… Пока гаруспик с затаенным восторгом выбирал магические раритеты, Дий с сыном, пользуясь передвижной линейкой, рассчитали расстояние от точки магнита до скал Харайти, ближе других оказалась бухта Пралаям.
- Бухта Смерти? – Ариант ужаснулся: с санскрита «Пралаям» означало «Смерть» - ну и название!
- Да, ме сунус! Её так назвали рыбаки, кто часто видели тут змееногих пловцов, да – нагов! Они кормили скованного в подводной ловушке Морского Змея…
- Это, что ли, Хозяина Харайти? – Арианта передернуло, час от часу не легче! – Может пустые слухи? Или…
- Или, ме сунус, да, вы освободили могучего узника, попав в железные оковы лучом Жезла.- Дий обнял сына за плечи, стараясь не примять расшитый золотой нитью откидной воротник плаща, продолжая негромко объяснять, - Я дал вам фантомный Жезл, его мираж, вы оба держались за Жезл? И одновременно впустили в свои мысли образ Морского Змея, с горячим желанием его освободить, исполнить вам завещанное. Так?
Кивнул Ариант, он так и думал – их, с братом, мысли материлизовались, и в «точке сборки» фантома Жезла, - подумать только, какая мощь! – выстрелили в скалу лучом звездной энергии. Значит, Морской Змей освобожден? А вдруг он сожрет брата и Элин?
Покачал головой Дий, спросив сына, - убил бы он своего освободителя? А животное, зверь гораздо благодарнее, в ответ на спасение – сам придет на помощь. Так что, нечего бояться за жизнь Антира и Элин, Хозяин Харайти обязательно им поможет.
С двух сторон от краев карты Дий нажал некие камешки, и панно изнутри осветилось, впрочем, галька и слюда не изменили свой цвет. Попросил сына и Публия Крейса отвернуться от карты, закрыть глаза, можно заслониться ладонями. И сам это сделал.
Ариант в резком повороте чуть не сорвал с себя плащ, цепочка удержала, о, это Бипп лежал на подоле, вредина! Присел подле пса, и ему накинул на морду край бархата.
Сквозь ткань увидел Бипп, как будто молния блеснула в комнате, беззвучно вспорола черноту ярчайшей вспышкой, и погасла. Этот нереально мощный свет ощущался сквозь сомкнутые веки, которые сами засветились красной пеленой. Ариант поневоле встряхнул кудрями, неприятно!
Первым к карте повернулся Дий, тихо охнув:
- Вот они, наша пропажа!
Публий Крейс еще не видел такого чуда, смотрел ошарашенно на то место, где висела карта. Её не было.
Размером с панно синело пространство, живая картинка. Вроде бы через окно смотрели прямо на море…
Там, над волнами возвышалась скала-арка…она приближалась, как укрупняет предмет изумрудный бинокль*…Вот уже видны под аркой двое…они сидели в обнимку на каменной перемычке, поджав ноги, но все равно волны, разбиваясь, орошали их моросью…
«Бедные дети, - жалость кольнула сердобольного папашу Крейса. – Замерзли…» - он правильно понял: молодые люди, стиснув друг друга в объятиях, стремились согреться.
Арианту, когда обернулся к карте, показалось, что вернулся он в ту ночь, когда матушка во главе с Небесными Старцами, открыла ему и брату живую панораму корабля, на котором в Херсонес ехали их девы. Только та живая картинка проявилась на туманном облаке, а эта была другая.
Как шептал изумленный Публий Крейс: они выглядывали в окно и следили, как происходящее за окном медленно укрупнялось, словно подносили ближе к глазам, ближе…
Кровь отхлынула от лица Арианта: Элин сидела на коленях обнаженного Антира и обнимала его! Только подвязка была на бедрах любимой…Пропал дар речи…Кажется и слух притупился, голоса, как сквозь паклю в ушах. Говорил отец:
- Слава богине Арра! Оба…в здравии…
- О, Высочайший, ты Трижды Мудрейший, знаю, но такое создать под силу не магу, а …Богу!
- Не будем вдаваться в подробности, дорогой Пуплэс! Сейчас главное забрать их оттуда! Вижу, в очах Тири…лава кипит, она его не согреет – взорвет! Арис!
Ариант бессмысленно взглянул на отца, а в мозгах суетилась мыслишка: почему они голые?!
Залаял Бипп: он видел любимого хозяина: «Ты чего там мокрый? Иди сюда, поиграем, обсохнешь!»
«О, Боги! Элин…Почему вы, братик, а ты?» - Ариант очнулся, когда пес потянул его за плащ, зарычал: «Быстрее, бегом, встретим Антириса!»
Дий щелкнул на панно звездными кристаллами, и окно в бухту со скалой-аркой, погасло.
Но успел заметить Ариант – Элин губами потянулась ко рту Антира.
…Вновь на стене мерцала цветной галькой и слюдой обычная карта. Нет, необычная, загадочная. Кроме Дия никому неподвластная….
Оставив Публия Крейса дальше выбирать магические раритеты, - этруск быстро пришел в себя и уже не косился на диковинное «панно», - Дий за руку потянул за собой сына. Тот шел, как в густом тумане, мало что различая на своем пути.
Не мог взять в толк, что им овладело? Ревность? Если ревность, то совсем не та, с какой постоянно набрасывался на брата, требуя признаться, целовался ли он с Элин? Хорошо видел, брат мокрый, дрожит, а холод он плохо переносит. Элин, видимо, согревает его в своих, всегда жарких, объятиях.
Но почему они обнажены? Сбросили мокрую одежду, когда? В море или уже на камнях? Совершенно вылетело из головы Арианта, что плыть голому в море легче, ведь сами братья, когда шли купаться – раздевались донога.
Сумбур случился в мозгах Арианта, мешая здраво рассуждать.
Не заметил, как вошли в гостиную покоев Дия, - споткнулся на мраморной лестнице, отец поддержал, тяжко вздохнув, и подумал: только бы братья не поругались! Кто попадался им по пути – никого не запомнил Ариант.
Колаис к ним пристроился, шел позади и бубнил: «Мне противопоказано встречаться с собратом Антирисом, слышал его мысли, обещался меня облить черным маслом и поджечь!»
«…Элин целует Антира или он? Видел – его ладонь лежала на ее… бедрах…Бипп дергает за плащ, - зараза, - ему что надо?!»
Нет, Ариант понимает…волны холодные, ливень тоже холодит воздух…Но сидеть на коленях у обнаженного мужчины, пусть боком, пусть в набедренной подвязке.., - химерная защита! Не доверяет любимой, или…брату не верит? Элин ведь не просто женщина – жрица Любви.., а брат…мужчина…ловелас!
Колаис, разрушая тайны между ними, проболтался, что в ванной, на вилле Публия Крейса, они…едва не стали любовниками…Сам же Антир признался, что чудом удержался от соблазна! Он тайно влюблен в Элин? А, что ему мешает обожать Элин? Любовь к Глории? Чепуха…Тайком можно изменить…А, почему тайком, они же не в Риме, не в Греции! В Сарматии, где её цари имеют полное право содержать наложниц, даже жен по закону иметь! Двух, трех…
Душно стало Арианту; вцепился в гривну, она была теплой…брат спокоен? Или, да, да – в восторге…его целует самая прекрасная на свете жрица…Блудяшка! Ничто его не исправит, ничто! Женщин боится, выдумщик! Если бы не Фемиста, зубами за него вцепившаяся, всех жриц в Караниу поимел бы, волокита, сластолюбец! Что о нем, как об Юлиане, болтают в Херсонесе – последнему холопу известно: Юлиан – прелюбодей!
Ариант взвинтил себя до такой степени, до такого состояния умопомрачения – пропустил, когда отец успел, выйдя на балкон, алмазным выстрелом Жезла разбить ливневую тучу! Только увидел вспышку молнии, гром услышал…
Ливень резко прекратился – рассеялись клочки туч, в посветлевшие участки проглянула синева неба и лучи солнца веером раскрылись….
В гостиной, просторной, с мозаичными стенами, закрытой на полу персидскими коврами, находились только они с Колаисом.
Дий торопливо сдвигал мешавшие кресла и тумбочки…Очнувшись, Ариант кинулся помогать; вдвоем отодвинули стол, он был полностью инкрустирован можжевельником, ладони впитали в себя его головокружительный аромат.
Дивноголову приказали открыть Пространственный Порог напротив широких окон с балконом, чтобы Антир с Элин сразу перешагнули на ковры; но прежде за плечи привлек к себе Арианта, сказал ему:
- Возьми себя в руки, ме сунус…Запомни, одно твое неосторожное слово и…твой брат…в лучшем случае ударит тебя, в худшем…не медля покинет Караниу, и ваш День рождения закончится великой ссорой…Сам знаешь, какой у нас Тири…- Ариант издал слабый стон, ну, конечно, отец подслушал его путанные, дурацкие мысли…- Зачем я позволил вам полетать над морем, ума не приложу! Да еще дал фантом Триединого Жезла …
Пообещал отцу Ариант, что брату слова не скажет, молчать будет как рыба!
Рядом топтавшийся Дивноголов мощной струей невидимой энергии пробил в пространстве желанную брешь, окна с балконом растаяли, открыв впритык к коврам каменную перемычку арки; исчезла «диванная» ограда, и… как были в тесных объятиях Элин с Антиром завалились к ногам Дия и Арианта….
Колаис, взмахнув золотистым хвостом, пролетел над упавшими, нырнул в просвет над морем, удрал, прежде, чем Пространственный Порог захлопнулся.
Радостный Бипп первым бросился к любимому хозяину, ошеломленному мгновенным перемещением из-под холодной арки в гостиную отца.
…Пространственный Порог, открывшийся внезапно, ошарашил Элин и ее спасителя, не сразу сообразивших, куда они перекинулись? Молниеносная реакция главы алаунов*, когда он в падении переместил на себя вскрикнувшую Элин, спасла её от удара головой. Самого Антира защитил ковер, когда на него с размаха лег спиной, благо, не сильно грохнулся.
Антир поднял голову, сразу встретившись глазами с братом. Тот, слегка прищурившись, смотрел на него с понятным выражением: то ли ты целовал мою Элин, то ли она – тебя? Или мне померещилось? А, что еще мог подумать измученный и озлобленный Антир?
Бипп носился вокруг «пришельцев», заливаясь хриплым лаем.
Дий сразу же к Элин – помогать подняться на ноги; закрыл ее влажное тело пушистым покрывалом, а покрывала Дий заранее достал из комода.
- Арис! – возглас отца вернул Арианта в этот мир. Попросил позаботиться об Элин, ее шатало, сам же, упав на колено перед сыном, приподнял его.
- Тири…- Дий ругал себя, почему заранее не определил границу стыка двух пространств? Торопился побыстрее добраться к каменной арке, не подсказал Колаису уменьшить силу удара магнетической струей, та и сдула ограду, на которую опирались Антир с Элин, вот они и упали, хорошо, хоть на ковер….
- Ме пати…Я в порядке, - еле слышно обронил сын, не позволяя отцу прощупывать в поисках шишки затылок, без промедления выпрямился.
Прижимая к себе Элин, Ариант заметил – она безучастна: или не пришла в себя, или…не рада видеть его?
- Славная моя девочка …- перевел взгляд на брата.
Его держал в объятиях отец, как маленького, пеленая покрывалом. Дий чувствовал дрожь сына, целовал в мокрый лоб; Антир не просто озяб – замерз! Немедленно в горячую ванну, теплое козье молоко с медом! Элин греться в купальне нельзя, просто в постели полежать, потеплее укутавшись, и тоже выпить молоко с медом. Чуть позже обязательно ее обследует, все ли в порядке с плодом? Сразу же объяснил Элин, что ее и Глорию перевели в гостевые покои, и там девы поживут дней десять, пока будет длится инициация. Все, что касается обряда превращения невест в жен им расскажут Вирджиния и Фемиста,
