Рубиновые звезды (Глава III)

Глава III
Иногда ночью, мама плохо спит. Я встаю, «капаю» корвалол и минут 10 сижу рядом с ней, пока сердце успокоится.
Бывает, что снится детство.
-У нас в Есаулово, сразу после войны, появились пленные японцы. Так мы на них смотреть бегали.
- Да? Ну и как впечатление?- спросила я.
- Да спокойные они, как будто в себя погруженные, смотрели на нас детей и улыбались, -задумчиво проговорила она.
-  В то лето после военное, первое, помню мама Рае и мне платье из нового «штапика» сшила. Мы счастливые бегали, форсили. У меня как-то быстрее «уделалось», так перед школой, перелицовывать пришлось.
- Пере что? – переспросила я.
- Ну -  это когда вещь пороли по швам и перешивали. «Штапик», почему еще детям покупали, потому что дешев был и покраска у него двусторонняя, вот с одной стороны выгорит, да "позаморается", а с другой, вроде как новый.
Мы когда подросли, совсем с Раей разные стали. Помню как-то мама, так и сказала на меня: «У! Отродье шкодиновское! Вся внешне в него!». И сама заплакала, от жестоких слов своих, на крыльцо вышла. Я не думаю, что она меня  меньше любила. Думаю жалела меньше, потому как время такое было, да и папаша наш…опереться не на кого. Рая младше была.
Да и вообще… идем по деревне бывало. Бабы все наперебой: «Ой, Маруся! Какая у тебя Рая красивая!". Она улыбается, благодарит и я рядом иду, да того обидно! Старше стала, думалось, ну почему не сказать хотя бы было: «Да у меня и Тома ничего!». Так ведь нет… Нет не злюсь, а представляешь, обида до сих пор в груди щимет…».
Пришла после этого разговора, села на краюшек дивана. У самой жизнь не просто складывается. Вот их двое. Дочь и сын, обоих люблю одинаково! И «строжу», и балую наравне, не смотря на разницу почти в одиннадцать лет. А ревность, счеты свои детские, и обиды -  есть. От всего не убережешь, и от своих ляпов тоже. Но очень хочется, что бы максимально одинаково, чувствовали меня и воспринимали.
В пятнадцать мама закончила  ФЗО и отправилась на первые заработки. Жили в городе Красноярске на улице «Стадионная». В бараках от деревообрабатывающего комбината – ДОК сокращенно. Тетушка, как я её ласково называю, пошла работать через три года, как только достигла такого же возраста.
Юность протекала ярко и интересно. После деревенского, вечно голодного и темного детства, жизнь в городе, пусть и среди такой же городской бедноты, была наполнена духом свободы и веселья.
Правда тетушка, первый выбор в жизни сделала очень быстро. Как говорит моя мама «не хуже чем ты, только восемнадцать стукнуло, и выскочила».
"И что она в нем нашла, не знаю, столько парней было… Родила Сережку и началось. У него все интересы -  бутылка, да рыбалка, а как напьется вообще дурак, дураком! Раз, ружье схватил пьяный и водит их с мамой, всякую ерунду орет!  Я с работы  пришла, да милицию  вызвала. Короче, сбежала твоя тетушка от него в Забайкалье. Сережку нам с мамой оставила, год там скрывалась.
Судьба у всех своя -  не обойдешь, не объедешь. Только  сам себе скрасить можешь, только собственными усилиями и стремлениями. Я то, после того как она вернулась, замуж вышла. И жила бы с первым мужем счастливо, если бы доктора, на тот момент, мне диагноз не поставили – «бесплодие», а спустя некоторое время, я своего благоверного с другой, в постели не застала. А вот видишь, какое бесплодие теперь рядом сидит, и еще две веточки пустило".
Мама в такие моменты улыбается, по особому, тепло как-то, не передать.

Продолжение следует...