и дикое порой желание организма отрешиться от повседневных забот и закрыться от них мутной самогонной занавесочкой.
А через семь лет, ранним утром продавщица и она же официантка сложной смеси магазина и кафе «Феликс» выйдя из душного, прокуренного за ночь помещения обнаружила напротив себя в клумбе страннейший бутерброд. По бокам, свернувшись калачиком, продрогшие от ночной прохлады спали Коля Черный и Коля Борода. В середине, на спине, более привыкший к ночевкам по небом, раскинув лапы забылся в алкогольном дурмане кудлатый беспризорный пес, нажравшийся хлебного мякиша, щедро смоченного портвейном.
Сельские продавцы отдельная категория людей, привыкшая ко всему и немало на веку своем повидавшая. Поэтому тетка глубоко вдохнув, начала гневный, обличительный монолог, для начала сделав смелое достаточно заявление, что она является отцом всех здесь присутствующих. Если уж быть объективным не совсем уж прямо так и отцом, только технически так сказать, поскольку имела близкие половые сношения с их матерями, что выглядело несколько обескураживающее в отношении собаки. Однако оспорять данный факт, проснувшаяся от трубного рыка продавщицы троица посчитала нецелесообразным.
Лишь на том моменте, когда работница торговли озвучивала свои соображения по поводу того, что опять же со всеми троими хочет совершить гнусное сексуальное надругательство, что в купе с вышеизложенным выглядело как откровенный инцест, вежливый Борода попытался избегнуть конфликта, молвив кротко – «Женщина, вы не ругайтесь! Мы сейчас разбудим Шарика и пойдем.»
И они действительно пошли, растолкав кудлатого алкоголика, поднявшись с ложа своего из примятых цветов, пошли пошатываясь навстречу восходящему солнцу, напоминая нелепую пародию на концовку фильма «Неуловимые мстители», а вслед им несся все затихающий рев продавщицы.
Вот так примерно началась и закончилась семилетняя эпоха трезвости Черного, плавно перешедшая в запой, принесший в свою очередь очередные приключения. Но это уже совершенно другая история…
