Чтецы

Из чистосердечного признания А.

Вы не знаете как это, быть губкой для людских проблем. Когда слава о том, что А. − лекарь душ, распространяется со скоростью слухов, что превышает, как мне кажется, скорость света. К тебе начинают приходить люди, рассказывая даже о самых безобидных мелочах. И всё это впитывается в твой мозг, заполняет мысли. Тревога приходит не из-за того, что твоя собственная жизнь катится ко всем чертям. Ты беспокоишься о том, как там, у шестнадцатилетней О. складываются показушные отношения с И.. Ты начинаешь себя считать ответственным за тех, кто поделился с тобой своими проблемами, тайнами. Твоих проблем уже не существует, ты о них забываешь, хотя они всё чаще и стремительнее атакуют. Со временем ты пустеешь, забываешь о себе, живёшь жизнями многих, но не своей. Всё происходящее далее в твоей жизни лишь пустая формальность. На предложение: «А., почему бы тебе не пойти учиться на психолога? У тебя это прекрасно получается». И ты идёшь, потому что тебе наплевать, что будет дальше с тобой. Плюс руководство благими намерениями, ощущение собственной важности в жизни других людей. Так одна неосторожность в детстве меняет всю твою жизнь. И ты винишь во всём Бога, винишь в том, что он дал тебе дар видеть человеческую сущность, знать, что нужно человеку. Итак, ты оканчиваешь университет с дипломом психолога, и теперь «лекарь душ» − уже не просто детское увлечение, а твоя работа, хорошая работа. К тебе приходят люди, которых ты не знаешь, которым ты безразличен. Но за которых, как ты считаешь, несёшь ответственность. Я назвал это «Синдромом святого». Ты хорошо зарабатываешь, живёшь в шикарной квартире, ездишь на немецком авто из салона. Но это всё формальность, роскошь, на которую нет времени. Единственное, что я делал для себя, так это отпуск. Я ездил на моря, и большую часть времени проводил на берегу, с бутылкой вина, с сигарой, в одиночестве наблюдая закат и рассвет. В моменты такого уединения я полностью отключался от проблем, от работы. Я забывал о пациентах, о людях в целом. Сидя на берегу, упиваясь, в хорошем смысле этого слова, отличным вином, окутанный ароматным облаком сигарного дыма, я испытывал блаженство. Хотя потом, когда возвращался, стыдился того, что забыл о людях, их проблемах. Один отпуск меня полностью изменил. Из-за событий тех двух недель я и здесь. Странно, но я не жалею о том, что всё так получилось. Я счастлив. Да, именно счастлив. Что же тогда произошло? Я встретил друзей, первых настоящих друзей в моей жизни. Всё началось, когда я сидел на балконе своего номера, потягивая вино, вдыхая пряный аромат сигары…

Божественные узы

Её было трудно не заметить. Уверенная поступь, вскинутая голова, с каскадами чёрных прядей, снисходительный взгляд, позволяющий боготворить её. Ну и, конечно, фигура, силуэт ангела, правда, с обликом дьяволицы.
Уверенно шествуя, осматривая окружающих покоряющим взглядом, она в лёгком коротком платьице двигалась к своей новой жизни. Но девушка этого ещё не знала. Я смотрел на людей, в которых она стреляла своим острым, пронизывающим взглядом. Некоторые смущались и отворачивались, некоторые пытались отвечать, но, в бессилии, стыдливо краснели. Принять такой выстрел смог лишь один парень. Миловидный, одетый в белые льняные брюки, закатанные до колен, в кожаные сандалии и белую льняную рубаху на распашку. Он взглянул на неё величественно, как хозяин здешних владений, как хозяин мира. Этот безразличный взгляд на долю секунды смутил девушку, но лишь на долю секунды. Надо заметить, что меня взгляд этого парня напугал. Его серые глаза, будто были заряжены неоном. Пронзительный, уверенный, покоряющий взгляд. Так закончилось визуальное знакомство с заинтересовавшими меня соседями по вилле, на которой я отдыхал. Увидев этих непроницаемых персонажей очередного моего отпуска, я вновь ощутил потребность к познанию человеческой сущности. Я открыл ещё неизведанные мной лабиринты сознания.
Вино, в союзе с палящим южным солнцем, заставило меня погрузиться в сон. Я сделал усилие, чтобы дойти до кровати. Я упал в объятия сна. И в эту полудневную дремоту я видел первый сон за много лет. Это было что-то вроде слайд-шоу. Мелькали картины проблем, которыми я жил много лет. Плачущая женщина после ссоры с мужем, опустошённый взгляд вдовца, негодующий взгляд подростка на отношения с родителями… Моё сознание будто бы в последний раз пересматривало всё то, чем я жил всю свою сознательную жизнь. Финальным элементом этого слайд-шоу стал мой портрет. Моё лицо выражало муку, опустошённость, напряжение, одиночество.
Открыв глаза, я почувствовал тепло солнечного луча, прорвавшегося сквозь жалюзи, и лёгкое похмелье. Голод назойливым ворчанием живота требовал пищи. Я дремал около двух часов, так что горячий обед в столовой на вилле уже не мог застать. Меня это слегка расстроило, ведь здесь был прекрасный повар. Освежившись в душе, я отправился в ближайшее кафе. Спустившись в холл, я увидел ту самую девушку, которая утром была объектом всеобщего внимания. Она сидела в кресле у окна и читала. Девушка бросила на меня равнодушный взгляд и вернулась к чтению. Но через мгновение снова взглянула на меня, уже с интересом. Утром мне не довелось встретиться с ней взглядом, но я помнил эти глаза. Я не отвёл взгляда лишь из любопытства к ней, из-за стремления понять её. Всю дорогу к кафе я шёл, думая об этой девушке, о том, что мне не удалось прочитать её. Это ещё больше возбуждало мой интерес к ней.
Кафе было почти пустое. Я заказал свиную отбивную с салатом и бутылку хереса. После трапезы, я заказал бутылку бастардо, достал сигару и принялся за переваривание пищи. Чувство сытости, приятный вкус вина и тяжесть сигарного дыма в лёгких изгнали из меня остатки похмелья. Но на смену похмелью постепенно приходило новое опьянение. В кафе вошёл парень, которого я видел утром. Он был по-прежнему в белом, а глаза его светились серым неоном. Молодой человек подошёл к бармену, что-то ему сказал и направился к моему столику.
−Я присяду здесь,− его уверенность меня на секунду лишила дара речи.
−Пожалуйста,− я с удивлением осмотрел помещение. Всего пара столиков была занята. Я указал ему на стул напротив.
−Спасибо. Я видел вас утром, вы интересный человек,− он сел, достал из портсигара короткую сигарету и закурил. Официантка принесла ему виски.− Меня зовут Б.
−А. Приятно познакомиться. Давайте сразу же опустим этот официоз и перейдём на «ты».
−Взаимно. Согласен с тобой, официоз на море ни к чему,− Он улыбнулся, глотнул виски и взглянул мне в глаза.− Ты тоже заметил эту девушку. Она такая же, как мы, А.
−Такая же, как мы?− я испытывал крайнее непонимание.
−Да. Она тоже выше людей.
−Выше людей?− в моём голосе прозвучала ирония.
−Да, выше людей,− спокойно повторил Б..− Ты сейчас подумал, что я сумасшедший. Отчасти это правда. А., у нас есть дар читать людей, понимать их, распознавать в них обман, лицемерие. Мы можем манипулировать ими, если захотим. Это даёт нам над ними преимущество.
−Ты можешь читать меня?− я был немного обескуражен и напуган.
−Да. И её тоже,− Б. улыбнулся.
−Наконец-то и мне хочется задать вопрос, который я слышал на протяжении многих лет,− мы рассмеялись.− Предлагаю выпить за этот самый вопрос: «И что же ты во мне видишь?».
−Будем,− мы чокнулись и выпили за тот вопрос, который не требует ответа для нас, настоящих чтецов.

Мы сидели у самого моря. Наши ноги периодически накрывало пенистой волной. Солёный ветер по-дружески трепал наши волосы. Мы изрядно выпили, и теперь смеялись над какой-то глупостью. Б. положил мне на плечо руку и сказал:
−А., я рад нашей встрече.
−Я тоже рад, Б.,− мы посмотрели друг на друга с обоюдной дружеской симпатией. Я сделал пару глотков из бутылки коньяка, которая непонятно как у нас оказалась, и передал Б..− Что ты прочитал в той девушке?
−Ты и сам вскоре прочитаешь её, А.
−Ладно, мне очень интересно было бы прочитать её. Но тебя особенно.
−Она мне очень понравилась, А.,− Б. пропустил моё последнее замечание.
−Это я уже понял,− я засмеялся, Б. меня поддержал.
−Вот видишь, уже начинаешь понемногу меня читать.
−Я всегда думал, что это наказание. Кстати, отличный термин для этого − «читать». Так вот, меня это опустошало, делало одиноким. Понимаешь?
−Понимаю. Такие, как мы, с раннего возраста становятся духовно мудрыми…
−Стоп, стоп, стоп. А что, таких, как мы, много?− я перебил Б.
−Я это так, образно. Хотя, всё возможно. Так вот, с раннего возраста стали духовно мудрыми. Это отягощает, даёт дополнительную нагрузку. В связи с этим мы в совершенстве осваиваем лицемерие.
−В точку. Искусство богов.
−А мы и есть боги, А.
−Да! Мы − боги! Звучит. Но сейчас мы пьяные боги, испившие до дна свой нектар.
−Красиво сказал. Действительно, у нас больше ничего нет выпить. Надо искать.
−Сейчас, Б., я по звёздам сориентируюсь. Так, вон Полярная звезда, значит там север. Нам на запад. Там нектар.
−В путь!

−А., вставай. Сейчас начнётся,− я с трудом открыл глаза. Рядом сидел Б. Он протягивал мне бутылку.− Держи, освежись. Не переживай, это вино. Очень лёгкое.
−Спасибо,− сделав пару больших глотков, я почувствовал облегчение. Я осмотрелся. Мы до сих пор были на пляже.− А что начнётся?
−Рассвет. Ты немного задремал. Я решил, что лишний час сна тебе не помешает. Но позволить тебе пропустить рассвет я не мог.
−Спасибо,− от искренней благодарности у меня чуть не навернулась слеза.
Мы выкурили по сигарете, Б. меня угостил. Бутылка вина сделала пару кругов. Тёмно-синее небо постепенно окрасилось в фиолетовое, затем в розовое. На стыке неба и воды появилось красное зарево, вскоре показалась еле видная дуга красного диска, главной звезды, дающей жизнь. Несколько минут спустя солнце уже полностью показалось над водой. По мере того, как реальный диск поднимался в высь, озаряя небо всё более светлыми тонами, его иллюзорный двойник скользил вниз по морской глади.
−Жаль, что то, на что мы можем смотреть вечность, так скоротечно,− с сожалением еле слышно сказал я.
−Да. Но это естественный порядок жизни. Хорошее не было бы хорошим, если б его было много. Самый понятный в данную минуту для нас пример, это алкоголь...
−Алкоголь это хорошо,− перебил я Б.
−Да, но в малых количествах. Алкоголь в чрезмерных дозах есть ничто иное, как алкоголизм.
−Действительно. А если брать однодневный случай, то чрезмерные дозы приводят к жуткому похмелью, а то и к рвоте.
−И это тоже. Так что, без плохого не было бы хорошего. А хорошее в больших количествах становится плохим.
−Грустное окончание праздника.
−Согласен. Нам пора выдвигаться в апартаменты, мой друг,− Б. поднялся и подал мне руку.
−Спасибо, мой друг,− я дал ему руку, и Б. помог мне встать. Мы рассмеялись.− За дружбу!
−За божественную дружбу!
Мы допили вино, и пошли на виллу.

Меня разбудил стук. Сначала мне показалось, что это