Сказки для Егорки "Лукоморье"

курьих ножках найти. И чтоб непременно с Бабой Ягой, так ведь? - обратилась она к Егорке.
    Тот, выглянув из-за моей спины, поддакнул:
    - Ага, так.
    - Ну вот, внучок, слова-то волшебные про Лукоморье ты хорошо выучил. Громко рассказал, вот в сказку к нам и попали. В самое что ни на есть Лукоморье на краю света.
    - А вы… Баба Яга, что ль? - не очень отважно, но вежливо спросил Егорка.
    - Да нет. Вообще-то я Кикиморой зовусь.
    - Кикимора? - удивилась я. - Вас ведь, то есть кикимор, везде описывают как злых лесных духов, а вы вон какая…
    Я до того растерялась, что не могла связно говорить. В голове все перепуталось, не верилось, что все это происходит с нами наяву.
    Кикимора лукаво рассмеялась:
    - На то мы и духи, чтобы разными быть. И злыми, и страшными, и добрыми, и веселыми. За что же мне на ребятенка маленького злиться, если он ужас как хотел в сказку попасть? А ты ему помогла. Тоже, выходит, о сказке мечтала, верно?
    Я, припомнив свои детские фантазии, покраснела.
    - Не зря ведь говорят: старый – что малый. Покажу, пожалуй, я вам сказку. У нас их много, сказок-то ентих, в Лукоморье. Ну, пойдем, мальчонка. - Она взяла Егорку за руку. - Посмотрим, что перед нами откроется…

    В это время громко залаял бегавший где-то в кустах Дружок.
    - Там наша собачка, она маленькая, не страшная, - поспешил успокоить мой внук Кикимору. - Он вместе с нами в сказку пришел. Можно, я вперед побегу, к нему?
    - Беги, беги, сорванец, - ответила Кикимора, - сегодня твои сказки добрые, никто никого не обидит.
    Егорушка стремительно скрылся за кустами, убежав на лай своего маленького друга, мы же тихонько шли им вослед.
    - Никак не пойму, - обратилась я к спутнице, - сон это или правда?
    - А тебе как бы хотелось, милая? - сразу же откликнулась Кикимора.
    - Даже и не знаю. Если это сон, то хочется до конца досмотреть. Интересно же, что нас еще тут ждет. А если правда… Егорка ведь захочет сюда еще вернуться, а вот получится ли?
    - Если очень захочется, то все получится, - легко отмахнулась лесная жительница, - а слова заветные вы наизусть знаете. - Она улыбнулась.
    И вдруг… В секунду лицо ее изменилось, стало злым, глаза засверкали, и хриплым уже голосом она рявкнула (иначе не скажешь):
    - Куда лезешь-то?! Не по годам дитенку малому твоя сказка, - и стукнула рукой по стволу дерева, которое неизвестно откуда вдруг появилось перед нами.
    Я подняла голову и увидела, что это яблоня, усыпанная разноцветными спелыми плодами. Ее ветки прогибались под их тяжестью, а сами яблочки переливались перламутром, как те цветы на поляне.
    - Сгинь, соблазном плодоносящая, кому сказала! До поры сгинь, не твое время сейчас! - повторила Кикимора, и яблонька как будто растаяла, растворилась в воздухе. - Не по ребячьим годам сказка, -  повернулась она ко мне. - Одно яблоко съешь - рога вырастут, или уши. Другое съешь - все и отвалится. Да и молодильные они, куда ему? Мальцу сейчас пока только с поросятами играть да волка гладить… - С этими словами она раздвинула кусты и показала мне еще одну, скрывающуюся за ними полянку.

    Я ахнула: Егорушка сидел рядом с огромным серым волком в окружении трех маленьких поросят и весело хохотал. Поросята что-то ему рассказывали, потешно размахивая маленькими копытцами и показывая на волка. Здоровенный волчище косил на них хитрым глазом и отмалчивался, добродушно помахивая хвостом, как собака.
    - Бабуля! - закричал мой внук. – Смотри - это Ниф-Ниф, Наф-Наф и Нуф-Нуф! Они мои друзья теперь, они настоящие! Рассказали мне, как волк хотел их съесть. Страшно так было! Но он не съел, и теперь они все вместе живут в большом домике. Волк их охраняет и в гости к ним ходит играться. Он добрый, оказывается, его Серый зовут. Серый, можно я тебя поглажу? – Егорка заглянул волку прямо в глаза, потрепал его за уши. - Ты хороший волк, добрый, поросяток теперь не обижаешь… - приговаривал мальчишка, оглаживая волка по огромной голове.
    Зверь жмурился от удовольствия и расслабленно рычал от непривычной ласки.
    - Ишь ты… Серый-то стал каким добродушным, - усмехнулась Кикимора. - Неужто и впрямь сдружилась компания? Чудеса! А где же ваша-то собачка?

    - Да только что лаял где-то рядом, а теперь пропал. Может, в какую другую сказку побег? - Я растерянно оглянулась по сторонам и стала звать: - Дружок, Дружок, иди сюда!
    Тут же раздался быстро приближающийся задорный лай, но на поляну… лихо выкатился румяный Колобок! Тоненьким голоском он напевал: «Я от бабушки ушел…» Следом за ним выскочил и наш собачонок. Он с разбегу ткнулся носом в Колобка, отпрыгнул и радостно взвизгнул. Наверное, решил, что это его любимая игрушка – мячик.
    Колобок покатался туда-сюда на месте, и впрямь на манер футбольного мяча, как будто раздумывая над следующим финтом. И вдруг быстро-быстро покатился на Дружка. Все мы с интересом наблюдали, как пес и Колобок игриво нападают друг на друга. Это было смешно. Загоняв собаку, Колобок подкатился к самому носу лежащего на траве волка и начал дразнить его: « Я - Колобок, Колобок, я от волка ушел…»
    - Ах ты, хулиган недопеченный! - вмешалась Кикимора. - Ты зачем в чужую сказку-то прикатился? Знаешь ведь, что нельзя!
    Румяный непоседа, хохоча, шустро откатился к краю поляны и, пропев напоследок: «А от тебя и подавно уйду…», исчез в траве.
   
    - Ну что, гости дорогие, - сказала Кикимора, - пора нам в гости к Бабе Яге отправляться. Не передумал еще, внучек? - спросила она у Егорки. - Хочешь в избушке на курьих ножках покататься?
    - Хочу! - радостно закричал мой не на шутку разошедшийся внук.
    - Ну, тогда прощайся с друзьями и пошли!
    Поросята окружили Егорку. Он погладил их на прощанье и, вроде даже, чмокнул в пятачки. Потом подошел к Серому. Обняв зверя за голову, немного постоял молча, совсем по-взрослому взгрустнул. Волк даже прослезился, лизнул пацана в лицо…
    От душещипательной сцены нас отвлекли какие-то шлепающие удары. Я обернулась и увидела ту самую избушку на курьих ножках. Она приближалась к нам, высоко поднимая свои лапки, и покачивалась в такт шагам. Домик остановился и, покрутившись вокруг оси, замер «к лесу задом». Как будто сама собой в избушке открылась дверь.
    - Ну что, в другую сказку пойдем? - спросила у нас Кикимора.
    - Конечно, пойдем! - чуть не хором закричали мы с Егорушкой.
    - Тогда держитесь за руки крепко-крепко. - И приказала мне: - Собачку на руки возьми, чтобы сподручнее было.
    Я подхватила Дружка, второй рукой крепко сжала ладошку внука… Неведомая сила легко подхватила нас, и через мгновение мы очутились на крылечке избушки.
    Егорка обернулся к полянке и, махая рукой, прокричал:
    - Пока, поросятки, пока! До встречи! Пока, волк Серенький… Я вас люблю!
    Поросята в ответ принялись потешно кувыркаться через головы, а волк картинно, очень важно, поднял лапу в приветствии. Или в прощании…
   
    Мы вошли в открытую дверь, и Кикимора весело объявила в полумрак:
    - Кума Яга, я гостей привела. Выходи, полюбуйся!
    Из-за большой русской печки вышла еще одна старушка. Ягой ее назвать можно было с большой натяжкой. Может, только за большой крючковатый нос? К моему великому изумлению, одета Баба Яга была в приличный брючный костюм! Вот только на ногах у нее, так же как и у Кикиморы, были маленькие лапотки. Я уже настолько вжилась в чудеса, что охать не стала, а просто поздоровалась с хозяйкой.    
    Бабулька поняла мое состояние, лукаво улыбнулась и пригласила нас за большой стол, вдоль которого стояли две лавки. Лихо взмахнув снежно-белой скатеркой, Баба Яга покрыла ею весь стол. Тут же появился парящий самовар, по скатерти сами собой запрыгали чашки, появилось большое блюдо исходящих теплым парком оладушек и большие миски с вареньем.
    - Скатерть-самобранка, - со знанием дела очень серьезно отметил Егор.
    - Вестимо, она, - согласились с ним обе старушки.
    Я достала из сумки и наши гостинцы - булочки и сок. Мы с Егоркой пили чай и уплетали вкуснющее варенье, а бабульки угощались городскими продуктами, обсуждая их достоинства и недостатки.
   
    В раскрытое окно влетела большая сова. Сев Бабе Яге на плечо, она принялась рассматривать нас огромными желтыми глазами.
    - Бабушка, а можно я поглажу птичку? - неизвестно теперь к кому обратился Егор. - Я тихонько поглажу, можно?
    - А и погладь, - ответила Яга. - Она птица добрая, умная. Детей не обижает.
    Внук аккуратно погладил большую совиную голову, птица сидела тихо и даже не моргала. Егорка вздохнул грустно:
    - У всех есть зверушки, или кошечки, или собачки, даже птички есть, а у меня никого нет.
    - Так-таки и никого?! - изумилась Яга. - А Дружочек твой?
    - Дружок бабушкин. У нее еще и попугай живет, Кешка. А у меня только один тигр и есть, - продолжал жаловаться на жизнь ребенок.
    - Тигр?! - удивленно спросили в один голос Яга и Кикимора.
    - Ну да, тигр. Мне его мама на Новый год подарила, его Тимоша зовут. Я его очень люблю, и он меня любит, спит со мной.
    Я улыбнулась: Тимоша был игрушечным тигренком, его Егорка повсюду таскал за собой. Кикимора, очевидно, прочла мои мысли, стала утешать мальчишку:
    - Ну, и не беда, что игрушечный. Главное, он – друг! Вот подрастешь и заведешь себе какую-нибудь зверушку. За ними же ухаживать надо, а ты пока мал. – И добавила таинственным шепотом: - Но иногда, Егорка, случается и такое, что игрушечные друзья оживают, надо только верить…
    Но Егорка как-то вяло отреагировал на ее «завлекалочку».
    - Что-то ты загрустил, малец? Надоело, поди, по сказкам мотаться. Устал?
    - Я без мамочки что-то уже соскучился, - доверчиво признался ребенок. – Пойдем-ка, бабуля, домой, а сюда завтра еще придем. Ладно? – Внук поднял на меня тот самый взгляд, которым всегда лишал меня всяческой воли.
    - А ведь и впрямь, загостились мы… Как нам домой-то попасть? - спросила я у сказочных персонажей, ставших мне такими близкими… Ну, прям, совсем подружками. - Загостились мы у вас, пора и честь знать.
    - Ну, домой так домой. - Кикимора перевернула свою чайную чашку на блюдце кверху дном. - Правь-ка давай, кума, свою избушку-ездушку к заветному месту, чтоб гостям ноги зря не топтать.

    Яга вышла из-за стола в центр избушки, что-то прошептала под свой крючковатый нос, топнула ногой, сплюнула через левое плечо в угол, и… Избушка вдруг пошла! Мы с Егоркой, как зачарованные,  смотрели в слюдяное окно: мимо проплывали живые сказки! Некоторые из них ребенок узнавал и тогда кричал:
    - Бабушки, это я знаю! Это «Теремок»! И тут же торопливо цитировал: - «Кто, кто в теремочке живет?» А это - «Маша и медведь»: «Сяду на пенек, съем пирожок!»
    Так он узнавал сказку за сказкой, а две волшебные старушки чинно сидели рядком и улыбались ему, поощрительно кивая головами: вот какой умный малец их посетил.
    Наконец избушка подошла к уже известному нам огромному дубу. Только теперь ствол дерева был охвачен цепью, блестящей на солнышке жарким светом. Мы с внуком вышли на крыльцо, и снова неведомая сила мягко опустила нас на землю. Егорка тут же откликнулся еще одной знакомой строчкой Пушкина: «Златая цепь на дубе том…»
    Яга уже совсем умиленно смотрела на Егорушку, а Кикимора, пошмыгивая носом-пуговкой, сказала:
    - Ну вот, милки, осталось вам только слова заветные сказать - и тут же в своем