Ведьмин дом

 В тверской глухомани, в полузаброшенной деревне купила я однажды дом. Был он с виду добротный, но небольшой. Стоял пустой на самом краю села. Жили в деревне одни старики, да, придурковатая баба, по прозвищу  «Маня-юродивая».

   Местные дом покупать боялись. Уж, больно молва  о нём дурная ходила. А я, москвичка заезжая, сдуру и приобрела. Буду, думаю, летом маме старенькой,  мужу-профессору и сыну с невесткой отдых устраивать.

   Красота вокруг  неописуемая. Хоть, картины пиши. Мужу моему идея покупки дома не пришлась по душе. Слишком далеко по бездорожью добираться. Но я женщина с характером, если, уж, чего захотела – не отговорить. Вот, и пришлось мне самой ехать, документы на  дом оформлять, потому как сопровождать меня в такую даль никому не захотелось. «Ладно, думаю,- ничего: заодно и порядок в доме маломальский  наведу». Взяла на работе три дня за свой счёт и отправилась. А, как приехала, то оказалось, что тут и крышу чинить нужно, и порог ремонтировать и  забор править. Подрастерявшись слегка, пошла я соседей распрашивать не знают ли они  плотника какого?

- Здеся все мужики, какого не возьми,  плотники, – ухмыльнулись они.

А ещё  поведали соседи мне  жуткую историю.

  Оказывается, жила в этом доме когда-то одинокая женщина. Красивая , ладная, до мужиков охочая.  Они за ней, словно, кобели бегали. Некоторые на полном серьёзе сватов засылали, но она ни за кого замуж не шла. Было ей только одно занятие по душе: по  утренней росе, да, по вечерней зорьке,  травы разные собирать. Навяжет пучков, насушит,- сарай,  сени, а то и весь дом, бывало, ими завесит. Люди к ней  с хворобами  своими обращались, ну, и носили ей, кто молочка, кто творожка, кто маслица, кто яичек. Словом, жила она – не тужила, хоть, и знала, что за глаза её давно уже в округе ведьмой кличут. Говорят, за любовным приворотом бабы к ней обращались, но не каждой она помогала, а только, которая ей  понравится…

   Пришла она как-то  в районную кузню, косу отбить, и приглянулся ей  кузнец. Росту громадного. Рыжий. Глазищи зелёные. Силища немереная. Женатым он уже был, жену-красавицу, да, четверых детей имел. Только, это её не тронуло.

  Зазвала она его к себе на огонёк и чаем своим чародейским попотчевала. И забыл кузнец и жену красавицу, и деточек своих малых, как приклеенный  за ней ходить стал, а вскоре и вовсе к ней жить переехал. Жена кузнеца, уж, как  только, её не проклинала, а ей, хоть бы что. Кузнец-то в ведьме теперь души не чаял.

  Так прожили они в любви и согласии целых три года, а на четвёртый нашли их в доме обоих мёртвыми. До сих пор  никто толком не знает, что же с ними

стряслось. Кто говорит, угорели, - заслонку в печке открыть забыли. Кто говорит, как срок привороту вышел,- Господь и прибрал грешников. Чего только люди не болтают…

  Хоронили их по врозь: Жена кузнеца забрала тело мужа и, подальше от разлучницы,  на другом сельском кладбище, упокоила. Да, видно, зря она на это решилась, потому как стали люди с тех пор замечать: в полнолуние  вокруг ведьминого дома ходит не то тень, не то мужик в темном и всё в окна

заглядывает, будто, ищет кого…

  Жутко мне стало от рассказа такого. Как же теперь ночевать?  Пришла в дом, укрылась с головой, дрожу вся. Под утро, правда, задремала.

Разбудил меня стук в дверь. За окном еще даже не развиднелось, только узкая белая полоска на горизонте. Набросив халат,  встала.

Кто там?- спрашиваю.

- Открывай, хозяйка, дело есть,- раздался за дверью  хрипловатый мужской голос. Отодвигаю задвижку и вижу: стоит на пороге  рыжий детина, весь в тёмном, и смотрит на меня, не мигая, зелёными глазищами. «Кузнец!»- я  невольно вскрикнула и пошатнулась. Хорошо ещё, что он, видя такое смятение, успел меня  подхватить, а то бы  так и грохнулась об пол.

- Да, Вы не бойтесь, хозяйка. Андрей я, соседки Нины сынок. Мать сказывала, крышу  починять собираетесь…

В деревне слухи разносятся быстро. Чтобы опередить всех желающих заработать, Андрей явился ни свет ни заря.

Тут я вспомнила, что соседка, действительно, про сына рассказывала. И, что живёт он в соседнем посёлке и, что  взялся он в этом году выпасать коров.

-Вы присядьте,- встрепенулась я.

-Да, я на минутку. А то коровы  поразбредутся.

-Ну, что же, тогда в другой раз,- я в растерянности развела руками.

- Да, куда они денутся,- на лице его сияла добродушная улыбка. – Пачку соли на траву  рассыпал: пока всё не слижут, будут на месте стоять.

  Пройдя в дом, он чинно уселся за стол, положив перед собой, большие, покрытые ярко-рыжими веснушками, руки. Деревенские люди самые простые движения умеют делать с какой-то поразительной  значительностью.

- Дом я Ваш уже проглядывал,- начал он неторопливо.- Крыша евоная, конечно, схудилась. По совести, и венцы нижние перебрать нелишне.

-Чай будете?- спросила я

-Чего, ж, не буду? Буду,- заулыбался он в ответ и, вернувшись к теме, добавил: – А сгороду лучше новую ставить. Нонешняя сгорода уже ни на што не годная-

-А можно узнать, что такое «сгорода»?- робко поинтересовалась я.

-Ну, «ограда» это, по-вашему, по-городскому,- поправился Андрей, весело сверкнув  на меня  зелёными глазищами.-

-Хорош!- подумала я, ставя на плиту чайник, и принялась лихорадочно  отыскивать заварку. Как назло, заварки нигде не было. Видно, в Москве оставила: Маша-растеряша. Мне стало неловко, и на всякий случай  я решила

пошарить в  пузатеньком  деревенском буфете,  доставшемся  мне вместе  с домом. Вытащила на свет божий какую-то жестяную коробку. Открыла. Черная мелко нарезанная трава очень напоминала чай. Понюхала. Да, вроде бы чай и есть. Эх, была – не была! Заварила.

- Думаете, менять нужно «сгороду»? – уточнила  я, разливая по чашкам прозрачную  коричневую  жидкость.

-А то…Чё ж  гнильё  оставлять…-

  Сначала мы безмятежно пили чай, деловито обсуждая детали  предстоящих работ, но вскоре  странная перемена произошла с моим настроением: всё меньше и меньше интересовала меня, почему-то, тема ремонта. Будто, волнами то и дело стало накрывать какое-то необъяснимое волнение.  Чувствую, творится со мной что-то неладное, а сделать ничего не могу: то щёки запылают, то сердце зачастит, то внутри  меня  что-то сладко заноет.

   Андрей  неожиданно осёкся на полуслове  и с нескрываемым интересом пристально на меня глянул. Внезапно зеленые глаза его, будто, мутной  болотной ряской подёрнулись. Вдруг, как рванется он с места! Как сгребёт меня в охапку своими огромными ручищами! Что случилось потом  –  даже описывать не берусь. Не получится. Опомнились мы только тогда, когда истошным криком заорала под окном соседка Нина:

-Сынок! Коровы  по огородам  топчутся! Люди тебе голову оторвут!-

Он наспех попрощался и убежал, а мне хотелось, и петь, и плакать  и смеяться одновременно.

  Как прошли следующие три года, я не заметила. Они просто пролетели, как один день.  Чем бы  в Москве не занималась, думала только об одном: как бы  побыстрее оказаться с Андреем в том деревянном доме. А дом к тому времени уже, как новенький стоял всем на зависть.  Сельчане  при виде меня перешёптывались. Роман наш обсуждался по всей округе активнее  мексиканских сериалов. Маня-юродивая бегала за мной и громко дразнилась:

-С Андрюхой  связалася!  С Андрюхой  связалася!-

И заткнуть её не было никакой возможности.

  Всё изменилось в моей жизни. Муж-профессор совсем  опостылел  и мы, в конце концов, развелись. На работе начались неприятности:  начальству  надоели мои странные отлучки и беспричинные исчезновения. Меня собирались увольнять. С матерью я  теперь постоянно находилась  в контрах, сыном, почти, не интересовалась, а с невесткой и, вовсе, не разговаривала.

И всякий раз, уезжая в свой «медвежий угол», как окрестили его мои близкие, чувствовала: ещё немного, и уже никогда не смогу оттуда возвратиться.

    Так продолжалось целых три года. А на четвёртый – дом сгорел.

Как это произошло, никто, толком так и  не понял. Даже Андрей. Говорит, печку решил протопить перед моим приездом. Зима, всё – таки. Холодно. Протопил, как следует, и ушёл. Обычно, зимой я не приезжала, а тут, вдруг, телеграмму дала: «Встречай». Он всегда  к автобусной остановке на лошади

приезжал. В телегу меня  посадит и везёт  семь километром  по лесной  дороге. Как же мне нравились эти наши лесные путешествия!

-Чё  притихла-то?- оборачиваясь ко мне, спрашивал он  время от времени. И, при этом  такая улыбка у него была… Небожители, наверное, так улыбаются, да и то, не  все…

  Дом  сгорел так быстро, что даже пожарных вызвать не успели.

Встретил меня Андрей расстроенный, весь измятый и пропахший дымом.

- Я тебе новый сложу,- всю дорогу заверял он.- Лучше прежнего будет.  Вот, увидишь.-

   Приехали мы на пепелище. Посмотрела я на огромную кучу обугленных брёвен и головёшек, над которыми зловеще возвышалась черная печка. Постояла.  И, вдруг, неудержимо захотелось мне оказаться как можно дальше  от этого места. Дома.  В Москве. В тёплой  квартире. И чтобы рядом все близкие…

- Что я здесь делаю?- пронеслось у меня в голове.- Кто  этот рыжий мужик? Господи! Да, зачем же мне всё это нужно?

Будто,  рухнула   какая-то  завеса…

А по деревенской улице, завидя нас,  уже  вовсю спешила Маня-юродивая:

-Тили-тили-тили-бом! – заорала она ещё издали.- Загорелся Ведьмин дом!-

-Отвези меня назад к автобусу,- тихо попросила я Андрея.- Пожалуйста. Очень нужно. Срочно…

  Больше  в эти места я уже никогда  не вернулась.

Такая история…

Москва. 20.09.2012г.