— Иван Алексеевич, будьте добры, подойдите сюда, — студентка последнего курса МГИМО Эльвира Чайкина, подняв высоко вверх обе руки, нисколько не стесняясь, демонстрировала всем присутствующим видавший виды фолиант.
Советник по делам культуры посольства СССР, растолкав многочисленных зевак, ничего не понимающих по-русски, подскочил к ней и, заслонив девушку своей спиной, прошипел:
— Ты что творишь, а если среди них окажется журналист или того хуже… репортёр с фотоаппаратом! Завтра же все здешние газеты о твоём поведении на первых полосах… А ты уже вечером вылетишь отсюда по маршруту Амстердам—Москва: с соответствующим письмом в твой ректорат!
— Так ведь раритет же, утерянный сборник рисованных от руки карт под названием «Атлас Сибири» или «Сибирская Джоконда»! Её наши учёные по всему миру разыскивают. Я же по Семёну Ремезову курсовую работу писала. Всё, что в библиотеках нарыла, почти наизусть выучила, а тут хоть и не подлинник, но отличная копия, в нашей стране ничего подобного нет, — на глазах девушки выступили слёзы и, подавив комок в горле, она еле слышно продолжила: — Хоть и дорого, даже очень, но надо купить обязательно. Если хотите, я прямо сейчас вам все свои гульдены до последнего цента отдам.
— A black and white copy, the only copy in the whole country, a unique thing... (Анг.: Чёрно-белая копия, единственный экземпляр во всей стране, уникальная вещь), — затараторил подошедший к ним продавец, предвкушая возможность хорошей выручки, — специализированное издание для историков-профессионалов. Книга-уникум! Приобретайте, не пожалеете! Если хотите, я прямо сейчас свяжусь с хозяином магазина и буду просить для вас рассрочки по оплате.
***
Бормоча слова благодарности и несколько раз повторив просьбу, что атлас надо убрать с продажи, то есть отложить хотя бы на день, — Иван Алексеевич, на всякий случай крепко держа Чайкину за рукав, спешно покинул магазин. Придя к себе в кабинет, он тут же отправил телеграмму в МИД, и копию в Академию Наук. Ответ пришёл на удивление быстро:
- Первое. Изыскать способ сделать фотокопию Атласа. — Так как подлинник считается утерянным много лет назад и вполне возможно, что в «АТЕНЕУМе» продаётся искусно выполненная фальшивка. (Некоторые учёные полагают, что Атласа как такового никогда и не было. Данная гипотеза в настоящее время проверяется по всем советским каналам.)
- Второе. Тянуть время и торговаться!
- Третье. С ближайшим рейсом Аэрофлота на ваше имя будет отправлен дипломатический багаж, в котором вы найдёте все необходимые справочные материалы по данной теме.
- Четвёртое. В Голландию будет откомандирован специалист — историк, но на оформление всех необходимых документов и получение визы уйдёт какое-то время, поэтому до его приезда предлагается в полной мере задействовать Эльвиру Александровну Чайкину.
За двести шестьдесят три года до описываемых событий. Боярская дума
— Здрав буде, люди думные, — с места поднялся один из приближённых к двойному трону[sup]1[/sup], — самодержцы наши, помазанники божьи, нынче опечалился вот чем. Слухайте, да на усы свои мотайте. Сибирь-то ужо полвека как нашинская! А что нам про неё известно, а? Сколько там людишек проживает, да вдоль каких рек селения их стоят? Кто знает, а? Кроме того, в энтих дальних краях, почитай, вся Российская пушная казна хранится! Вот и выходит, что до зарезу карта нужна, точная и со всякими подробностями!
***
Десятого января того же года в дальний путь, в столицу Сибири — Тобольск, поспешил гонец со специальным указом — Боярский Приговором.
***
По указу Великих Государей, боярин князь Иван Борисович Репнин со товарищи приказал послать Великих государей грамоты во все сибирские городы, велеть всем сибирским городам с уезды русских деревень и волостей и с ясачными волостями написать чертежи на холстине, и сколько вёрст или дней ходу город от городов также и русские деревни и волости и ясачные волости от того города, и на каких реках те городы и уезды и ясачные волости стоят, и то описать на чертеже имянно, а в Тобольску велеть сделать доброму и искусному мастеру чертежи всей Сибири и подписать внизу, от которого города до которого сколько вёрст или дней ходу, и уезды всякому городу определить, и описать, в котором месте какие народы кочуют и живут, также с которой стороны к порубежным местам какие люди подошли, и те чертежи в городах сделать для того, что в Сибирском приказе Сибирским городам чертежей нет, и ведать не почему; а сделав те чертежи, велеть прислать в Сибирский приказ тотчас безо всякого молчанья, а те чертежи велеть сделать мерою в длину трёх аршин, в ширину двух аршин самым добрым мастерством, а большой всей Сибири чертёж сделать в вышину трёх аршин, а поперёг четырёх аршин. [ПСЗР. Том III, № 1532]
1698 год
Семён Ремезов разглядел вдалеке стены московского Кремля. Его долгий путь наконец-таки подходил к концу. Ещё час, другой, третий, и он доставит в Сибирский приказ Большой чертёж Сибири, и, если бог даст, то может быть удостоится приёма у самого... Андрея Виниуса![sup]2[/sup] Усталый путник закрыл глаза и задумался. Припомнилось, как двадцать лет назад он был зачислен простым казаком на государеву должность в Ишимском острожке. Службу нёс справно, и за усердие и прилежание получил звание «сына боярского»[sup]3[/sup], и был переведён в «крупный» город Тобольск. Выполняя поручения тамошнего воеводы, собирал подати с крестьян и инородцев, сопровождал казённые грузы, вел перепись земель и населения, определял кратчайшие пути между селениями, искал полезные ископаемые, ну и, конечно, как же без этого, вместе с остальными воевал с кочевниками. С малых лет имея склонность к рисованию и переняв от бати азы чертёжного дела, не раз составлял карты земель Тобольской губернии, делал прожекты и руководил строительством городских домов. Казначейство — «рентерея», приказная палата, и на радость всем жителям и потомком оных — Тобольский кремль…
Фото: Александр Лобацеев
***
«Тпру! Стойте, окаянные! Приехали. Слава те боже! Добрались! — возница осадил коней и открыл дверцу кареты. — Москва, царица земель русских. Извольте далее своими ножками. Чай, онемели ужо от дальней дороги. Размять все непременно надобно!»
1958 год. Амстердам. Посольство Советского Союза
— Понимаете, Иван Алесеевич, атлас Ремезова это не карта в современном её понимании, — Эля, жестикулируя руками, пыталась объяснить советнику отличительные черты хорографии[sup]4 [/sup]от картографии. — Если вы обратили внимание, в той книге всё «вверх ногами».
Фрагмент карты Семена Ремезова, 1698 г. Хранится в архивах РГО
— Градусной сетки нет совсем! — продолжила девушка. — И несмотря на то, что на ней нет сетки координат, особенности местности вычерчены весьма наглядно. Я, когда работала над своей курсовой, была просто поражена размером тех территорий, которые он отразил в своём Атласе. Ведь тогда не было ни поездов, ни самолётов, только лошади, ну и собственные ноги, конечно. А какие роскошные иллюстрации! Вы заметили?! Даже в чёрно-белом исполнении там куча информации о культуре, экономике народов Сибири, даже описаны их нравы и обычаи. А иллюстрации?! Это же самые настоящие сюжетные иконы! Вдобавок к этому большое количество текстовых отметок: здесь надобно поискать золотишко, а вот здесь кто-то побросал за ненадобностью множество телег, а туточки — «немирные самоецкие зимовья». Но больше всего меня поразила одна надпись, я её даже наизусть выучила: «До сего места Александр Македонский доходил, ружьё спрятал, колокол оставил»[sup]5[/sup].
— Вспомнил, — советник стукнул ладонью по столу, — я видел большущую карту Сибири, сделанную этим Ремизовым в нашем Эрмитаже, говорят, что она раньше висела на стене, в кабинете самого Петра! И именно по ней он принимал экзамен по географии у бояр и прочих вельмож. Но если до него дошла карта, почему же в его бумагах не отыскался этот злополучный Атлас? Или его просто спёр кто-то из приближённых?! Детектив какой-то получается.
Фрагмент карты, прожжённый чернилами
Неделю спустя
Специалист — историк из Советской Академии наук — до Голландии так и не добрался. Визу так и не дали. В посольстве этой страны всё ещё изучали документы и требовали всё новые и новые справки. Зато по дипломатической почте в адрес советника посольства поступила справка следующего содержания:
«Во времена Петра Первого в Европейских странах интерес к Сибири был чрезвычайно высок. Облечённые властью чиновники спали и видели, как бы добраться до её богатств. Поэтому были готовы выложить за любую информацию о её недрах солидную сумму в гульденах, фунтах стерлингов или любой другой валюте».
***
Изучая исторические документы, наши учёные установили, что в документах Сибирского приказа от 1698 года, ни в какие другие года, упоминание о передаче Ремезовым «Аталаса» — отсутствует! Из этого следует, что хорографическая книга, выполненная по указанию боярина князя Ивана Борисовича Репнина, ни в какое государственное хранилище, не поступала!Известно, что в 1703 году думный дьяк Сибирского приказа Виниус был отстранён от государственной службы, взят под арест и обвинён в различного рода хищениях, а также в невыполении сроков поставок различных материалов в Петровскую армию. Чиновник попытался подкупить фаворита царя, всесильного Меньшикова. Тот принял деньги и составил для самодержца соответствующий оправдательный документ. Однако боясь монаршего гнева, о факте дачи взятки сообщил Петру Первому. Этот эпизод упомянут в биографии Виниуса, как переписка резидента Плеера с Венским двором: "Канцлер: Виниус… помилован и не повешен, а бит кнутом и приговорён к уплате 7 000 рублей". Из письма Плейера от 25 сентября 1703 года.
Из другого источника известно, что Пётр Первый приговорил Виниуса к штрафу в тринадцать тысяч рублей, а так же к публичной порке. (После чего проворовавшийся дьяк сбежал из России.)
***
Кроме этого было точно установлено: обвиняемый в течение нескольких лет снимал копии со всех поступающих в его распоряжение документов, переводил все топографические названия на Голландский и переправлял их на свою историческую родину. На основе этих материалов в Европе было издано несколько книг. В частности: фолиант о «Сибирских землях» Николауса Витцена, бургомистра Амстердама и двоюродного брата Виниуса. Из достоверных источников известно, что этот господин посетил Россию всего один раз и то — дальше Московской да Псковской губерний не выезжал!
***
Эльвира дважды перечила письмо, после чего спросила:
— Но здесь же нет ответа на главный вопрос, куда делся первоисточник. Где искать подлинник «Сибирской Джоконды»?
Иван Алексеевич с минуту молчал, потом почесал свой затылок и наконец изрёк:
— Понимаешь, если бы Виниус смог его вывезти или он каким-либо иным путём в те стародавние
