Жил-был черт. Надоело ему в пекле сидеть, грехи смолой заливать. Решил он по белу свету побродить. Грамота, Балдой подписанная, давно истлела, ограничений больше нет. Решил просто, да уйти не запросто. Пошел к старшему Пекла на волю проситься:
- Дозволь, Старшой, мне на волю сходить. Невтерпеж мне здесь, охота на белый свет поглядеть, себя показать. На пороге уж новый век, а мы новости только через грешников узнаем, да они такое болтают, что уши вянут. Только им веры нет, охота все своими глазами увидеть.
- Ладно, коли такое дело, валяй, сходи, развлекись. Авось повезет, зацепишь одну-другую бессмертных душ. Все не за зря По-белу свету болтаться. Кати в нашу преисподнюю канцелярию, отпуск оформи, да за огрехи распишись. Смотри мне, недолго болтайся, не ровен час, пропадешь без вести.
- Ладно шеф, все понял, учту!
С тем и ушёл. Забежал по пути к себе в каморку, сказаться жене, да деткам, что в отпуск, мол, уходит. Так и так, путёвку на белый свет за прилежность выписали...
Жена в крик:
- Бросаешь, как пить дать бросаешь.
- Да не бросаю я, говорю же тебе дура, в отпуск.
- Бросаешь, бросаешь... Загибнешь там, без вести пропадешь!
- Да ну тебя, бес тебя забери.
Хлопнул дверью, да ушёл.
Сколько времени он по-ихней канцелярии бегал и сказывать не буду, утомлю. Только в раз, как все было готово, забросили его по-тамошним путям сообщения в город Засранск. Где такой? А кто его знает в России, в общем. На последней остановке (По-нашему считай в люке теплосети) вышел он, как подобает всякому черту. Глядь, а тут уж двое посиделки устроили. Тут и банка с пивом и снедь какая-то, в общем, чёрте-что. И встретили соответственно.
- О, братки! Ленка глядь, у меня опять галюники пошли. Чертики в глазах.
- А то! Ты бы больше эту дрянь не хлебал. Не ровен час, Вася, тебя Кондратий Иванович обнимет. А я со жмуриком в одной хибаре жить не могу. Уйду, так и знай!
- Позвольте у Вас узнать господа,- это черт им так говорит, с дуру-то, - С кем имею честь беседовать?
- А ты сам-то, чертова шельма, кто?
- Верно Вы меня признали, я черт Шельма и есть. А Вы кто?
- Кто, кто? Конь в пальто! Не видишь, живем мы тут. Бомжуем помаленьку. Тебе что за дело?
- Интересуюсь, знаете ли. Нет ли у Вас каких проблем. Чем смогу, помогу.
- Ну, ты прямо социальная служба, мать твою! А где ты был, когда меня из собственной квартиры эти «бритые хари» выкинули? То-то, молчи уж лучше, падаль!
- Не понял я Вас, милостивые господа.
- Какие мы тебе господа, морда. Господа всё по крутым хатам, да администрациям попрятались, падлы. Это только мы бичуем. Они гады зажрались, до нас им дела нет. Да и хрен с ними. Давай-ка лучше выпьем. Нам всё одно подыхать. Лен, налей.
- Чего наливать? Ты всё уже выжрал!
- Жаль. Слышь, кореш. Что ты там, на счет помощи говорил? Может слетаешь за пузырем, глядишь и сам глотнешь!
Обрадовался черт, вот случай подвернулся. Ни куда ходить не надо. В первый же день сразу две души получить можно. Без всяких хлопот.
- От чего же не сделать доброе дело.
Але-гоп и готово.
Надо же. Не успели граждане Великой России глазом моргнуть, а на импровизированном столе уже две бутылки “Смирновской” стоят и закусочка не чета той, что была.
- Ну, ты даешь, кореш. Ловко это у тебя получилось. Это что, все настоящее? Без обмана?
- Конечно. Угощайтесь.
- Тогда, вздрогнем.
- Минутку. У меня к вам предложение.
- Валяй. Пусть предлагает, а Лен?
- Так вот. Я помогу вернуть Вам вашу квартиру. Накрою по этому случаю стол, по всем правилам. Оставлю Вам запас пищи, ну и другое, чего захотите. А Вы мне, взамен, отдадите души свои. На том и порешим!
Сказал так черт, а сам сидит, в башке барыши подсчитывает, да клипы свои от радости потирает.
- Не, Лен, ты только послушай, что этот гад предлагает. Он нам, Ленуська, предлагает господа Бога забыть, наши честные души за жратву продать. Не, я его больше слушать не могу. Убью гада и все тут.
Да как почал черта по колодцу гонять. Тот от такого обращения обалдел, от страха еле наружу выскочил, да наутёк. Пробежал, сколько было сил, присел на скамеечку, сидит дух переводит. Отдышался. Собрался, было дальше идти, как вдруг слышит на соседней скамейке охи да вздохи. Будь-то, кто яростно плоть травит. Глянул, так и есть. Парочка посреди парка вечерелого сексом занимаются.
Подкрался чёрт к старателю, да хлоп его по голой заднице ручищею. У того аж дух перехватило, а как увидел, кто его облагодетельствовал, так и вовсе заорал благим матом, да в бега. Подружка тоже в крик.
- Ты куда, гаденыш, а деньги?
Повернулась к черту, да хлесть его по морде. Тот опешил, да извиняться.
- Прошу прощения сударыня, что столь не гуманным способом отвлек Вас от занятий. Готов искупить свою вину. Просите денег столько, сколько пожелать сможете. Всё возмещу.
- Ты что, из полиции нравов? А где ты был, когда я ребенка одна воспитывала. Мужик мой в Афгане погиб. На зарплату санитарки или нянечки в госпитале много не на шикуешь. Кто меня с ребенком моим и матерью старухой накормит? Что смотришь? Пошли к твоему начальству, пусть кровь пьют негодяи.
- О, что Вы. Вы сударыня вовсе не так поняли. Я совершенно, так сказать, из другого ведомства. Готов помощь оказать, безвозмездную. Но с одним непременным условием. Я Вам работу приличную, к ней всё, что пожелаете, а вы мне душу свою в обмен отдаёте. Согласитесь - душа Вам ни к чему. С ней одна морока к вашему ремеслу. Сомнения и шатания души это лишнее.
- Ну и сукин ты сын. Ты, что считаешь, что если я путана, то за деньги готова бога забыть? Нет милок, без бога в душе мне эту профессию не осилить. И так себе на глотку наступаю, когда кричать хочется. Только в церкви покой обретаю, а без души там делать нечего. Так что, если телеса мои использовать хочешь, плати, а в душу ко мне не лезь. Как садану крестом по харе, век помнить будешь.
- Пардон, был не прав, вспылил, погорячился. Готов исправить, искупить. Честь имею кланяться.
И был таков.
Идет черт по дороге не солоно хлебавши, решает, куда ему дальше податься, к кому пристроиться. Замечтался, не заметил, как к нему очередная напасть приблизилась. Когда очнулся от мыслей, было поздно. Кто-то его за хвост дернул, схватил и потащил его под общий гомон, рев моторов и улюлюканье.
Вы уже поняли, в чем дело? Да, именно так. Это была банда ночных разбойников, рокеров. Рассекая ночную тишь на своих, вонючих, машинах, они держали в страхе весь квартал. Им разницы не было над кем шутить. Кто на дорогу по неосторожности попал, тот и пропал.
Чуть не целый час таскали они бедного черта по улочкам, да закоулочкам. Ободрали всего, поотшибали все места, да рог о фонарный столб сломали. Натерпелся он страху, сам не рад, что высунулся. Так ему домой захотелось, хоть плач. А рокерам, что им, все до лампочки. Помучили бедного, да бросили на околотке. Черт к тому времени уж в «бессознанке» был.
Лежит в грязи, в себя приходит. Только было очухался, чувствует запах какой-то странный, дышать стало тяжело, все тело ломит, голова кругом идет. Открыл глаза, да как заорет: “Не вижу ни черта, глаза мои глазенки лопнули с натуги”. Тут голос ему откуда-то говорит: “Не блажи, чувак, ты среди своих, мы тебя не обидим”.
Дёрг его за голову, с неё пакет и свалился. Огляделся чёрт, ничего понять не может. Сидят вокруг него человек пять молодых ребят, у троих на головах пакеты надеты, один в «отключке» совсем. Последний, ещё тверёзый, с ним разговаривает.
- Мы тебя сразу приметили. Видим, ты чувак свой. Это тебя конкура так отделала, да? Это мы тебя пожалели, “Моментом” спотчевали. Так что за тобой должок. Может ты “колес” хочешь вкатить или лучше «марку» зализать. Нет если **** предпочитаешь, то это только за бабки, химик завтра притащит.
- Что такое бабки? В смысле вам старушки нужны для увеселения?
- Ну, ты даешь чувак! Бабки это деньги по-нашему, капуста значит.
- А?! Понял! Это мы вмиг организуем.
А сам про себя думает: “Вот этих сейчас оберу и домой, ну их к чертям собачьим, вместе с их белым светом. Дома оно завсегда лучше”. Вслух же говорит:
-Давайте так, я вам денег на забавы, а вы мне свои души взамен. По рукам или как?
- Ну, ты чувак даешь. Как же мы тебе души отдадим, если они сами нам нужны. Без души, какой в наших делах кайф. Никакого. Мы же ширяемся для того, чтобы душа в отлете была. А не будет, чего нам бабки на ветер тогда бросать. Чуваки в себя придут тебе то же самое напоют. Ты сам-то часто оттягиваешься? Глянь хоть на Серегу. Считай, мы залудили-то немного. Скажи, не так ли? Молчит Серёга. Ты не смотри, что он кивает. Он ничего не понимает.
Обрадовался черт, что в таком случае их души беспомощны, бери их сам без спросу и делай с ними чего хочешь. Вот и начал он их души ловить, да где там. У наркомана души, что колечки дыма: вроде есть, а не схватишь. Прыгал, прыгал черт, старался, старался, да так ничего и не добился.
Плюнул на эту затею, хотел домой вернуться. Да только как? Без души перед Старшим не покажешься. Делать нечего, собрался дальше в путь. Где души взять, кого сподобить на обмен, ума не приложит? Идёт, бредёт, да по сторонам оглядывается. Как бы опять не случилось чего. Вышел черт на главную, в городе Засранске, улицу. Два шага шагнул, а его уже кликают: “Гражданин, закурить не найдётся”. Глянул черт, к нему двое подходят, оба два одинаковых. Обрадовался черт, вот думает, кто мне души свои отдаст, сами на знакомство напрашиваются.
- Гражданин, а документик у вас имеется?
- Документы? Какие нужны? Сейчас вмиг организуем.
- Да вы шутник, товарищ. Дайте-ка я вас разгляжу. Вызывай-ка, Сидоров, каблук. У нас тут гражданин, безобразия нарушает. Поди, всю ночь водку пьянствовал. К тому же из лиц кавказской национальности. Прописочки не имеет, пребывание не объясняет. Опять же сопротивление оказывает. Вызывай Сидоров, вызывай.
- Что Вы, господа! Я с самыми благими намерениями. Что вы хотите получить в жизни больше всего? Заказывайте! Всё для Вас сделаю, только на одном условии. Я Вам всё, что пожелаете, а вы мне души свои никчемные, в обмен.
- Слыхал Сидоров, он наглости имеет нам взятку предлагать. Нам при исполнении служебных обязанностей. За такое у нас в морду бьют. На тебе, кавказская морда, по мордям.
Начали они вдвоем черта окучивать. Тут и машина подоспела, повыскакивали от туда орлики и давай бедному добавлять, руки-ноги закручивать.
- Ты у нас в тюрьме сгниешь гнида, мы тебе покажем кузькину мать, будешь знать, как стражам закона подкуп предлагать.
И такое разное-всякое, с пинками вдогонку.
Очнулся чёрт в КПЗ. Лежит, охи охает. Чресла все подбиты, клипы не шевелятся. Башка, как чугун гудит. Мысли, соображения путаются. Отдышался, чуть жив, оглядывается. В камере народу битком набито. Кто на нарах кучей спит, кто в карты режется.
[justify]- Что,
