полная поглощенность работой.
- Я люблю дело, - призналась Елена на одной из встреч, - Хочу добиться успеха, известности, благополучия. Жить в бурном потоке новостей и событий. Ни домашнего уюта, ни пирогов, ни размеренной жизни не будет. Если с этим согласен, готова жить с тобой.
И согласился, втайне надеясь приземлить эту вольную птицу. Но как только начинал разговор на запретные темы, вспыхивал скандал, и мы разбегались навсегда, чтобы через полгода, помыкавшись и не найдя никого лучше, снова жить вместе.
- Не зазнавайся, - предупреждала Елена, - Просто, я, после тебя, ни одного мужчину всерьез воспринять не могу.
Высший комплимент. А потом снова включился во мне хозяин, и опять разбежались.
Во время одной из таких разлук зашел в маленькое кафе и увидел за прилавком Ирину. Сама себе хозяйка, сама себе работница. Старательная, добрая, надежная и такая домашняя. Но главное, какие замечательные были пироги. За ними крылся и уют с размеренной семейной жизнью.
Не прошло и меясца, как мы решили жить вместе. Когда я сообщил друзьям о перемене в личной жизни, все обрадоались, особенно, Елена, чему я несказанно удивился, ожидая приступ женской ревности.
- Очень за тебя рада, - голос звучал вполне искренне, - Наконец, у тебя будет то, чего так желал. После вашей свадьбы, я вздохну спокойно и начну новую жизнь, без тебя.
Никогода не думал, что расстаться можно так красиво и трогательно.
Но требование Ирины неожиданно вызвало чувство незаслуженной обиды.
- По какому праву ты распоряжаешься моими друзьями? - вопрос вырвался сам собой, - Я ни словом не задел твоих.
- Я не против твоих друзей, они симпатичные, особенно, Паша, - пояснила Ирина, - Дело только в Елене. Ты любишь ее и очнь сильно. А я не хочу с кем-либо тебя делить. Как бы не была хороша Елена, я вижу в ней лишь соперницу. Чувство у вас друг к другу сильное, и тебе придется его разорвать.
- Неужели сомневаешься в моей любви к тебе? - какая жалкая попытка уйти от ответа.
- Нисколько, - нежные руки обвили мне шею, - Но стоит ей поманить тебя, и уверена, сразу меня бросишь. Поэтому, решай прямо сейчас, или я или она.
Такой твердости от нее испытывать не приходилось. Вот, что скрывалось за уютом, пирогами, размеренной жизнью. Стремление решать за другого.
- Прости, - объятия сразу сникли, - Прости, - никак не мог найти подходящих слов. Слишком резко и быстро все закончилось, и мечты о тихом счастье развеялись, как туман.
Не помню, как оказался на улице и куда шел. Стало влажно, видимо, дождь. Очнулся перед дверью в квартиру Елены. Она открыла, смерила удивленным взглядом, сгребла за грудки и втащила в коридор.
- Начудил? - ответ был очевиден. Я кивнул.
- Свадьбы не будет? - опять кивнул.
- Из-за меня? - повторил привычное движение.
- Какой ты балбес! - резким толчком впечатала в стену мою спину, - Понимаешь, что повесил мне камень на шею? Теперь я чувствую себя виновной перед Ириной, перед тобой! Ради чего отказался от своей мечты? Ради той, у которой само понятие «семья» вызывает отвращение? Той, у которой отец-домострой постоянными придирками свел мать в могилу раньше времени. Той, из которой отец лепил супер девочку, отличницу, чемпионку, спортсменку. Которая ненавидит школу, спорт, но отравлена жаждой первенства где бы то ни было. Уходи! Ничего у нас больше не будет! Завтра уезжаю в Африку. Командировка, куда боятся ездить другие. Прощай! Исчезни из моей жизни! Вернись к Ирине, может, примет, - и вытолкала за дверь.
Я стоял и обтекал. То ли капли от дождя стекали по волосам, то ли колкие слова прощания, несущие за собой пустоту.
Дверь снова распахнулась.
- Надо же, не уходит! - непривычно сильные руки втащили меня внутрь и повлекли через квартиру, попутно сбрасывая одежду, пока не вонзили в матрац кровати в спальной.
- Ну, что мне с тобой делать? - эти слова стали сигналом начала потрясающе бессонной ночи.
- Вставай! - звонкая пощечина вывела из мрака сна, - Мне пора. Быстро собирайся. Еды нет.
Я одевался, постепенно продвигаясь от постели к входной двери. Попутно одеваясь при этом.
Мы спускались по лестнице.
- У меня не будет детей, - неожиданно сообщила Елена, - Видно, мать-природа решила, что таким, как я, размножение противопоказано. Прощай!
У подъезда ждало такси. Села и уехала.
Я остался один. Без женцины, уюта, пирогов, размеренной жизни. Все было кончено.
Но нечто иное, в самой глубине, только начиналось. Впрочем, это совсем другая история.
2:1