Фирменный поезд

микстуры и действовало очень быстро.
   – Что с Вами? – спросил участливо Олег. – Может, нужна какая помощь?
   – Нет, спасибо. У меня пре-стр-тит – Елена невнятно произнесла  какой-то медицинский термин. – Я и в Москву еду из-за болезни, там есть специальный институт…
   Мужчины вышли из купе, давая женщине возможность придти в себя, и как-то договориться между собой. Стоя у вагонного окна и глядя в черноту ночи, где изредка проплывали далекие огоньки, они молчали, не зная, как начать разговор. Через несколько минут Олег повернулся лицом к Алексею  и негромко спросил:
   – Я могу объяснить Вам мой нетактичный вопрос? Ведь нам ещё ехать вместе целый день, и мне было бы очень неловко находиться вместе в таком недружелюбном состоянии. Понимаете, я человек, воспитанный в духе коммунистической идеологии безверия. Практически я никогда близко и не сталкивался с церковью, верующими, религиозными обрядами и тому подобным. Вы человек нового поколения, и что-то ведь Вас привлекает в идеологии веры? Вот как Вы крестились? Как Вы понимаете Бога? Вы, конечно, можете мне не отвечать, если для Вас этот вопрос очень неприятен, я всё понимаю и ещё раз приношу свои извинения…
   – Нет, - ответил Алексей после некоторого раздумья. - Мне много пришлось пережить в последнее время и я тоже … мучаюсь…стараюсь понять… Поэтому и Вам ответил так резко, что и для меня это болезненный вопрос.
   – У Вас были в семье были верующие? Или, может, друзья?…
   – Нет, все было проще и трагичнее… Четыре года назад я женился, я очень любил жену, долго ухаживал и был счастлив. Через три года она забеременела, мы вместе так хотели иметь этого ребёнка… Потом случилась несчастье, мы попали в автокатастрофу, и жена сильно пострадала. Врачи хотели прервать беременность, хотя уже пошел шестой месяц, и это грозило тем, что у нас вообще больше не будет детей. Но жена наотрез отказалась от операции, сославшись на свое хорошее самочувствие и здоровый организм. И вот тогда пришла мысль помолиться Богу и попросить милости для жены и будущего ребенка. Жена была крещёная, ещё бабушка в детстве её окрестила, а меня подтолкнула просьба жены. Я готов был для неё сделать что угодно, тем более, что сейчас это перестало быть запретом. Вот так и получилось…Да и надежда, конечно, хоть и маленькая, но была…
  Алексей замолчал, видимо справляясь со своим состоянием и воспоминаниями, потом продолжил:
–  Жена умерла во время родов…И ребёнок тоже…Незадолго перед смертью она просила меня в случае плохого исхода не порывать с религией и ребёнка окрестить… Она предполагала, что может умереть, но надеялась, что малыш будет жить. Да вот уже не пришлось… – Алексей снова замолчал, а Олег стоял и не знал, что сказать. Соболезнования и извинения были неуместны, так же как и слова утешения.
   – Пойдёмте в купе, посмотрим, как там чувствует себя Елена Михайловна, – сказал  он и слегка коснулся руки  Алексея.
   – Да-да, конечно, – согласился тот сразу, – пойдёмте.
  Олег осторожно постучал в дверь и, услышав спокойное «войдите», они вошли в купе. На столике стояли стаканы с чаем, печенье, сахар, бутерброды и пластиковая бутылка «фанты». Видимо, во время разговора они и не заметили, как мимо них прошла проводница. Елена посмотрела на успокоенные лица мужчин и сама как-то просветлела и заулыбалась. Теперь, после того как она распустила волосы, красиво подобрав с боков заколками, она казалась моложе и привлекательнее. «Сколько же ей лет?» – подумал Олег и решил, что его первое впечатление ошибочно, и она гораздо моложе.
   – Садитесь пить чай, – сказала Елена, – берите бутерброды, у меня их много  взято. Свёрточки с едой оказались и у Олега, и у Алексея. Олег вообще не рассчитывал на дорогую ресторанную пищу, и у него был запас продуктов на целый день. Жена приготовила ему пирожки с мясом, сыр, копчёную колбасу, его любимые финики и батон в плёночной упаковке. Перед поездкой все дома изрядно подкрепились, есть особенно не хотелось, но тут, очевидно, сказалось неписаное правило пассажиров: раз поезд тронулся – доставай еду. Поэтому все с удовольствием разобрали стаканы с чаем, ощущая потребность занять себя «делом».
  Натянутость в отношениях попутчиков исчезла бесследно, но и разговор не налаживался, каждый боялся ненароком задеть больную тему, а болтовня по пустякам не привлекала, как это и бывает после пережитых эмоций. Олег опять начал первым, обращаясь к Елене:
   – Скажите, Елена Михайловна, у Вас в Москве родные, знакомые есть? Можно, я буду Вас просто называть Леной?
   – Конечно, пожалуйста, – охотно  откликнулась Елена.  – Нет, в Москве у меня нет никого. Когда  мне дали направление в клинику, я договорилась по телефону, что меня послезавтра примут, так что я прямо с поезда туда и поеду. Мне  врачи в нашей больнице сказали, чтобы я не тянула с поездкой, потому что может стать хуже.
   – А почему Вас никто не провожал? – удивленно спросил Алексей, вступая в разговор. – Я видел, что Вы стояли на перроне одна…
   – Я живу с мамой, – ответила Елена, – а она сама приболела. Я ее убедила,  что одна отлично  доеду до вокзала, а в случае чего – у меня есть хорошее лекарство…Да и вообще я не люблю вокзальных прощаний.
   – Как и я, – отозвался Олег.
   – Скажите, Лена, – снова обратился Алексей, – не могли мы с Вами где-то встречаться? У меня такое чувство, что я Вас уже видел раньше. Вы где работаете?
   – Я   закончила музыкальное училище шесть лет назад по классу фортепиано.  И знаете, преподаватели меня очень хвалили! Может, поэтому сразу и пригласили работать в нашей филармонии. Я аккомпанирую в основном, на сольные концерты не решаюсь. А теперь, в связи с болезнью, и подавно…
Олег Иванович, внимательно наблюдавший за Алексеем, уловил мгновенную заинтересованность, возникшую в нём, и подумал, что Алексей с женой тоже могли  посетить филармонию и на концерте видеть Елену, но это было только предположение. Алексей ничем не выдал своих чувств  и продолжал с интересом расспрашивать:
   – Какая музыка Вам нравится больше: классика, камерная или современная?
   – Я люблю романсы, как и многие, а ещё музыку старинных композиторов и особенно Баха, его фуги просто «музыка сфер». Когда их исполняет органист. Я любила  аккомпанировать при исполнении вокализов и духовной музыки.
  И опять Олег отметил еле видное движение рук Алексея. Наверное, ему тоже, как и Олегу, хотелось спросить, как  Лена относится к религии, но он не решался, памятуя  свою недавнюю отповедь, сделанную им по такому же вопросу.
   Решив, что на сегодня  было уже достаточно потрачено нервов  и желая сменить тему, Олег тихонько промурлыкал последние строчки песни Митяева «Давай с тобой поговорим. Да ты, приятель… спишь».
   – Давайте-ка ложиться, – предложил он, – да и Лене надо отдохнуть, завтра у нас будет целый день для обсуждения мировых проблем и музыкальных в частности. – Он поднялся, и вслед за ним встал и Алексей. Почти все пассажиры вагона готовились ко сну, выполняя каждодневные вечерние процедуры.
   Через некоторое время свет в купе сменился на дежурный, любители почитать на ночь включили ночники. Поезд продолжал перестукивать колёсами, отбрасывая назад черное пространство ночи и обгоняя время на два часа.

…  Утро началось, после окончания всех процедур умывания-одевания, с традиционного чая, любезно принесенного проводницей вместе с пачкой печенья и пожеланием хорошего аппетита. Уже были сказаны традиционные фразы: «как спалось» и «как  самочувствие», и получены такие же стандартные ответы – «спасибо, всё хорошо», поэтому собравшаяся волей судьбы компания дружно и даже весело приступила к завтраку.
   – Давайте, сначала съедим мои пирожки, – предложил Олег, – они с мясом и могут быстро испортиться. У меня жена готовит их так вкусно, что пальчики оближешь.
   – Моя мама тоже очень вкусно готовит, и меня научила, я много взяла в дорогу.
   – А кем Ваша мама работает? – поинтересовался  Алексей.
   – Она преподавала труд в школе, учила девочек шить, вышивать, игрушки они делали из меха, даже у мамы грамота была за рукоделие, и на конкурсе тоже…А ещё мама вышивала для церкви  разные покрывала.
   – Как для церкви? – удивился Олег.
   – Ну, как? Очень просто, она  верующая, ходит в церковь. Мама  с детства пела в церковном хоре, а там знаете, какие голоса красивые? Сейчас уж не поёт, да и на службы ей ходить трудно, ноги у нее болят сильно. Из-за этого она и не провожала меня.
   – А Вы сами-то веруете? – задал, наконец, Алексей вопрос, который жёг его ещё с вечера и который он тогда не решился задать.
  Елена внимательно и с некоторой иронией взглянула на молодого человека, словно припомнив  вчерашнее, отчего Алексей слегка покраснел и опустил глаза. Но Елена очень спокойно ему ответила:
  – Вы знаете, Алексей, те, кто по-настоящему верует, никогда не обижаются на такие вопросы. Наоборот, делом своим они считают помочь кому-либо обрести Бога. Ведь каждый приходит к нему по-разному. На одних производит впечатление чудо, например, выздоровление после молитвы, когда у врачей уж никаких надежд не оставалось…Ну, а другие начинают ходить в церковь с близким человеком, которому доверяют, а уж потом и сами начинают чувствовать Божественное…Я с мамой ходила еще маленькой, но редко. Мама боялась, что это повредит мне в школе, смеяться будут или ещё что похуже. Вы ведь знаете, как в нашем Союзе относились к религии…
   – А Вы действительно верите в Бога?
   – Я не могу сказать, что я согласна со всем, что написано в Библии, но уж точно, что я не атеистка.  И знаю твердо, что в природе не могло все возникнуть само собой. И никакая наука не даст ответ на этот вопрос, потому что не в силах человека узнать начало или конец. Всё в природе творится по воле Создателя.
– Елена, а как Вы представляете себе Бога?
– А зачем это представлять? Ведь Бог не имеет вида в материальном мире, только в духовном, и только наша душа, освободившись от телесной оболочки, может встретиться с Ним.
   – Но ведь можно представить, что есть какой-то единый закон развития, о котором мы пока не знаем, какое-то единое информационное поле, скажем?
   – Нет. – ответила Елена. – Пусть ученые ставят сколько угодно опытов, но постичь духовную сущность им не дано.
  Олег Иванович доселе довольно равнодушно смотрел в окно на унылый и бесконечный заснеженный пейзаж. Все красоты гористой части пути они проехали ночью, а сейчас расстилалась снежная целина до горизонта с редкими домиками вблизи дороги. Еще мелькали стволы елочек и каких-то других голых деревьев, которые именовались защитными лесополосами. Услышав, что разговор свернул на интересовавшую его тему, он насторожил ушки, и, как боевой конь, «встряхнул гривой».
   – Леночка, – обратился он к женщине, – а Вам не кажется, что вся религия держится только на одном: человек своей мыслью может объять бесконечные миры, представить себе какое угодно будущее, но сам твердо знает о своем очень кратком и конечном существовании в этом мире. Это просто несовместимо с его психикой! Бесконечное развитие и конечная жизнь! Поэтому себе в утешение, осознав свою неотвратимую смерть, человек создал культ загробной жизни как