Алина или Голос души твоей

на борт и двинуться в обратный путь.
Такое зрелище впервые предстало перед взором прилетевших студенток. Они долго сидели на своих местах, боясь шевельнуться и быть затоптанными громкоголосой толпой местных жителей. Наконец последние пассажиры, вытащив из багажного отсека свои тюки, покинули салон самолета. И следом за ними, осторожно ступая по узенькому трапу, спустилась Алина, а за ней и Лариса с Юлей. Отойдя немного в сторону от самолета, Алина огляделась вокруг.
Они стояли посреди огромного, залитого солнцем песчаного взлетного поля, окаймленного темно-зеленой полосой стройных высоких сосен, под которыми, всеми цветами радуги, пестрели таежные цветы. А за этой преградой простиралась непроходимая тайга.
Смолкли моторы самолета, разошлись последние пассажиры. Откуда-то издалека изредка доносился лай, потревоженной кем-то, собачонки. И тогда, в наступившей тишине Алина впервые услышала, как гудит лес. То, игривым чуть слышным шелестом листочков молодых деревьев и разросшихся кустарников нашептывает кому-то на ушко одну из своих шутливых загадок. То, вздымая огромные потоки воздуха верхушками непослушных сосен, нехотя сгибающихся под порывами налетающего ветра, с воем накатывается и обрушивает на все, что попадается у него на пути самую страшную и заповедную из своих историй, опьяняющую своей таинственностью и загадочностью, словно, отгоняя случайно забредшего в ее владения, путника от несметных сокровищ своих, спрятанных, где-то в непроходимой таежной чащи. И воздух! Какой был воздух!
Алина закрыла глаза. Ей казалось, будто ветер подхватил ее и понес все выше, выше. Этот запах сосновой смолы, чуть подгнивших веток и сочных зеленых трав, переплетающийся с дуновением ветра и еле слышным запахом костра, манил, увлекал за собой и скрывался где-то в просторах зеленого океана. Ей хотелось оторваться от земли и, слившись воедино с ветром, унестись далеко, далеко… Сердце затрепетало в груди, и ей, вдруг, показалось, будто что-то ждет ее здесь, что-то необыкновенное, волшебное.
И посреди всего этого величия, посреди ровного песчаного взлетного поля стоял маленький, опустевший АН-24.
– Ну и что же дальше? – Важно упершись руками в бока, выпалила Лариса.
– Вроде, Галя говорила, нас должны встретить, – Отозвалась Алина. – Как его там, Слава вроде.
– Может, они забыли, или не нашли нас в этой толпе и подумали что мы не приехали, – Вставила Юля.
– Вон, смотри, какой-то белобрысый едет, – Лариса указала рукой в сторону калитки, – наверное, он и есть Слава.
К редкой деревянной ограде, громко рыча и поднимая клубы пыли, подъехал мотоцикл. С него спрыгнул невысокий, коренастый, загорелый парень лет двадцати, аккуратно подстриженный, с длинной, свисавшей на глаза обесцвеченной челкой. Облокотив мотоцикл о забор, он подбежал к девочкам и, запинаясь, кое-как переводя дух, затараторил:
– Это вы «Эрмита»? Как хорошо, что вы прилетели, и что я вас встретил. А то я уж думал, что не успею. Ну да ладно. А я узнавал, где вас поселить на первое время. Только сейчас решили. У нас, как всегда, все делается в последний момент. – Его серые глаза с выгоревшими на солнце ресницами, весело смотрели на девочек. – Ну, пойдемте, – он схватил одну из их сумок, и быстрыми шагами пошел к калитке.
– Эй! Ты куда? – Кинулась за ним, ошарашенная Лариса, именно ее сумку в порыве радости схватил Слава.
– Пойдемте, тут не далеко, всего два шага. Гостиница «Катанга». Переночуете пока там, а завтра покажу, где будете жить, когда приедут остальные.
– С ума сойти! – Хихикнула Лариса, оглядываясь на девочек. – Здесь и гостиница есть!
– Почему, «Катанга», – откликнулась Юля, шедшая следом. – Ведь поселок называется Ербогачен, или …-чун, ни как не пойму, как правильно?
– Ербогачен, а «Катанга» потому, что район у нас Катангский. А Галя не приехала? Кстати, меня Слава зовут, а вас как?
– Меня Аля, ее – Юля, а ее Лариса, – указывая по очереди на подруг, ответила Алина. – А Галя, по распределению, во Владивосток уехала.
Они миновали калитку, небольшой двухэтажный срубленный дом, с пристроенной сбоку вышкой, в котором находилось помещение аэровокзала. И вошли в полумрак, под увесистые кроны сосен.
– А кто теперь у вас за главного?
– Я, – ответила Алина, то и дело, поглядывая себе под ноги, чтоб не споткнуться, – а что, не похоже?
– Не очень, я думал, она, – простодушно ответил Слава, указывая на Ларису, – Она внушительней.
Лариса от неожиданности громко расхохоталась и чуть не свалилась на землю, споткнувшись об один из толстенных сосновых корней.
– У вас тут везде такие коряги? – Усмехнувшись, спросила Юля, вовремя успев схватить подругу за руку.
Неподдельная простота Славы, просто обаяла девочек. Они шли по узенькой лесной тропинке, следом, за своим новым знакомым под сенью густой зеленой хвои, то и дело, спотыкаясь о торчащие из-под земли корни и наступая на высохшие, погрызанные белками, шишки. Значки на их строевках, словно маленькие звонкие колокольчики, весело позвякивали им в такт, и маленькими звездочками сверкали под яркими лучиками июльского солнца, едва пробивавшимися сквозь густые ветки деревьев.
– Нет, только в лесу, – ответил паренек, – в поселке чисто, там один песок. А ты на гитаре играешь? – Обращаясь к Алине, спросил Слава.
– Немного.
– У нас тоже ребята умеют. Вот, уже почти пришли, – Слава указал на невысокие деревянные строение, едва показавшееся между стволами сосен.
Гостиницей оказался аккуратный, потемневший от времени дом, с деревянной резьбой на окнах. Вход которого украшали вырезанные из дерева замысловатые фигурки нескольких белочек, лося и медведя, который, разинув пасть, стоял у входа на задних лапах.
– Нам сюда, – Сказал Слава, открывая входную дверь.
Внутри оказалось немного темновато, но тоже очень мило. Длинный темный коридор тянулся вдоль всего здания, от которого отходило шесть массивных дверей, по три, справа и слева, также украшенные резьбой. Старушка, божий одуванчик, сидела за маленьким столиком у входа, и что-то вязала толстыми красными нитками. Увидев Славу, она заулыбалась и, отложив свое вязание в сторону, двинулась уму на встречу.
– Славочка, наконец-то, а я уж заждалась тут. Это и есть твои штукатурши? – Спросила она паренька, оглядывая студенток с ног до головы. Девочки, в свою очередь, тоже поздоровались с бабушкой и вошли внутрь.
– Славные, славные, – запричитала она, разглядывая вошедших.
– Вот баба Маша, привел. Размещайте.
– Да, как размещать-то? Ведь жильцов-то нет, все пусто. Вот первую и занимайте.
Слава прошел вперед и открыл первую дверь слева по коридору.
– Заходите, располагайтесь, – обводя хозяйским жестом «гостиничный номер», сказал он.
Это была очень уютная маленькая комната с большими окнами и огромными, во всю стену тяжелыми темно-бордовыми портьерами. Вдоль стен размещались три деревянные кровати и маленький столик с тремя табуретками, тоже из дерева. На столе, предусмотрительно был поставлен небольшой металлический чайник на маленькой электрической плитке, а стенах висели разные резные картины. И не то от стоявшего в комнате полумрака, не то окружающей обстановки веяло теплом и спокойствием.
Девочки оглядели комнату.
– Забавно, будто в сказке «Три Медведя», – улыбнулась Алина.
– Да, мы медведи, а он Машенька, – указывая на Славу, сострила Лариса, – начиталась одна сказок, давай лучше чай поставим, а то у меня после самолета, в желудке какая-то ерунда происходит.
– А портьеры зачем, да еще такие толстенные, – подходя к окну и проведя по одной из них ладонью, с недоумением спросила Юля.
– Увидите, – с загадочной улыбкой ответил Слава. Все то время, пока девочки оглядывались по сторонам, он молча стоял и, улыбаясь, смотрел на них, радуюсь их реакции на его, столь необычный для них мир.
– Это, чтоб медведи не подглядывали, чем это ты тут ночью занимаешься. – Не упуская момент, хихикнула Лариса, закидывая свою неуклюжую сумку на широкую деревянную кровать.
Аля, бросив свои вещи и гитару на кровать, соседнюю с ней, подошла к чайнику.
– А где у вас можно воды взять? – Обратилась она к Славе.
– На улице стоит бочка, давай наберу, – он взял пустой чайник и вышел из комнаты. Через минуту вернулся с наполненным до краев водой.
– А вода-то чистая? – Спросила Юла, с недоверием заглядывая в чайник, пока Алина включала плитку.
– Колодезная. У нас у каждого дома по две-три таких бочки, а каждый понедельник и пятницу, утром по улицам ездит машина с водой и наливает их. Так что, не бойтесь. А вообще, можно и из реки пить, но она там желтая.
Под звук зашумевшей на плите воды, девочки принялись распаковывать сумки. Чувствуя себя лишним, Слава повернулся к двери:
– Ну ладно, я пойду.
– Куда? – Удивленно спросила его Лариса, – Подожди, сейчас чай будем пить, вон у Али какой пакет с пирогами, а у меня где-то колбаса была с хлебом, ну где же, да вот она, – Лариса вынула из сумки плотно завернутый пакет с продуктами.
– А у меня сахар с сушками, – подхватила Юля.
Но Слава уже открыл дверь.
– Нет, я пойду, а то я и так задержался, начальник с меня голову снимет, да и домой еще заехать надо.
– А что, начальник у вас такой зверь. – Аккуратно выкладывая на стол пирожки, спросила Алина. – Ты же нас встречал, ни кого-нибудь.
– Да, вообще-то не зверь, просто не хочу неприятностей, – откидывая рукой со лба длинную обесцвеченную прядь волос, объяснил Слава, – я к вам еще вечером зайду, после работы, можно? Сходим посмотрим поселок, школу, где вы работать будете.
– Заметано! – Бросила вслед Лариса.
– Слушай, – остановила его Алина, – а начальник, Юрьев, кажется? Он когда соизволит нас навестить? Или, лучше, нам к нему явиться? Ты не в курсе?
– Он теперь только в понедельник появится. Сегодня суббота, почти вся деревня, кто - где. Кто на рыбалке, кто на покосе, а кто просто отдыхать уехал. Он хотел со мной приехать, вас встретить, а тут, как назло, самолет не принимали. Вот и решили, что я один вас встречу, а он придет утром, в понедельник к вам на стройку, часам к девяти, вместе с парнями.
– Ой, как интересно! – Подпрыгнула на кровати Лариса. – Молоденькими? А сколько их? – Хихикнула она.
– Четверо. – Смущенно улыбаясь, ответил Слава. – Школу в этом году окончили. И чтобы без дела не шатались, будут вам помогать.
– А ты что работаешь? Ведь все же отдыхают.
– Да мы тут с другом вчера кое-что сделать не успели, вот сегодня доделывать приходится. Ну ладно, я пошел. К вечеру подойду.
Слава вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. И, спустя несколько минут, девочки услышали взревевший невдалеке мотор мотоцикла.
– Какой симпатичный! – Сказала Юля, когда на улице все стихло. – А чуб у него, какой! Закачаешься!
– Ты посмотри на нее! Влюбилась! – Взглянула Лариска на подругу, – Да здесь, почитай вся деревня таких, симпатичных да неженатых.
Напившись чая, с пирогами и сушками, девочки завалились на кровати и сразу же уснули, устав от трехдневной нервотрепки с перелетом.



* * *

Проснулись уже под вечер, все трое одновременно, от легкого стука в дверь.
– Юлечка, это, наверное, Слава, – вставая, замяукала тоненьким голоском Лариса.
– Да отстань ты, он мне просто понравился и все, – отмахнувшись от нее, потерла глаза Юля.
Алина открыла дверь. Там