, но иногда приходилось одевать и их. В такие дни он чувствовал себя этаким клерком средней руки с Уолл-стрит, и у него возникало непреодолимое желание подшучивать над самим собой. Чем он и занимался, вовлекая в эту игру молоденьких операционисток. Девочки в банке работали симпатичненькие, и Денис не раз замечал на себе их заинтересованные взгляды, но…
       Нельзя сказать, что его совсем не интересовали девушки. Он уже давно не был девственником и позволял себе время от времени фривольные романы, которые, увы, всегда были непродолжительны и скоротечны. Ещё во время учёбы он поклялся себе, что не заведёт серьёзных отношений и не женится как минимум до тридцати лет. А так как ему только двадцать восемь, то и торопиться, собственно, некуда. Тем более, он категорически был настроен против служебных романов. На работе работают, а не…
    Вот он и работал. Проводил предварительные беседы с посетителями, потенциальными заемщиками, помогал им оформлять заявления и пакет документов, подготавливал дела клиентов к рассмотрению кредитной комиссией и в случае положительного решения оформлял выдачу ссуды. Денис гордился тем, что он не просто кредитный специалист, а именно, – кредитный инспектор. Ему льстило, что, в общем-то, за не очень большой срок его работы в банке, ему доверили определенные функции контроля. Он  сам углубленно изучал платежеспособность заёмщика и определял рискованность сделки, а это требовало уже не только соответствующего уровня профессиональных знаний, но и природной интуиции. Пока, за эти два года, она не подвела Дениса ни разу. Он знал, что ответственность за допущенные к оформлению и выданные банком ссуды лежит именно на нём и поэтому в общении с клиентами его вежливость и любезность всегда проигрывали его щепетильности и даже некоторой придирчивости. Денис иногда был готов за это съесть сам себя, называл себя буквоедом и крючкотворцем, но… Бонусы,  которые выплачивало ему руководство за своевременно погашенные ссуды, оформленные и контролируемые Денисом, помогали ему не углубляться в самоедство и, если он и укорял себя, то мимолётно, изредка и абсолютно поверхностно. Тем более что бонусы эти помогали ему в утолении его реальной, действительной страсти.
       Вернее, сейчас страстей у Дениса было две. Вторая страсть возникла совсем недавно. Она увлекла его, наполнив его вечера не только новым занятием, но и ощущение какой-то невероятной сопричастности к чему-то большому, огромному, бесконечному. Этой, относительно новой, страстью Дениса были социальные сети. Каждый день теперь Денис минимум час, а дальше без ограничений, посвящал общению со своими виртуальными знакомыми. У него сложилось ощущение, что он живёт в двух мирах одновременно. Банк, работа – это одна жизнь, а сеть – другая. В этой другой жизни он словно бы находился в середине захватывающего кинофильма или же этакой динамичной компьютерной игры. Он смеялся, когда кто-то пытался сравнить подобное раздвоение с шизофренией. Понимая, что такое разделение совершенно условно и никак не нарушает целостность его жизни, он, тем не менее, ощущал, что начал существовать как бы в разных пространствах. Это было странное, но увлекательное ощущение. И всё-таки даже оно не было настолько целостным, настолько сильным, как его первая, давняя, истинная, незыблемая страсть – бабочки.
      Эта страсть накрыла Дениса лет шестнадцать-семнадцать тому назад и с тех пор не отпускала. Оканчивая школу, он бредил факультетом биологии. Он видел себя учёным-энтомологом, добившимся всемирной известности и славы. А если точнее, то даже не энтомологом, а лепидоптерологом. Уже  в школе  он знал, что означает это мало кому известное слово. Он знал, что лепидоптерология – это наука о бабочках. И к последнему школьному звонку в его коллекции было уже почти шестьдесят этих необычайных, волшебных, сказочных созданий. Впрочем, Денис всегда любил точность и на вопрос, сколько бабочек в твоей коллекции отвечал со всей серьёзностью – пятьдесят шесть. С тех пор его коллекция увеличилась почти в пять раз. И теперь Денис с нескрываемой гордостью называл цифру – двести семьдесят семь.
     Увы, осуществить свою детскую мечту Денису не удалось. По жёсткому, безаппеляционному решению родителей он подал документы на экономический факультет университета и со временем достаточно успешно окончил его по специальности «финансы и кредит».
    И теперь день в сутках Дениса принадлежал финансам, его работе кредитным инспектором, а вечер принадлежал  хобби  –  бабочкам. Нет,  – это было даже не хобби, не простое увлечение, это была часть его жизни. Та часть, в которой, в отличие от педантично выполняемой им работы, он ощущал жизнь, ощущал бег крови по своим сосудам, ощущал биение своего сердца, ощущал, как его нервы вибрируют и трепещут. Их трепет словно компенсировал Денису статику, обездвиженность его красавиц, пронзённых изысканными булавками. Он трепетал застывшим, угасшим трепетом их хрупких крылышек. И это приводило его в восторг. Каждый вечер он посвящал только одной маленькой фее из своей коллекции, в редких      случаях – двум. Его гордостью было наличие в его коллекции бабочек описанных самим Владимиром Набоковым. У него была точно такая Траурница или, по-научному, Nymphalis antiopa, которую писатель увековечил на страницах  романа «Дар». Слова Набокова, – «Бархатно-чёрная с тёплым отливом сливы созревшей, вот распахнулась она; сквозь этот бархат живой сладостно светится ряд васильково-лазоревых зёрен          вдоль круговой бахромы, жёлтой, как зыбкая рожь», – Денис наклеил  рядышком с названием своей любимицы. То же самое он проделал и со своим любимцем – Махаоном. Его сопровождала фраза из другого романа Набокова, – «Великолепное, бледно-жёлтое животное в чёрных и синих ступенчатых пятнах, с попугаичьим глазком на каждой из парных чёрно-палевых шпор, свешивалось с наклонённой малиново-лиловой грозди и, упиваясь ею, всё время судорожно хлопало своими громадными крыльями».  
     Именно увлеченность Набокова бабочками возвела этого писателя в ранг самого любимого Денисом, потеснив и Достоевского и Булгакова. И, вот что любопытно, желание поделиться своими знаниями, своими наблюдениями  за  этим  чарующим  отрядом «Lepidoptera» и привело в жизнь Дениса его новую страсть – социальные сети. Он придумал себе ник, который говорил сам за себя – «Месье Баттерфляй».
     Он был шокирован, удивлен, обрадован тем, как много у него единомышленников. Нет, истинных коллекционеров, каковым он считал и себя, было немного, но любителей…
     В общении с ними он чувствовал себя доктором лепидоптерологии, энтомологом всех времён и народов. Его детская мечта вдруг самым неожиданным и удивительным образом реализовалась. Практически  всё его пребывание в соцсетях было посвящено им, его непревзойдённым, крылатым феям – бабочкам.  
     Странно... Кто бы мог подумать? Денис даже не подозревал, что, ни выложенные в сети фотографии лучших представителей его коллекции, ни его красочные описания своих любимцев не произведут в будущем тот эффект, который, по странному стечению обстоятельств, когда-то, в далёком 1963 году Эдвард Лоренц назвал «эффектом бабочки». Он, конечно, знал этот термин и знал, что даже незначительное влияние на данную систему может иметь большие и непредсказуемые последствия где-нибудь в другом месте и в другое время. Но предположить, что одна случайно брошенная им в сеть фраза через несколько десятилетий вызовет масштабное, практически всемирное движение, приведшее в результате к изменению мировой финансовой системы и изменившее, в конечном итоге, всё человечество, Денис, естественно, не мог.
      В обычной, ничем не примечательной переписке с одной из почитательниц милых хрупких порхающих созданий, он напишет о том,  где и кем он работает. Разговор случайно зайдёт о деньгах, о кредитах, о банках. И совсем неожиданно, даже для себя самого, Денис напишет: «Банковская тайна нужна только ворам и мерзавцам!».
     «Взмах крыльев бабочки в Бразилии, вызывает торнадо в Техасе».
     Но торнадо – это беда. А может быть и по-другому…        
     Эффект…
     Денис... «Месье Баттерфляй»... Он вызовет к жизни движение «За  отмену банковской тайны». Движение охватит все континенты и...  Победит... Исчезнет коррупция, торговля наркотиками и оружием...  Убийство ради денег станет просто невозможно, бессмысленно... Изменится многое...  Изменится человечество…  Изменится этот мир…
                                                                    Ваше слово – взмах крыльев бабочки….