Это как посмотреть

вспоминать прошлый вечер я начала только к середине второй полведерной кружки кофе. И почти сразу мне захотелось забыть это. Однако ничего не вышло, и подробности веселья намертво осели в моей голове.
Меня ждала в гости Лили, моя подруга. По всему было видно, что на улице жарко, и я оделась достаточно легко, чтобы не расплавиться. Голову пришлось все-таки вымыть, да и лицо вроде пришло в свое нормальное состояние после умывания и нанесения косметики. В таком виде уже можно было и на улицу выйти.
Во дворе уже играли дети, бегая и крича. Моя голова отозвалась на это неприятным звоном, но я не стала ему поддаваться, а поспешила пересечь залитую солнцем площадку. На шумный проспект меня вывела арка, и я оказалась в потоке спешащих людей. Мой топографический кретинизм сразу напомнил о себе — я стала озираться по сторонам в попытках припомнить, в какую сторону идти к Лили. В принципе, город для меня состоит из четырех точек, соединенных неведомым образом: дом, институт, квартира Лили и любимый клуб. Больше я никуда не хожу — не интересно, да и потеряться не хочу.
Я решила уже было махнуть рукой и просто повернуть налево — если ошибусь, скоро об этом узнаю, — когда мой взгляд наткнулся на парня. Не сказать, что я прямо из тех, что только и пялится на симпатичных парней, но... Этот был странный. Он был одет так, словно был на костюмированном шоу или балу, а потом внезапно очнулся здесь, посреди проспекта. Мне показалось, что у него жуткое похмелье, потому что он шарахался от каждой проезжавшей мимо машины. Да и на людей смотрел каким-то немного потерянным взглядом. Я решила, что Лили подождет, а вот парню явно помощь нужна. Может, подсказать, как попасть домой, я ему и не смогу, но у меня, по крайней мере, есть таблетка от похмелья.[/i]

В данном случае описание внешности героини в самом начале можно назвать уместным, потому оно не является ее обычным состоянием. Когда человек видит себя в непривычном свете, он нередко отмечает в голове некоторые аспекты своего вида. Но, например, волосы цвет не поменяли, и героиня ничего о них не сказала.

Говоря о городе, она признается, что не знает его настолько, что даже дорогу в те места, которые знает, может не найти. Рассказ ведется о том, что она в растерянности думает, куда пойти, и нет рекомендации как бы читателю, что стоит посетить в ее городе. Она, может и так знает, что можно посетить, просто не делает этого. Не думаю, что кто-то, отправляясь в гости, думает о том, на что в его городе стоит посмотреть.

Вывод о характере можно сделать самостоятельно — героиня просто решила хоть как-то помочь парню, пусть ничего значительного, по ее мнению, сделать и не могла. Она не говорит, что она добрая, а просто делает.

3. Воскресение удивительно хотя бы тем, что можно проснуться не от будильника, а просто самой, когда все тело, наконец, отдохнет. Но не успела я встать, как мне позвонила Лили, и потребовала, чтобы я бегом, прыжками, скачками топала к ней. Я ответила, что выйду после завтрака, и не стала слушать ее возмущений по поводу того, что это слишком долго. За едой я никогда не торопилась, поэтому постаралась сократить время на остальные процедуры. Что, впрочем, мне даже удалось.
Термометр за кухонным окном показывал почти тридцать градусов тепла, и значит, еще через пару часов, когда солнце подойдет к зениту, температура подберется к тридцати пяти. Я решила одеться как можно легче, но как только я вышла на улицу, я поняла, что этого было недостаточно. Воздух дрожал над землей, делая все расплывчатым. Я поспешила выйти из душного двора — здесь почти никогда не бывало ветра.
На шумном проспекте оказалось немного свежее — воздух разгоняли машины и снующие люди. Оказавшись здесь, я стала осматриваться, чтобы вспомнить, в какую сторону идти к Лили. Если бы я была Сусаниным, поляки блудили бы не по болотам — мы потерялись бы еще в деревне. По этой причине я вертела головой, пытаясь сосредоточиться. Дорога влево показалась мне больше похожей на ту, что вела к Лили, и я уже подняла ногу, чтобы сделать шаг, когда увидела парня.
Я замерла, как громом пораженная. Нет, он не был фантастически красив, даже сказать, что он в моем вкусе было нельзя. И на принца на белом коне он тоже не был похож — коня при нем не было. Зато на нем были кожаные доспехи, как на моем персонаже в любимой игрушке. Я подумала, что у него, наверное, что-то случилось, и решила выяснить это. Просто так нормальный человек в таком виде посреди проспекта стоять не будет, да и от машин шарахаться тоже. Поэтому я уверенной, насколько это было возможно, походкой направилась прямо к странному парню.

В данном отрывке героиня больше акцентируется на окружении, чем на себе. Хотя мы и не видим подробных описаний местности, они были бы неуместны: она ходит через этот двор каждый день, он для нее совершенно обыден. А вот парень на проспекте потребовал от героини большего описания, потому что он оказался отнюдь не обыден.

Рассказчик.

Здесь попробую привести два примера и разобрать, какой хорош, какой не очень.

1. Мальчик шагал по лесу, угрюмо пиная сухие иголки. Родители его ушли немного вперед, и он чувствовал себя несколько одиноким в этой глуши. Мохнатые лапы елей ласково трепали его по голове, но мальчику не нравилось такое внимание леса к себе. Он хотел, чтобы так его трепала по волосам мама, и не только когда он молодец или рядом с ней, но всегда. Мальчик со злостью пнул мухомор, подвернувшийся под ногу, и поднял глаза. Впереди мелькнула красная куртка отца. Глаза мальчика чуть расширились, и он побежал к отцу, испугавшись самого худшего. Но все обошлось.
Почему мальчик испугался? Эту историю мне хотелось бы рассказать отдельно.

Было повествование от третьего лица, почти что глазами мальчика, который шел по лесу. И тут внезапно, без перехода, влезает рассказчик. Рассказчик либо есть, либо нет, он не должен периодически неожиданно всплывать.

2. Эта история случилась много лет назад, одним весенним утром, когда птицы щебетали свои утренние песни, а солнце робкими лучами пробиралось в окна графского замка. После плотного завтрака — а завтраки в аристократических семьях такого достатка другими не бывают — граф и графиня, захватив своего маленького сына, отправились в лес на прогулку. Мальчик, казалось, шел неохотно, постоянно отставая и блуждая среди елей, но каждый раз он догонял отца, и мама трепала его по волосам.

Рассказчик нейтрален, он лишь повествует историю. История может быть смешной, и ему будет смешно, может быть страшной, и ему будет страшно. Но от истории, а не внутри нее.

Фокальный персонаж.

Здесь я попытаюсь написать примеры, но я лишь любитель, поэтому не ручаюсь за их удачность.

1. Джесс не хотела идти на эту вечеринку. Там должен был присутствовать Макс, которому она никогда не нравилась. Зато устроитель этого форменного безобразия Ден обожал компанию их обоих, и поэтому отказать было нельзя.

Это пример прыгания по головам. В пределах одной сцены — нежелания Джесс идти на вечеринку — показаны взгляды трех персонажей, и это не есть хорошо.

2. Джесс подходила к дому Дена со смешанными чувствами: с одной стороны ей хотелось увидеть некоторых людей, которые там будут, но с другой — терпеть издевки Макса ей совершенно не улыбалось. Она несколько минут мялась перед дверью подъезда, потом резко выдохнула и вошла. На лестнице было темно, и Джесс ощущала себя неуютно. Она услышала, как кто-то догоняет ее, и врач не на шутку испугалась, что это мог быть маньяк.

Немного неуместно в рамках фокального персонажа выглядит «врач». При работе в таком ключе стоит помнить, что автор как бы смотрит с позиции персонажа, а он не будет упоминать свой социальный статус, профессию или возраст.

3. Джесс догнал не кто-нибудь, а сам Макс. Он только хмыкнул, глянув на ее испуганное лицо, и прошел дальше. Девушка снова осталась одна. Пару секунд она приходила в себя, борясь с желанием вернуться домой, но Макс уже видел ее, а значит, уйти она уже не могла. Тяжело вздохнув, Джесс снова стала подниматься по лестнице, и уже через минуту позвонила в квартиру Дена.
– А вот и она, – хитро улыбнулся Макс, когда в квартире раздался птичий щебет звонка.
– Наконец-то! – радостно возопил Ден и умчался открывать.
Макс никак не мог понять, почему Ден так тепло к ней относится — он находил Джесс шумной и слишком общительной, вокруг нее всегда вертелось слишком много парней, и это раздражало его. Макс всегда старался подколоть ее и испортить ей настроение, чтобы она забилась в какой-нибудь угол и ни с кем не разговаривала. И только он мог бы подойти к ней и сказать что-нибудь. Что-нибудь колкое и резкое.

Переход, конечно, грубоват, но здесь две сцены — Джесс подходит к двери, Макс ожидает, когда она войдет. То есть пресловутая дверь является границей между сценами — одна снаружи, другая внутри. Именно в момент между сценами мы можем сменить фокального персонажа.