Глава 19. Серьезный разговор
Аля Хатько и Олег Вайнтрауб.
Летный состав второй эскадрильи в своем классе готовился к завтрашним полетам. Летчики изучали маршруты и предстоящие задание на полет.
В класс заглянул дежурный по штабу.
-Лейтенанта Иванова к командиру полка!
Иван поднялся со своего места.
-Товарищ майор, разрешите выйти? - спросил он у командира эскадрильи
-Иди.
Иван вышел и через минуту уже стучал в кабинет командира. Получив разрешение войти, вошел и доложил:
-Товарищ полковник, лейтенант Иванов по вашему приказанию прибыл.
Полковник Митрофанов, сидящий за столом, поднял голову и посмотрел на лейтенанта.
-Ты что же, паршивец, делаешь?! - грозно начал он.
Лейтенант, минуту поколебавшись, повернулся и направился к выходу.
-Лейтенант, стоять! Смирно! Кру-гом!
Иван остановился и повернулся по уставу.
-Я не понимаю вас, товарищ полковник!
-Не понимаешь! А как ославить девку, пообещать жениться, подать заявление в ЗАГС, а потом в кусты? Это ты понимаешь? Заделать ребенка и потом смыться.
-Товарищ полковник, давайте разберемся. Я отказался от женитьбы на вашей дочери, потому что она во время подачи заявления в ЗАГС оказалась беременная и до этого скрывала свой возраст.
-А не ты ли, голубчик, задела ей этого самого ребенка?
-Никак нет! В ее истории болезни при поступлении в больницу четко указан срок беременности: 11 недель. Это почти три месяца. В это время я еще в училище только начал сдавать выпускные экзамены. Так что этот ребенок никак не мог быть моим.
-Но ведь ты же с нею жил?!
-Никак нет. Полового контакта у нас с ней не было ни разу. Она сама это может вам подтвердить.
-А в ту ночь, в субботу, когда ты остался у нас?
-Да, тогда это могло произойти, но помешала внезапная тревога.
-Вы встречаетесь больше двух месяцев. И так ни разу у вас ничего и не было?
-Никак нет.
-Какой же ты к черту мужик тогда?
На этот риторический вопрос Иван просто промолчал, а потом сам заговорил:
-Меня оскорбило то, что она обманным путем хотела скрыть свой грех. Да, я любил ее. И если бы она мне честно во всем призналась, мы вместе подумали бы, что делать. Может быть и оставили бы ребенка. Всякое в жизни бывает. Полюбив ее, смог бы полюбить и ее ребенка. А теперь она вот что наделала. И ребенка лишилась и еще, возможно, больше рожать не сможет.
-Любил… полюблю. Это все лирика. Я не позволю тебе так на весь гарнизон ославить мою дочь. Вот что, лейтенант, или ты с ней в назначенный день пойдешь в ЗАГС, и вы зарегистрируете ваш брак или…
-Что “или”?
-Или ты у меня послужишь…
-Я служу не вам, я служу Родине.
-Это мы еще посмотрим, как ты будешь служить!
-Вы не царь и не бог. Есть, в конце концов, еще и партийная организация.
-Ты что мне еще и угрожать собрался, щенок? А ну вон из моего кабинета! Вон!!!
Иван выскочил из кабинета командира и, прежде, чем вернуться в класс своей эскадрильи, минут двадцать стоял на крыльце штаба, пытаясь успокоиться.
Глава 20. Драка в казарме.
После этого разговора в кабинете командира полка служба у Ивана не задалась. Видимо по указке командира полка все офицерские наряды второй эскадрильи теперь доставались ему. В выходные и праздничные дни он постоянно дежурил.
Так было и в этот раз. Дежурным по полку назначили его на 23 февраля в праздничный День Советской Армии. Заступил он на дежурство вечером 22 февраля. В это время шло торжественное собрание полка в клубе, в казарме был только наряд. Закончилось собрание, вернулся знаменный взвод и Знамя полка. Иван принял оружие и стал ждать личный состава после возвращения из клуба, где солдатам показывали кино. Все шло пока штатно и спокойно. Вернулись солдаты, была вечерняя поверка, а затем в 22-00 отбой. Свет выключили, и Иван пошел в канцелярию. С собой на дежурство он прихватил интересную книгу, надеясь с ней скоротать ночные часы. Он так углубился в чтение, что не услышал шум, доносящийся со спального зала казармы, пока в канцелярию не заглянул дневальный.
-Товарищ лейтенант, там массовая драка!!
Иван выскочил, как ошпаренный. Свет в спальном зале был включен и видно было, как в проходе дралось человек двадцать. Мелькали кулаки, солдатские ремни, в ход пошли уже и ножки разломанных табуреток.
-Стоять! Смирно!!! - заорал он изо всех сил.
На пару секунд все остановилось, а затем продолжилось с прежней силой.
-Командиры отделений, наведите порядок! Зачинщиков ко мне! Пойдете под трибунал!
Сержанты пытались разнять дерущихся, но это их не останавливало. Тогда Иван выхватил свой ПМ и выстрелил вверх.
-Кто продолжит драку буду стрелять на поражение!
Выстрел и его грозный окрик, наконец, остановили дерущихся.
-Внимание! Смирно! Полк строиться! В две шеренги становись! Командиры построить личный состав!
Солдаты неохотно стали выполнять команды. Наконец, весь полк был построен.
-Командиры отделений, произвести осмотр личного состава и доложить о пострадавших.
Пока шел осмотр, Иван пошел докладывать о ЧП начальству. Митрофанову звонить не хотелось, лишний раз слышать от него упреки. Решил позвонить начальнику штаба.
Через полчаса в казарме было уже все начальство полка: сам командир полка, его оба заместителя, начальник штаба, замполит, командиры эскадрилий и начальник ТЭЧ. При докладе командиру о случившемся ЧП командир так взглянул на Ивана, словно он организовал эту драку.
-Я снимаю вас с наряда, лейтенант Иванов. Камэска два, замените в наряде Иванова.
Ивану пришлось передавать дежурство Никите. С тяжелым чувством он возвращался к себе в общежитие.
Теперь читателю нужно объяснить причину, почему возникла эта драка.
Дело в том, что современная авиационная техника очень сложная и ее обслуживание требует глубоких технических знаний и, к тому же, дело это очень ответственное. Как говориться “в авиации нет мелочей” Любая оплошность: забытый ключ, не подсоединенный кабель, отключенный агрегат, могут привести к непоправимым последствиям, связанным с гибелью летного состава и утратой авиационной техники. Грамотно подготовить солдата, вчерашнего школьника, за полгода невозможно, как бы школы механиков ни старались. Поэтому роль солдат при обслуживании авиационной техники больше сводится к принципу “подай-принеси.” Все ответственные работы на технике выполняют офицеры, прошедшие специальное обучение. Часть работ доверяют сверхсрочникам, а ныне прапорщикам.
Это очень быстро усвоили военкоматы, и в авиацию стали направлять малоподготовленных молодых людей, часто даже не имеющих 10 классов и плохо говорящих по-русски. Так авиационные части в то время стали комплектоваться выходцами из Прибалтики и Средней Азии. Те и другие плохо уживались в одном коллективе. Если первые считали себя культурными европейцами и учить русский язык считали для себя ниже их достоинства, то вторых в солдатских коллективах считали “чурками”. Даже был такой анекдотический случай. Ивану рассказывал знакомый начальник ТЭЧ. Он в выходной день решил заняться своими жигулями. Нужно было выполнить какие-то работы, связанные с колесами. Требовалось поднять машину и поставить ее на чурбаки. В помощники он взял себе водителя из его подразделения хорошего парня из Узбекистана. Стали они машину поднимать, нашелся один подходящий чурбак. Начальник и говорит водителю: “Нужно еще три чурки”. Водитель ушел и исчез. Нет и нет его, а потом ведет с собой еще трех туркменов.
Так вот, если в подразделении 1-2 представителя той или иной окраины Союза, то это как-то незаметно. А когда собираются две большие противоположные группы, то тут уже начинается вражда. Одни считают других “чурками”, а другие в ответ называют их “фашистами”. Иногда дело доходит до драк, как и случилось в этом случае во время дежурства Ивана. Случай этот получил огласку и дошло дело до Москвы. Приехала целая комиссии из Главного Политического управления Вооруженных Сил. Начались допросы. Полковник Митрофанов главным виновником за случившееся ЧП во время дежурства назначил Иванова. Разобравшись во всем, комиссия не нашла вины в его действиях, но предложила ему написать рапорт на увольнение из Вооруженных Сил по собственному желанию. Он так и сделал.
продолжение следует.
