Люблю долгую дорогу в поезде, на верхней полке. Видишь, как
меняются картины за окном и убеждаешься, насколько велика родная страна.
Соседи по купе меняются и чувствуешь себя вечным на шесть дней пути
из Москвы до Хабаровска.
Ездить приходится немало, и каждая поездка приносит сюрпризы.
В этот раз внезапно остановились ночью на первом попавшемся полустанке.
Пассажиру из Кореи стало плохо, собачатины переел. Сняли с поезда и
в местную больницу.
Когда-то также, в поезде покушал постной кашки Лев Николаевич
Толстой. С аппетитом поел. Говорил: «Вкусно-то как». И занемог,
затемпературил. Высадили его на станции, где и скончался, великий писатель.
Аналогия.
Прошло два часа, как от полустанка отъехали, и поезд всем телом
вздрогнул. Экстренное торможение. Женщина под колеса вагона бросилась.
Голову, напрочь, оторвало. А была ли она ей нужна, если туда сунула.
Богатая, говорят, на каждом пальце по золотому кольцу. Прямо, Анна
Каренина. Еще один аналог.
Под утро застряли в чистом поле на два часа. Эшелон с углем
прпускали для Алексеевска, есть такой город возле Хабаровска. Он каждую
зиму вымерзает, а местный мэр не чешется. Народ на него много жалоб
писал, а все с гуся вода, поскольку в главной партии состоит и главе
государства ежедневно верности клянется.
Отчаявшиеся жители скинулись монетой, кто сколько может, и киллера
заказали. Пусь кто-угодно нами руководит, только не этот.
Мэр, как прознал про такие дела, засуеился. И решили в столице
помочь несчастному.
Пошли вагоны с топливом на зиму.
Только опоздал, дружок, я за тобой уже еду.
Еду.
