| «чечня» |  |
Предисловие: Небольшой военный эпизод.
Капитан Николаев вызвал в свою палатку командиров взводов. Они у него хоть и молоды, но были, как говорится, уже обстреляны. Сам капитан оказался на этой чужой и негостеприимной земле второй раз. Он помнил, как тихо говорила мать перед отъездом сюда: «Вовка, ну может, уже хватит воевать?» А как хватит, если его отец прошел Афганистан? И, насколько Владимир себя помнил, он всегда был в тревоге, в тревоге за отца. Но отец говорил так: «Если Родина приказала, сынок, значит надо служить, честно выполняя приказ!»
Так поступать Николаев и старался, служба не была для него в тягость. Может, сказалось и то, что все его детство прошло по военным городкам, и он всегда знал: служить – это трудная работа. Ждать Владимир тоже умел, отца дома всегда ждали. Ждали всей дружной семьей, и порой даже дети не ложились спать, пока поздно вечером не появлялся он, пропахший особым армейским запахом, уставший, но такой родной - их папка!
На этот раз задание для роты Николаева было, как ему сказали на инструктаже в штабе полка, скорее оборонительно-охранного свойства. Имелись разведданные, что в одном из ущелий готовится на выход бандформирование одного из не самых широко известных полевых командиров. Кстати, Владимира всегда искренне удивляло: как можно обыкновенных бандитов и убийц именовать командирами, да еще и полевыми? Полевыми командирами были как раз они, офицеры Российской армии, которые выполняли возложенный на них долг сохранять хотя бы подобие порядка в этой, если честно, почти дикой республике, частичке некогда могучей страны, поддерживать мирную жизнь, несмотря на неустроенность и отсутствие элементарных бытовых удобств. Но это все политика, которой его сослуживцы старались не касаться, а если и говорили об этом, то со злым матерком.
Роту свою капитан не баловал, порядок его солдаты блюли нешуточный. С дедовщиной он разобрался в первые же дни после принятия команды над ротой. Просто вывел за офицерскую палатку двоих самых борзых сержантов из старослужащих и набил им морды. Все было по-честному, и хотя кто-то из них все же стукнул в штаб, дело обошлось беседой с комполка, который взял с Николаева слово, что подобных инцидентов всплывать больше не будет. Они и не всплывали. Прослышавшие обо всем солдаты сами разобрались, кто есть их новый командир. Может, только зам по воспитательной работе (или, как продолжали их упорно называть в армии, замполит) затаил обиду на строптивого ротного. Но Николаева это не колыхало, он пришел в армию служить, а не выслуживаться. Из его взводных, как уже говорилось, двое - Стас и Леха - успели понюхать пороху на этой странной войне-не войне, и оказались на своем месте. Парни были, что
называется, из народа, так что коллектив у них сложился отменный.
В двух словах обрисовав товарищам новую задачу, капитан приказал довести ее до сведения личного состава. В этот рейд должны идти только добровольцы, что тоже было странным и непонятным пока офицерам условием ведения боевых действий, но все понимали, что это дает шанс слабакам и трусам избежать участия в опасных заданиях. Нужно было собрать заявления от личного состава, от тех, кто отказывался идти на боевое дежурство. Таких в роте Николаева оказалось пятеро - три новобранца и два сержанта из «старичков», у них уже «виден был дембель». Это тоже можно было понять: устали люди играть в рулетку с войной, поэтому общий показатель Владимира не удивил, но в любом случае процент добровольцев в его роте всегда был гораздо выше, чем у других командиров. Может, оттого, что пока еще холостой капитан много личного времени проводил с ними, со своими солдатами.
С приданным им отделением полковой разведки во главе с прапорщиком Каримовым у Николаева оказался полный комплект бойцов. Кстати, прапорщик хорошо знал место, где им предстояло выполнять боевую задачу. Пока взводные беседовали со своими солдатами, Владимир и Арсен - так звали разведчика, успели обсудить в общих чертах, что и как им предстоит сделать.
Как сказал Каримов, почти на самом выходе из ущелья существует очень удобная высотка, заняв которую, можно будет без особого труда перекрыть боевикам путь в долину. При этом прапорщик засомневался, что Иса - главарь боевиков, рискнет на такой опасный маневр. Поэтому командиры вместе рассудили, что, скорее всего, бандиты найдут другой путь покинуть ущелье. На том и порешили.
Вечером господа офицеры позволили себе «перед выходом», но утром все были трезвы и собраны. Для передислокации им выделили «Уралы» и два БТРа, которые и должны были остаться вместе с ротой Николаева на задании. «Лишняя огневая поддержка никогда не помешает», - сказал Владимиру полковник Светлов, который был его командиром.
До нужного места добрались почти затемно, поэтому Николаев приказал бэтээрщикам занять позицию, с которой они могли прикрыть высотку со стороны предполагаемого выхода банды, и отдал команду бойцам готовить себе укрытие на ночь. Посовещавшись со взводными и разведкой, взвод Стаса он решил расположить на некотором расстоянии от основного места дислокации, вверх по склону горной гряды. Там тоже была неплохая позиция, с которой простреливался подход к занятой ротой высоте.
Ночь прошла спокойно, а рано утром отделение разведки ушло в поиск. У них была еще и своя задача - осмотр местности. Кстати, разведчики, в отличие от бойцов капитана, были контрактниками и в военном деле далеко не новички. Бойцы роты были заняты обустройством оборонительных позиций, но группу ловко растворившихся в утреннем холодном тумане разведчиков проводили глазами все. Вырыть подобие ячеек и траншей здесь, на этой вершине, было проблематично: практически скальный грунт, слегка прикрытый землей. Выручило то, что наверняка эту высотку уже не раз облюбовывали для подобных действий, и оставалось лишь углубить и поправить уже существующее.
Группа Каримова вернулась только на следующее утро. При этом, как потом прапорщик зло попенял Владимиру, его караул обнаружил вернувшихся разведчиков только тогда, когда те попросили у них закурить.
- Да не может быть! - возмутился капитан.
- Пойдем, сам увидишь, - ответил Арсен.
Выйдя из палатки, прапорщик показал на участок небольшого леска, подходящего почти к самой возвышенности.
- Вот отсюда можно незаметно просочиться и атаковать. Если подтянутся и накопят силы, то прорвут оборону сразу. У Лехи же есть минеры? Надо организовать минирование этой рощицы, и желательно кроме растяжек установить и радиоуправляемые мины. Пусть прямо на деревья попробует повесить, потому что новости я принес не очень радужные, капитан, - закончил свою речь разведчик.
Получив срочное задание, Алексей увел своих солдат на минирование, а прапорщик рассказал Николаеву, что пройдя по ущелью не очень то и далеко - порядка пятнадцати километров, они обнаружили скопление боевиков. Причем чувствовали те себя довольно вольготно, «чехи» и попали-то на глаза разведгруппы только потому, что устроили купание в маленькой речушке, протекающей здесь. Устроив наблюдение, разведчики выяснили, что отряд боевиков был гораздо многочисленнее, чем предполагалось на инструктаже.
- Я точно не могу сказать, - затянувшись сигаретой, сказал Арсен, - но их явно не меньше трехсот голов. Похоже, там несколько отрядов. Я так решил потому, что расположились они отдельно друг от друга. И, по-моему, в одной из палаток живет сам Кривой Черкес. В бинокль я его увидал, когда он выходил, очень похож по приметам. А ты понимаешь, что это значит?
Капитан понимал. Ему было известно, что отряд Кривого состоял в основном из наемников. Причем как арабских, так и не очень. Там были и украинцы, и русские, и, говорят, даже пресловутые «белые колготки» тоже отмечались в его банде.
Вот тут Николаев возблагодарил Бога, что у них есть доступная компактная связь. При выходе на задание комполка распорядился выдать им три спутниковых телефона, что по армейским меркам было необычайной щедростью. Три защищенных канала связи - с «батей», батареей артподдержки и с начальником штаба, которому Володя и позвонил, сообщив о полученных разведкой сведениях. Ответ был неожиданно суров: такой большой группы боевиков, по штабным данным, там просто не могло быть. Скорее всего, разведчики заметили какую-то проходящую группу бандитов, не иначе. Но начштаба даст команду провести авиационную разведку ущелья. При этих словах Каримов горько усмехнулся:
- Ну да, им сверху видно все, мы так и знаем. Что они смогут рассмотреть? Тут с краю ущелья можно полк пехоты разместить, и ничего с воздуха не увидишь. Стратеги кабинетные. - Он зло сплюнул и, ссутулившись, отправился отдыхать.
Капитан все же позвонил командиру полка, тот неожиданно встревожился:
- Каримова я давно знаю, это разведчик прирожденный, не мог он здорово ошибаться. Значит так, капитан, я буду говорить со штабными, думаю, надо тебя усилить. Тут есть рота сибирского десанта, их, правда, на вывод готовят, но, думаю, на пару-тройку дней можно задержать. Я перезвоню. Ты там давай, бди!
День прошел без происшествий. Мины скрытого размещения были установлены, солдаты чувствовали себя спокойно, движения вокруг их позиции не наблюдалось. Разве что уже после обеда был задержан караулом местный житель, который очень плохо говорил по-русски. С помощью сержанта из разведгруппы Владимир выяснил, что это житель села, расположенного высоко в горах, дойти до которого можно было и таким путем, тот якобы возвращался от родственников. Оружия при задержанном не было, поэтому после недолгого раздумья Николаев пропустил нохчу дальше. Проснувшийся Арсен неодобрительно покачал головой, но промолчал. Все вроде было тихо. А в ночь разведчики снова ушли, но на этот раз все было по-другому…
Вместе с навалившейся на ущелье темнотой неожиданно раздался слитный треск автоматов. С высотки даже видны были следы трассеров, расчеркивающие черный бархат южной ночи злыми огненными штрихами. «Это же Каримов ведет бой, больше некому», - только и успел подумать Николаев. Его рота уже занимала свои места по боевому распорядку. Солдаты, крепко сжимая в руках автоматы, напряженно вглядывались в темноту. Так прошло несколько томительных минут, показавшихся и бойцам, и их командирам вечностью. Потом почти слитно, один за другим, раздались три показавшихся оглушительными взрыва. Леха крикнул, срывая голос:
- Выше по ущелью растяжка сработала и две МОНки!
Щелкнул выстрел из винтовки - это ротный снайпер Васильченко, вероятно, увидел цель. И тут солдаты, уже не сдерживая себя, безо всякой команды принялись поливать пустоту перед собой очередями.
- Прекратить! Прекратить огонь!
Казалось, никто из солдат не услышал этого хриплого, саднящего горло крика. Оглушительный треск автоматов не замолкал, потом рявкнула пушка бронемашины. Ее экипаж наверняка отчетливо видел цель и вел огонь длинными очередями.
Внезапная ночная атака стала утихать, но тут темноту прорезал ослепительно яркий росчерк ракеты, и в то же мгновение БТР расцвел темно набухшим цветком разрыва. «ПЗРК, - мелькнуло в голове капитана, но
|