Каждый местный КОНЪЮНКТУРНЫЙ КОМИТЕТ, будучи наиболее эффективной формой существования Общества потребителей, его «толкачом» и авангардом, всё же не был абсолютно беспристрастным арбитром. По мере развития конъюнктуры рынка он колебался, менял акценты и векторы, сдвигаясь то в сторону приоритета потребления, то посредничества, то производства. Иногда Конъюнктурный комитет принимал решения в пользу какого-то отдельного вида производства. Он пытался находить в каждой области необходимую (и возможную) точку равновесия всей системы. КОМИТЕТ в соответствии с конкретными местными условиями и общей ситуацией должен был объективно оптимизировать её, пусть даже вынося ошибочные решения (лучше плохие, чем никакие). Он вводил в рамки и производство и потребление, устанавливал предел беспредельному развитию детоталитаризации. Фактически он включал в себя в неразвитом, не дифференцированном виде функции различных инфраструктур, а точнее - исполнял за них эти функции, временно замещал. Он стал исполняющим обязанности координатора централизованного планирования и контролирования. Может быть неким сердечным клапаном. Или «водителем ритма», вживлённым в атриовентрикулярный синус рухнувшей экономики. На период пока выборочной, неизбежно ступенчатой, компенсаторной «реструктуризации» всего, вновь заиндевевшего, организма «русского мира».
ПРЕИМУЩЕСТВЕННО ОПОСРЕДОВАННОЕ - тем более с подачи оккупантов - регулирование цен и самой потребительской ситуации на становящемся рынке не могло играть на руку исключительно одному местному потребителю или наоборот производителю или коммерсанту. Основное предназначение конечно - общая социальная стабилизация. Выпуск пара. Сглаживание социальных перекосов, пока не заработал основной экономический, рыночный механизм. И хотя ЭТО БЫЛ ТАКТИЧЕСКИЙ ХОД НЕМЦЕВ, но стратегически он находился в узловом, ключевом месте, в самой точке неравновесности. Совсем малые усилия в ней могли теперь породить огромные последствия. Поиски компромисса, выдержка твёрдой конъюнктурной линии поначалу в некоторой степени облегчались её калькированием с германских планов и программ. Одновременно именно в силу такого «эхолалического», некритического заимствования немецких решений - они становились и менее гибкими, менее чуткими к глубоким «местным» подвижкам. Где-то в совсем глубоких пластах. А потом и в совсем неглубоких.
ВПОСЛЕДСТВИИ именно это и начинало приводить ко всё большим перекосам и к накоплению огромных, никуда не исчезающих зарядов статического «социального электричества», поскольку обусловливало слипание и полную Смычку Управления (производством и торговлей) и Распределения. Это консервировало новый, теперь уже практически непотопляемый уровень УЧРАСПРЕДА (который и был потом унаследован неблагодарными большевиками на всё своё послевоенное время, вплоть до начала следующих перестроечных конвульсий).
КОНЪЮНКТУРНЫЙ КОМИТЕТ оказался конъюнктурным в самом прямом, житейском смысле. Он по-петровски лишь модернизировал толпы непрофессионалов. Оживил их. Стряхнул снег и пыль с камзолов. Высшей мерой профессионализма в данных ипостасях «нового порядка» вновь оказалось старинное русское умение с дурным запалом выполнять любые пожелания начальства. Всячески угождая ему. Так и у немцев со временем стала получаться предельно конъюнктурная социальная поделка. Фактически по иному высказанный прежний тоталитаризм. Материал ведь всегда диктует. А в России - так и надиктовывает! Предельно жёстко.
Чистому Разуму беспрерывно обыскивать жуликоватое Чистое Чувство на инфернальных русских базарах всегда получалось слишком хлопотно да и опасно: материал чересчур грубый. Да и с дырами! Непредсказуемо где. Когда же именно он начнёт диктовать Чистому русскому Чувству – в них-то всё и провалится!
НАИБОЛЕЕ САМОСТОЯТЕЛЬНЫ, без опоры на Конъюнктурные Комитеты, были «под немцем» Общества потребительской кооперации. Теперь они функционировали на новых основаниях (переформулированных старых). Во многом нацистские преобразования в системе потребкооперации сыграли исключительно положительную роль для дальнейшего совершенствования русского традиционного хозяйствования.
1. В первую очередь, безусловно отменялись бесчисленные нахлебнические, промежуточные звенья между заготконторами, краевыми или областными организационными структурами - и реализующей сетью. Для этого немцы сразу отключили систему райпотребсоюзов - самым элементарным разгоном. [5] (ГАСК. Газета "Ставропольское слово", № 42, 30 октября 1942 г., с. 2).
2. Безоговорочно прекращалась деятельность госконтроля и госсубсидирования. Только полная самопомощь, самофинансирование, самоуправление, самоответственность («включительно до круговой поруки» - немецкой навязчивой идеи в отношении русских, мол, где русские, там и «круговая порука»). [6] (ГАСК. Р - 1121, оп. 1, д. 1, лл. 261-262).
3. Вводился разумный минимум необходимой подотчётности собственным центральным, негосударственным органам (края, области, затем - округов, комиссариатов, рейхскомиссариатов). [7] (Там же).
4. Для соблюдения интересов третьего рейха в Потребкооперацию вводилась фигура немецкого уполномоченного, который должен был «давать организациям и учреждениям советы и распоряжения». [8] (Там же).
5. И, наконец, главное - завязывались прямые связи (вот тут-то минуя всякий центр и даже германского уполномоченного) между основными рабочими, то есть, низовыми звеньями потребкооперации. Это с одной стороны. А с другой - с ещё существующими колхозами, потом общинами, госхозами, ТОЗами, фермерами. Таким образом, всё же как-то устанавливалась главнейшая, функциональная перемычка между основными, фундаментными блоками хозяйствования. И оно становилось хотя бы относительно эффективным. При этом сразу отпадала прожорливая армада посредников, в том числе большинство начальников. Невероятное благо было бы для России! Естественно, несбыточное и поныне!
На рейде - прожорливая туча разнообразных начальников! Их прокормить и немцы не потянули!
ОДНОВРЕМЕННО с большей функциональностью экономического фундамента потребкооперации её центральные и низовые звенья получали большую свободу действий. Они высвобождались и от мелочной, изнуряющей опеки со стороны властных структур. И от изматывающей подотчётности и субординации. Главное - от армии нахлебников! В выгоде опять оказывались сами производители и потребители.
Даже ЗАГОТКОНТОРЫ ПОТРЕБКООПЕРАЦИИ теперь обладали настолько большими правами, что практически сами могли выполнять функции посредников. Они заключали во множестве договоры на поставку продукции в какие угодно районы - не только своим местным жителям, но и на отдалённые рынки сбыта. Сами организовывали производство. Наконец, сами же и торговали. ПОЧТИ ВСЯ ПРИБЫЛЬ за небольшими исключениями шла в бюджет этих контор с их впоследствии развившейся магазинной сетью и таким образом впрямую сказывалась к выгоде местных производителей.
Теперь выходил двойной резон трудиться лучше, даже оставаясь при госхозе, общине или ТОЗе. Во-первых, больше сам получишь или приобретёшь. Когда дружишь с заготконторой. Во-вторых, и с излишков, ушедших в другие районы, тоже возвращался навар в виде нового товарного ассортимента и более низких цен в лавках потребкооперации на непроизводимые в здешних местах товары, то есть, на привозную продукцию. [9] (Там же. л. 237).
До Ганзы ещё далеко, но уже теплее. Рыночное коромысло уже практически выровняло оба плеча. Однако вновь и вздрагивало, словно бы прислушиваясь к уже приближающейся с востока канонаде фронта. К родному голосу старого своего «регулятора».
Дивизион «Катюш» на линии огня - лучший в мире «экономический регулятор»!
Отрегулирует всё. Сразу. И наповал!
Литература:
[1] ГАСК. Р - 1059, оп. 1, д. 3, л. 122. [2] ГАКК. Р - 432, оп. 1, д. 1, лл. 4 - 5. [3] ГАКК. Р - 416, оп. 1, д. 2, л. 1. [4] Там же. [5] ГАСК. Газета "Ставропольское слово", № 42, 30 октября 1942 г., с. 2. [6] ГАСК. Р - 1121, оп. 1, д. 1, лл. 261-262. [7] Там же. [8] Там же. [9] Там же. л. 237.
Источник:
© РевущаяБочка.РФ
