Элин устала.
Антир помог ей перевернуться на спину. Так неоднократно они отдыхали, пока низовой ветер только рябил море.
….Когда улетел Дивноголов, - Антир даже не проводил его взглядом, - а немедленно избавился от обуви, куртки и рубахи. Умело держась на воде, кинжалом вспорол пояс и шнуры по бокам штанин. Море сняло с него остатки одежды, в том числе набедренную подвязку, и остался, как есть, мокрый и голый. Но голому плыть легче.
Элин, тем временем, кружила вокруг и посмеивалась. Дошла и до неё очередь освободиться от платья. Оно, бархатное, расшитое мелким жемчугом, отяжелело; и Антир сказал: быть Элин сейчас русалкой – залог спасения. Кинжалом раскрыл ткань на её спине и надорванное до бедер платье рывком сдернул. Канули в морскую пучину и туфельки, их Элин просто скинула.
Когда же поплыли, - а плыла Элин со знанием дела, не страшась зарыться лицом в волны, широко отталкивая их руками, - море смыло с ее тела строфиум-нагрудную повязку. Не заметила, как осталась полуобнаженной…
Пловцы запрещали себе смеяться, болтать.
Плыть к острогам Харайти, - хоть и казалось, что до них рукой подать, - пришлось таки далековато. Очень хотелось Антиру припустить вразмашку, но такой стиль плавания был незнаком Элин, - всё же нежная дева. Благо, не паниковала, не жаловалась, а намокшие волосы мешали. Она разумно расходовала свои силы, время от времени давая отдых ногам, и тогда плыла рыбкой. Приходилось Антиру уподобляться ей, чтобы не перегнать.
Объектом внимания у него была не только Элин, но и огромная пепельная, будто подгоревшая туча, постепенно закрывавшая горы. Только бы опередить её! Поднимется ветер, волны вырастут, польет дождь….Хуже того – ливень! Ни о чем другом не думал. Успеть бы доплыть до первого каменного утеса, торчавшего в море недалеко от бухт Харайти….
Элин от усталости неправильно лежала на спине, прогибалась. Полностью погрузиться в море ей мешала рука Антира. Лежа рядом, он постоянно выталкивал её. Волны уже перекатывали через них. Чтобы не нахлебаться, следили за дыханием, и молчали. Стиснув зубы, молчали. Антир смотрел в темнеющее небо, понимая, что волны их относят вглубь, ведь еще пловцы не достигли той черты переката, когда волны их тела погонят к берегу и будут болтать: туда-сюда…Тела болтать. Только не думать о плохом!
Где этот чертов Колаис?! Мелькнула шальная мысль: он намеренно бросил их на произвол судьбы!
Дий, папочка, всемогущий Мудрец, придумает, как рассечь-развязать божественные узы близнецов, и…Антир утонет, Ариант будет жить…На Глории женится братик! Он давно её пасёт, - всё видит Антир…Его невеста многим приглянулась. Мануил так и жжёт глазами царевну Орис. Редгар, «гот недобитый», искоса посматривает….Еще в Риме Антир заметил, что Винитар стухает в обществе Глории…Её любит Ларт Бофорс!
Все ждут его смерти, чтобы присвоить Глорию! И такое отчаяние овладело Антиром, что он издал гневный вопль и едва не захлебнулся. Пробкой выскочив на поверхность моря, заорал, плюясь, и размахивая кинжалом:
- Моё оружие всех посечет, шакалы! Чау задумали!
Элин испугалась, что с ним? И тоже окунулась в море.
Антир велел ей держаться за его плечо и плыть, не жалея сил. Туманная пелена над ними расплакалась. Косой дождь вперемежку с волнами ударил им в лица.
- Мы утонем…- выдержка покинула Элин.
- Я тебе утону…У нас свадьба впереди!
- С кем, Тири, с тобой?
- А с кем еще? С твоим нежным богом? Да, он в Глорию влюблен, чау, не замечала? – захотелось Антиру и засмеяться, и завыть.
Элин подумала, - её стараются отвлечь от ожидания неизбежного, и решила подыграть шутке...всё же легче!
- А ты не убьешь брата? За его любовь к Глории?
- Я их благословлю…на союз крепкий, долгий…, верный…Если верность – сестра его таланта уподобляться безгрешному Улиссу! Выйдешь за меня?
- О, Тири…Ловлю на слове!
- И они обручились в открытом океане…Позволь тебе, суженая, подарить самые лучшие слова, какие знаю? – Элин почти лежала на нем, жмурясь от всплесков воды, что ей бросал в лицо «хвост» его сарматской прически; улыбаясь, слушала, как рифмовал Антир, - он плыл, синхронно раскрывая руки, плавно разбивая волны
…и запнулся, увидев непонятное. Жуткое. Оно уже было близко…Нечто темнее глубин…Оно нарастало толчками, будто это нечто выталкивали снизу.
Элин ногой коснулась какой-то твердой шероховатости, похожей на риф. Оно, невероятное, неожиданно подбросило Антира, заставив его и Элин с воплями ужаса… увидеть себя на некой поверхности, похожей на вздутый живот…гигантской змеи! Это морское брюхо поднимало их над волнами.
Онемев, Элин собой накрыла мужчину, с ногами залезла на его тело, предоставив ему редкую возможность лежать на обросшей ракушками спине неведомой твари из морских глубин.
Крепко зажмурился сын Дия, сказав себе – это конец…Ни Марция, женщина-нага, ни падение в Змеином колодце так не напугали Антира, как это мерзкое существо; обмер. А он же ответственный за жизнь Элин, как ее будет защищать, если у самого душа очутилась в пятках?!
В нос ударил запах йодистых водорослей и ракушек, ими была усеяна плоть…ЗмЕя?
Расцепив ресницы, Элин завизжала. Бедняжка пожелала лучше утонуть, нежели вдруг сообразить, что находишься на чудище; вокруг него вода бурлит, пена обтекает выпуклую спину гада грязно-синего цвета, который подплыл под пловцов и поднял их на себе, как это иногда делает дельфин, спасая тонущих. Морды видно не было.
С трудом Антир оторвал от себя сомлевшие руки Элин, заставив ее соскользнуть ниже. Она боялась телом прикоснуться к живому «рифу». Упираясь кулаками в пучки водорослей, Антир сел на коленях, а Элин чуть ли не на плечи ему взобралась, прилипла к спине. Со стороны они, наверняка, напоминали скульптуру умалишенного ваятеля: Элин оставалось лишь перекинуть ноги на грудь Антиру, и она бы полностью сидела на его плечах.
Дождь усилился, омывая их и без того мокрых. Но они были уже не в море. Они находились на спине чудища, обросшего мидиями и другими моллюсками, пучками морских трав, безголового, и оно…плыло. Видны его плавники, как у котика, плавно загребавшие воду. Плыло чудище к Харайти, туда, где из моря выступала огромная арка*.
Под ее сводами можно укрыться от непогоды. Стены арки соединяла перемычка.
Антир ослабел, едва не упал под тяжестью окаменелого тела Элин. Она опомнилась, осторожно пятой ступила на пучок ламинарии, будто растущей на спине таинственного существа. Только хотела спросить: кто это может быть, их неожиданный спаситель, как впереди из воды высунулась его маленькая голова на длинной шее. Шея еще больше удлинилась и чудище повернуло морду.
От неожиданности Элин заорала во всю мощь легких и слетела бы в море, не поймай ее в охапку Антир, и ладонью захлопнул ей рот. Прижимая к себе забившуюся в истерике женщину, он смотрел на пасть гада, откуда сбегала ручьем вода и свисали гирлянды водорослей. Спокойно смотрел и тихо повторял:
- Хозяин Харайти, о, богиня Арра…
Появление Морского Змея подсказало Антиру – они с братом освободили из заточения Хозяина Харайти, причем, неосознано, играючи, с помощью фантома Жезла…Как его отец назвал? Оружием богов?...Нашим оружием…Водажаром.
…Грозные чудеса…
Элин боялась обернуться, вжимаясь в мужские объятия, тряслась как в лихорадке. Никогда в своей жизни храбрая невозмутимая дочь тахарской амазонки не сходила с ума от животного страха. Успокаивать её не было смысла. Но кричать запрещал; нельзя вопить, чтобы не разозлить морского гада.
Разок только Антир взглянул на морду Хозяина Харайти – вылитая корова с забитыми слизью ноздрями, жующая жвачку. На макушке среди наслоения ракушек – рожки или уши, и по шее змеилась кирпичного цвета грива, исчезавшая в волнах.
С круглого зрачка Змея сползла белесая пелена, и Змей уставился на человека. Рассматривает, кого это он подхватил на свою спину?! О чем думает? …сразу сожрать или в тайную пещеру отвезти, детишкам своим угощение?
Смотреть прямо в глаза твари Антир поостерегся, хорошо знает: звери, особенно хищники, не выдерживают человеческого взгляда, могут напасть, а взгляда божества Колаиса и подавно не перенесет.
Слизывая с губ дождинки, текущие по лицу, Антир улыбнулся и заговорил, не повышая голоса, намеренно на древнем языке своего рода:
- Свас ти, ме сакха. Джня, твам бала…Намеран те….Ахам ча дрид…Сампадана? О, на! Твам, ахам – сабхратри. Ту, ахам – нарах…Твам – варунахапати… (Счастья тебе, мой друг. Знать, ты сильный…Выражаю тебе почтение…Я тоже сила…Совпадение? О, нет! Ты, я – собратья. Но я – человек. Ты – повелитель вод…)
Морской Змей наклонил набок морду, превратившись в забавного теленка. Вроде как внимательно слушал человека, смотрел на него.
Элин осторожно взглянула на страшную и смешную морду; язычком толкнула в соленую ладонь Антира, тем самым подсказав убрать руку. Еле слышным шепотом пообещала не кричать, а сама крепче прижималась к мужчине – всё ещё было жутко. А вдруг эта морда метнется к ним, клацнет зубами, и обоих в мгновение ока перекусит, или проглотит не жёванными….
Неожиданно Антир услышал в себе голос, чудище заговорило с ним мысленно, а эти мысли зазвучали:
«Да…знаю, кто ты…не человек – Божество Колаиса…собрат моего собрата..»
«Ты – Хозяин Харайти, я не ошибся?» - мысленно спросил Морского Змея Антир.
«Ты мне поверишь, если скажу – не ошибаешься? Ты – есть собрат Антир, кто никому и ничему не верит! А я – бессмертный хранитель Харайти…»
Змей растянул водоросли в пасти, изображая широкую улыбку, и снова принялся жевать жвачку, двигая челюстями, как корова.
«Откуда меня знаешь?» - удивился Антир. О, мистические дивА в разгаре, не отпускают вернуться в обыденный мир.
«Знаю! Собрат Колаис мысленно подсказал…ты - Антир-сай, бесценное божество, ты и собрат Ариант …меня …освободили из темницы….Луч бога Солнца ударил…сбил путы злого колдовства…Их наложили на меня враги талантливых людей….…Вы, собратья, зоркие стрелки….сразу попали…Отныне - я свободен…Вы меня спасли, я спасу вас…»
Закрыл глаза Антир: если ему не мерещится эта «беседа» со Змеем, то, значит, и это предсказание богини Левкиппы, матушки, выполнено, воплощено в жизнь…
Недоумение, отразившееся на лбу Антира, заметила Элин и перевела взгляд на Морского Змея. Тот плыл к каменной арке Харайти, плыл быстро, плавниками высоко взбивая пену, а грозовая туча расплылась, закрыла дождливым туманом берег.
- «Откуда тебя знает Колаис?! - подумал Антир. Мысленный ответ последовал незамедлительно.
- «Так, у него первая суть драконья. Этот дракон – я. Змеем меня зовут люди, кто никогда драконов не видел. В любом плавающем и ползающем драконе людям змеи мерещатся. Люди видят то, что им нравится видеть…»
Не заметил Антир, как вслух высказался:
- Тогда,.. Колаис должен уметь нырять?!
«Да, всё он умеет! Его вторая суть, лошадиная, воды тоже не боится!»
- Так, чау он,
