больше никогда не представится случай увидеться, просто сбежать (а это можно посчитать, именно, бегством), после всего того, что между ними бы-ло, он не мог. Надо же начинать новую жизнь с чего-то стоящего… Иначе, что может ждать впереди?..
- Привет. Можно к тебе?
Света быстро обернулась.
- Привет, - сказала она, смерив Валентина удивлённым взглядом с ног до головы. - Не ожидала тебя увидеть здесь.
Она указала ему на стул и сказала:
- Я подумала: странно, но ты ни разу здесь не был за все эти годы.
- Да, - согласился Валентин, прошёл и сел.
Он неторопливо осмотрел комнату. Здесь пахло уютом. Во всём чувст-вовалась женская рука. Он невольно сравнил эту комнату со своей. Нет, ни одно холостяцкое жилище, даже если в нём навести образцовый порядок, не сравнится с этим.
- А где Сергей? - спросил он, помедлив.
- Не знаю. Куда-то ушёл. Уже давно.
Светлана равнодушно махнула рукой. Машинально Валентин отметил для себя, что раньше она всегда знала, где находится Сергей и сколько он там пробудет.
- А твоя подруга?
- Она уехала домой. «Диплом» у неё подшит и подписан, - Света вся внутренне напряглась: - Их ищешь?
- А у тебя? – не обращая внимания на вопрос, спросил Валентин.
- У меня – тоже. Ты пришёл для того, чтобы мне о чем-то сказать? - Света пристально посмотрела на него.
- Да.
- О чём?
- О нас с тобой, - Валентин встал, подошёл к окну и обернулся, прямо глядя на Светлану.
- Что же ты хотел сказать? - в её голосе зазвенели металлические нотки.
Валентин отвернулся к окну.
- Я хочу сказать, что не могу больше так жить.
- Ты хочешь сказать, что бросаешь меня? - на мгновение в глазах Свет-ланы показались слезы, но тут же они иссякли.
- Нет, - Валентин обернулся. - Невозможно бросить то, что никогда те-бе не принадлежало. Ты никогда не была моей. Никогда.
- Ты ревнуешь меня к Сергею? - усмехнулась Света.
- Нет, я не ревную, тем более, к Сергею. Ты и ему никогда не принад-лежала и не любила его никогда... Я тебя не осуждаю. Мне тебя жаль. Ты ли-хорадочно пытаешься найти своё счастье, но ищешь там, где найти невоз-можно. Невозможно, потому что его там нет и быть не может. Ты мечешься по этой жизни, как бабочка в банке, стучишься о её стенки, вместо того что-бы вылететь вверх. Я очень хочу, чтобы ты была счастлива. Действительно хочу, потому что без этого мне самому будет плохо. Но идти с тобой дальше я не могу, у меня нет сил. Как ни стыдно мне об этом говорить, но я просто выдохся.
Света подалась к нему.
- Но ты же любил меня. Или это неправда?
- Правда.
- Что ж? Разлюбил? - Света усмехнулась.
- Любовь, как и всё в этом мире, не может жить без поддержки. Без та-кой же любви с другой стороны она постепенно превращается в пытку. С ней жить долго нельзя, можно всё возненавидеть.
Глаза у Светы вновь стали влажными.
- Может быть, нам стоит попробовать всё начать сначала. Может быть, на этот раз у нас получится… - сказала она.
Валентин покачал головой.
- Ты сама в это не веришь. Кроме того, только в книжках пишут о том, что в страданиях крепнет истинное чувство. В жизни всё обстоит иначе. Всё пережитое никуда не исчезает, а оседает в душе и остается там навсегда, на-поминая о себе постоянно.
Трещины можно склеить, но при любом, даже самом малом потрясе-нии, всё будет ломаться на старых местах. А между нами столько всего было такого, что не даст нам спокойно жить.
- Ты был лучшим моим другом. Я не хочу тебя терять.
- Я всегда останусь твоим другом. Потому и пришёл сюда, ведь проще было бы уехать, не простившись. Но, чтобы рискнуть ещё раз, у меня не хва-тит духу. Если снова всё разрушится, мне конец. Ведь я любил тебя по-настоящему. Прошли годы, а моя жизнь замерла, как поезд в тупике... Зна-ешь, когда сидишь в вагоне и смотришь из окна на соседний поезд, который начал движение, сначала кажется, что движешься ты. Но на самом деле, всё не так. Ты сидишь и наблюдаешь за тем, как всё проходит мимо, а ты оста-ёшься на месте. Все эти годы мой поезд стоял на той станции, где был тот ве-чер, когда ты сказала мне: «Как мне хорошо с тобой!» А вся жизнь проходи-ла мимо меня, оставляя маленькое удовольствие наблюдать за нею. В этом я сам виноват и хочу всё исправить. Может быть, у меня получится, - Валентин подошёл к Светлане, взял за плечи. - Я не знаю, где остался твой поезд. Ты подумай обо всём спокойно и прими решение. Только разберись в себе. У те-бя уж точно получится. Я знаю: ты сильная. Прости.
Она подняла на него свои большие и сейчас полные слёз глаза и сказа-ла:
- Валя, тогда осенью, на балконе, когда ты рассказал мне свою сказку, я соврала тебе... Я всё знала. Всё видела по тебе. Этого нельзя было не увидеть. Когда мы с тобой стали общаться после той дискотеки, я видела, как ты на меня смотрел. Я поняла всё. Со мной тоже происходило что-то подобное. Но я испугалась этого чувства, потому что с каждым днем оно поглощало меня всё больше и больше. И меня охватила паника. Я подумала: «А как же другая жизнь? Ведь в ней ещё столько интересного, неизведанного? Разве бывает, что вот так сразу приходит то, к чему многие идут всю свою жизнь? А вдруг это не ОНО! Вдруг я ошибаюсь?» Как поступить, я не знала, боялась, что не смогу… Нужно было сделать так, чтобы ни для кого не оставалось бы пути обратно. Поэтому я бросила тебя тогда зимой, после дискотеки, таким гадким способом. Ты был слишком самолюбив, чтобы после такого продолжать от-ношения.
Пока ты находился поблизости, несмотря на наш разлад, вроде всё бы-ло нормально. Жизнь продолжалась. Всё было клёво. И я уже была уверена, что поступила правильно. Но когда ты ушёл в армию, каждой клеточкой сво-его тела я почувствовала физическую боль оттого, что тебя не было рядом. Я сначала не поняла, что со мной происходит, но потом… Потом, что я только ни делала, чтобы заглушить эту боль, чтобы доказать себе, что это не так, что я поступила правильно. Сколько из этого всего мне хочется забыть, выбро-сить из своей жизни!.. А потом в ней появился Сергей… Он был такой доб-рый и внимательный… Хотя в институте я находиться не могла, но с Сергеем связь не потеряла. Он тоже ушёл в «академку». Мы восстановились вместе. А тут и ты вернулся… Это было шоком для меня. И мне вдруг показалось, что всё складывается как нельзя лучше, что моя жизнь наполняется чем-то не-обычным, становится такой, какой я себе её и представляла: интересной, авантюрной… Мне не хотелось выходить из этой игры, где я сама себе каза-лась главной. Поэтому тогда, на балконе, я сделала вид, будто ничего не зна-ла о твоих чувствах ко мне.
И снова вроде поначалу всё шло хорошо. А затем случилось то, что случилось. Я слишком поздно поняла, что что-то не так. Ты прав. Возможно, я и любила Сергея, но никогда к нему не испытывала того, что испытывала к тебе.
- Почему же ты не сделала выбор?
Светлана обречённо закивала:
- Как поступить, на этот раз я уже не могла себе представить. Боялась, что ты меня не простишь. Я ведь бросила тебя с самого начала и делала это постоянно. Этот вечер на балконе… Как я там оказалась, ума не приложу! Эту свадьбу… я простить себе не могу! Я же ведь, дурочка, лежала на крова-ти рядом с тобой и наслаждалась мыслью о том, что ты лежишь рядом и му-чаешься, мучаешься из-за меня. Мне было так приятно… Какая ещё баба сможет похвастаться, что провела ночь с мужчиной, который по-настоящему любит её и поэтому не может притронуться к ней?! - Света зло усмехнулась. - Так хорошо, как в эту ночь, мне не спалось никогда. Именно тогда я лишний раз убедилась, что ты действительно любишь меня по-настоящему. Я упива-лась собственным величием. Какая дура! - Светлана снова посмотрела на не-го. В её глазах была беспредельная тоска. - Прости меня, Валя…
Валентин пожал плечами, отошёл и опёрся о стену спиной.
- Мне не за что тебя прощать. Мы оба поступили неправильно. Нельзя было играть… Сначала ты, а затем и я, мы вдвоем втянулись в игру, поставив на кон самое дорогое, что может быть у человека. И, конечно же, оба проиг-рали. Потому что так с любовью поступать нельзя. Играть можно на всё, только не на это… - Валентин вдруг улыбнулся.
Светлана недоумённо посмотрела на него.
- Но в этом есть один большой плюс.
- Какой? – спросила она.
- Мы так молоды, но уже так учёны. С такой наукой уж в следующий раз мы поступим умнее, я надеюсь, – Валентин криво усмехнулся и грустно добавил: - Хотя дураку учиться – время терять.
- Что?
Валентин махнул рукой.
- Ничего, это я о себе.
Светлана горько улыбнулась:
- А он будет, следующий раз?
Валентин пожал плечами, ответил:
- У тебя он будет точно, - и тоном солидного отца церкви добавил: - Надейся, дочь моя. Верь мне. Мне не верить – себя не уважать.
Светлана снова улыбнулась:
- Ты неисправим.
- Я стараюсь.
Задумчивый, он вышел из комнаты. С удивлением отметил для себя, что ощущает внутри невероятную лёгкость. Страшный грохот и крики вер-нули к действительности.
По коридору, старательно изображая строевой шаг, ковылял Кузьмен-ков в неизвестно где приобретённых кирзовых сапогах, явно не по размеру. Рядом шёл Мацкевич и командовал металлическим голосом:
- И-раз, и-раз, и-раз, два, три! - проходя мимо Валентина, он рявкнул: - Равнение налево! - при этом приложив левую руку к виску.
Олег повернул голову и одарил Валентина подобострастным взглядом.
- Готовимся с Кузей к военной службе загодя, - пояснил Жора. – Куда нам ещё деваться?
Они свернули на лестничную клетку. Страшный топот еще долго отда-вался по этажам гулким эхом.
Валентин усмехнулся, пожал плечами и отправился к себе в комнату. При выходе на третий этаж он только краем глаза успел заметить тень, стре-мительно метнувшуюся к нему. Надпись по-английски «Адидас» на спортив-ной «мастерке» - последнее, что он увидел. И всё исчезло. Наступила тьма. Резкая боль стремительно обожгла грудь. И вдруг стало легко и свободно.
…Его несли на носилках. В ногах шли двое студентов. Валентин рань-ше часто видел их в общежитии, кажется, они учились на третьем курсе. Ря-дом была женщина в белом халате. Она держала в руках бутылку с жидко-стью, почему-то вверх дном. Но жидкость не вытекала. От бутылки спускал-ся прозрачный зонд, куда-то вниз. Женщина смотрела на него. Каким был её взгляд: строгим, добрым, сочувственным? Он не разобрал. Это уже не имело значения для него. Его, вообще, сейчас ничто не волновало. Спокойствие и умиротворение заняло всё его существо, без остатка. Его душа была чиста, а лоб светился безмятежностью.
В таком состоянии он пребывал давно, только в детстве, когда просы-пался ранним утром, не думая ни о чём, но уже счастливым, точно не пони-мая, что это такое. Дверь комнаты отворялась. И он видел улыбающееся лицо мамы. Она всегда улыбалась, встречая его утром. Подходила и целовала в лоб, поправляла растрёпанную чёлку, открывала окно и уходила. А из кухни доносился запах только что испеченных булочек и свежего молока.
Потом всё кончилась. Кончилось как-то внезапно. Он даже не успел заметить когда. Остались одни воспоминания и мечты о повторении тех светлых мгновений, когда просыпаешься счастливым.
И вот это случилось снова…
Мимо мелькали лица, то в слезах, то в растерянности, то негодующие. Но они не трогали его. Они были обращены к нему. Но ему это не было нуж-но. Он их просто видел, и больше ничего.
Только одно лицо вдруг привлекло его внимание. Оно было настолько бледным, что казалось, будто
Реклама Праздники 20 Октября 2024Работников пищевой промышленностиРаботников дорожного хозяйстваДень военного связиста 30 Октября 2024День моряков-надводников 22 Октября 2024Праздник Белых Журавлей 1 Января 2025Новый год 7 Января 2025Рождество Христово Все праздники |