I
Эльдар остановился. Дальше верхом ехать было нельзя. Склон становился слишком крутым. Он спешился, стреножил коня, потом взял бурку, перекинул через плечо хурджины и полез вверх, ловко ступая сильными ногами в мягких чувяках.
Было совсем светло, хотя солнце еще не взошло. Лес вокруг Эльдара полнился щебетом, свистом и трелями. Птицы как всегда радостно приветствовали новый день.
Достигнув края обрыва, Эльдар расстелил бурку, положил хурджины, штуцер. Он имел вид человека, устраивающегося надолго.
Далеко под ним вилась пыльная дорога. Эльдар посмотрел на нее и почувствовал, что гордится собой. Еще бы, его перестали считать мальчишкой и поручили важное дело. Скоро по этой дороге поедет русский офицер с важным письмом. Жители аула, в котором жила семья Эльдара, решили устроить засаду и перехватить письмо, чтобы отдать его Шамилю. От него уже не раз приходили люди и требовали, чтобы в ауле приняли газават. Однако русские были слишком близко и в ответ могли сделать набег. В ауле колебались, опасаясь за свои жилища. Посланцы стали угрожать и договорились до того, что объявят жителей неверными и сожгут аул. И тогда в ауле решили показать, что они держат сторону Шамиля. Эльдару было поручено выехать вперед, чтобы заблаговременно предупредить сидевших в засаде.
Внезапно Эльдару стало страшно. А вдруг офицер уже проехал?! Он его пропустил! Тогда он опозорен навек!
Он быстро пошарил в хурджине и вытащил оттуда волшебную трубу. Отец (он называл ее подзорной) говорил, что такая труба есть у каждого русского офицера, потому что с ее помощью далекое становится близким.
Эльдар поспешно приложил трубу к глазу. Но дорога, сколько ее можно было видеть, оставалась пустынной. Не было заметно, чтобы кто-нибудь по ней проезжал. Он успокоился и отчего-то вспомнил, как он, впервые взглянув в эту трубу, вскрикнул от изумления. Далекий склон горы вдруг оказался прямо перед глазами! Он даже протянул руку, чтобы потрогать кусты. Отец и дядя Гамзат, наблюдавшие за ним, добродушно засмеялись.
Эльдар повел плечами. Даже сейчас ему был неприятен этот смех.
Вот так же отец смеялся над его детским глупостями. Раз, когда он был совсем маленьким, он решил встать рано утром, залезть на гору, чтобы потрогать солнце, которое каждый день выходило из-за этой горы. Отец в тот день куда-то уезжал, встал он затемно, а потому и увидел его, осторожно выходящим во двор. Узнав в чем дело, отец рассмеялся и пообещал в следующий раз сходить на гору вместе с ним. Тогда он не понял, почему отцу стало вдруг смешно, и даже слегка на него обиделся.
На дороге по-прежнему никого не было видно. Тогда Эльдар посмотрел на свое ружье. Этот штуцер привез отец, сказав, что он взят в бою у убитого им казака и что, когда Эльдар подрастет, он получит его. Штуцер потом долго висел на ковре. Только сегодня Эльдар смог уговорить отца. Тот разрешил, но при этом запретил стрелять. Ведь тогда гонец поймет, что его ждет засада и поедет другой дорогой.
Эльдар вздохнул. Больше думать было не о чем и он заскучал. Солнце между тем поднялось уже высоко. Лес не доходил до края обрыва и он почувствовал как ему припекает спину. Он сдвинул папаху со лба, потом вовсе снял ее. Однако, мгновение спустя, поспешно надел. Вдруг сейчас поедет русский офицер, а он промедлит? Он представил себе как в двух выстрелах дальше по дороге, там, где скалы сжали ее с боков, на одной из них сидят отец, дядя Гамзат, соседи. Они ждут. Ждут, когда Эльдар сообщит им, что гонец едет…
Глухой удар вдруг потряс землю.
- Митроха, черт косорукий! Куды ты дрова роняешь! Не долетим!
Эльдар подскочил на месте. Русская речь сзади! Его окружили!
Он обернулся и замер. Он увидел то, что не мог понять.
Сначала он увидел черную полоску на небе, потом темное пятно. Потом он увидел трубы, из которых валил дым, вращающееся колесо, похожее на мельничное. А потом он увидел лодку. Огромную лодку, которая летела по небу. Из лодки валил дым, а сзади вращалось колесо. А еще он увидел, что на лодке есть люди.
Эльдара поразила тишина. Лодка летела совершенно бесшумно. Как во сне. Он помотал головой. Он не понимал. Он ничего не понимал.
Затрещали ветки. Эльдар вскинул ружье и опустил. Из лесу показался дядя Гамзат.
- Ты видел эту лодку? Русский офицер поедет на ней. Мы напрасно ждем. Пойдем.
Дядя вздохнул.
- Теперь придется идти в набег на крепость.
Они стали спускаться. А когда они сели на коней, дядя спросил, махнув куда-то рукой:
- Ты знаешь, что там, далеко есть большое озеро с горькой водой? Очень большое. Русские зовут его «Черным морем».
Эльдар кивнул.
- Они плавают по этому озеру на лодках. Есть лодки большие, а есть маленькие. Есть лодки с парусом, а есть с машиной. У таких лодок есть колеса. Машина вращает колеса и лодка плывет.
Эльдар кивнул, хотя и не очень уверенно. Дядя посмотрел вверх и покачал головой.
- А теперь русские заставили эти лодки летать.
Он помолчал.
- Может, Шамиль прав. Нам не стоит покоряться им. Они скоро отнимут у нас и наше небо.
Дядя опять замолчал. Потом подхлестнул коня и они быстро поехали к остальным.
II
Накануне того дня, когда Эльдар увидел летающую лодку, в ворота Нижне-Троицкой крепости въехала курьерская тройка, сопровождаемая десятком казаков. Запыленный и усталый офицер потребовал тотчас проводить его к коменданту.
- По казенной надобности в Тифлис! Извольте немедленно предоставить лошадей! У меня пакет на имя его сиятельства! – отчеканил он, войдя в комнату.
В то же самое мгновение за окнами послышался топот. Какой-то всадник, горяча коня, пулей вылетел в ворота.
Комендант – старичок благообразного вида с капитанскими эполетами на поношенном форменном сюртуке – неожиданно быстро метнулся из-за стола к окну.
- Ну так и есть! – послышался его глуховатый, чуть надтреснутый голос. – Поскакал, дьявол.
Комендант укоризненно взглянул на офицера.
- Кто же вас, голубчик, за язык-то тянул? «Казенная надобность», «Тифлис», «пакет»… Теперь этим шельмам все известно станет. Беспременно засаду устроят.
Офицер недоуменно поднял брови:
- Позвольте, вы о ком?
- Да, о чеченах этих. Аул ихний тут неподалеку. Вроде мирной, а вроде нет.
Офицер пренебрежительно махнул рукой.
- Со мной сильный конвой. Впрочем, если вы опасаетесь, то можете его усилить.
Теперь пренебрежительный жест сделал комендант.
- И-и, батюшка. Есть у нас тут одно место. С двух сторон скалы дорогу подпирают. Ну чисто мешок каменный. Так они, дьяволы этакие, арбами своими дорогу спереду и сзаду перегородят, а сами на скалах засядут и давай сверху пулями угощать. Тут уж каким сильным конвой не будь, а все едино. Тут уж знаете, либо погибай, либо к ним в плен просись. А у вас пакет. Вы верно прямо из Петербурга?
- Так точно. Велено не мешкать в пути.
- Да-с. В Петербурге-то привыкли, небось, по картам воевать. Раз дорога нарисована, так значит по ней и ехать можно. А здесь, знаете ли, Кавказ. Тут не всякая дорога проезжая.
- Господин капитан! – офицер вдруг резко прервал коменданта. – Извольте немедленно распорядиться о лошадях! Мне крайне необходимо сейчас же ехать далее!
Комендант, не отвечая, рассеяно посмотрел за окно. Мелькнула быстрая тень. Видимо, пролетела какая-то птица. Лицо коменданта тотчас оживилось. По-видимому, ему пришла в голову очень удачная мысль.
- Лошадей я вам не дам, - медленно начал он. Офицер уже открыл рот, собираясь что-то возразить, но комендант быстро продолжил:
- Есть у нас средство одно, чтобы стервецов этих обойти.
Он отошел к столу, сел и написал несколько строк. Потом сложил бумажный лист и запечатал его.
- Семен!
В дверях показался казак.
- Эстафета! – со значением сказал комендант, вручая ему бумагу.
- Так точно, вашбродь! – казак козырнул и вышел.
- Ну, голубчик, если Бог даст, то дня через два или три вы вручите пакет его сиятельству. А пока располагайтесь. Самоварчик не прикажете ли?
Офицер гневно взглянул на коменданта.
- Шутить изволите, милостивый государь?! Каким же это образом я окажусь в Тифлисе, если вы мне не даете лошадей?
Комендант хитро
