чего-то этакого. Оригинального и пафосного. Позволившего бы порисоваться.
Хотя бы перед самим собой!
Все они этим грешат!
И точно. Маг, видя, что варвар не отвечает, спросил:
— Может, последнее желание? Женщину? Вкусный обед? Кувшин вина?
— Пожалуй. Насчёт кувшина доброго вина — хорошее предложение.
— Без проблем. Только… — и уже совсем другим тоном, в глубине которого звучала не ирония, а — сталь, — Выйди из воды, подняв руки — так, чтоб я их видел!
Конан, криво усмехнувшись, нарочито медленно двинулся вверх по пологому илистому склону, молясь про себя лишь об одном: только бы не поскользнуться! Но всё прошло благополучно: он выбрался из воды без осложнений. Стоя на песчаной отмели, киммериец чувствовал, как его рассматривают. Но не подал виду, что его это бесит, потому что знал — маг только этого и добивается!
Даже руки варвар держал так, как приказал маг: ладонями вперёд и вверх.
Маг, шагах в пяти от которого киммериец теперь стоял, остановленный жестом ладони, довольно долго изучал взглядом обнажённого киммерийца: словно какой-нибудь коллекционер — редкостное украшение. Поцокал губами. Сказал тихо, обращаясь словно к самому себе:
— Надо же, какая фигура… Ты действительно выглядишь, как настоящий мужчина: мускулистый, пропорциональный, целеустремлённый. Лицо грубовато, но по-своему красиво. Я бы тоже хотел… Но — специфика, сам понимаешь! Или ты накачиваешь мышцы: в сотнях боёв и походов. Или уж — мозги: в тиши каморок и подземелий, в сотнях часов зубрёжки рун древних фолиантов…
Конан промолчал.
— Жаль, не удастся перевербовать тебя, или сделать своим рабом, как вон тех, — маг презрительно кивнул за спину, — Но это не получилось бы с тобой. Слишком сильная воля, слишком независимый нрав. Гордость.
Конан промолчал и на это. Он просто смотрел магу в глаза.
Маг вздохнул:
— Хорошо, Конан. Вот тебе твоё вино!
Но когда маг поднял руки, и раскрыл было рот, чтоб сделать уже знакомые Конану пассы, стремительная молния метнулась к его груди откуда-то сбоку: Конан разглядел недавнего знакомого: огромного волка!
Маг, однако, не был удивлён или сбит с ног: он оказался защищён чем-то вроде невидимого кокона, оболочка которого вдруг вспыхнула голубыми искрами и сполохами!
И тело нежданного помощника, налетев на невидимую до этого преграду, с воем и треском отлетело назад!
— Неплохо. Так, с напарником-волком, на меня ещё не пытались нападать! — маг покачал головой, — Но от прикосновения живых я надёжно защищён! — тут чародей поднял руки, явно готовясь расправиться с рычащим и злобно скалившимся животным, тщетно пытавшимся прорваться к телу врага сквозь вновь ставшую невидимой, защиту!
Конану так не хватало именно этого: чтоб кто-то, или что-то — хотя бы на краткий миг отвлекли внимание колдуна от рук киммерийца!
Варвар не стал спрашивать, защищён ли маг от «неживых»: вместо этого он, до этого постепенно, как бы осознав бессмысленность сопротивления, опустивший руки вниз, довёл до конца долго подготавливаемое движение, и без замаха от бедра метнул кинжал — один из тех, что обычно хранились в голенищах его сапог!
Маг схватился за грудь: именно туда, пронзив худощавое тело насквозь, вонзился злой стальной зуб! Расширившиеся глаза сказали Конану, что он застал мага врасплох!
Хрипящий и хватающий ртом воздух Лай передвинул ладони на рукоять…
Однако ни сказать что-то, ни вынуть кинжал чародей так и не успел: словно поняв, что чары сняты, волк кинулся на чародея, и сбил-таки с ног! Встав над телом поверженного врага, он, теперь беспрепятственно, докончил дело: мощные челюсти в одно краткое мгновение перегрызли горло колдуна!
Конан, уже не торопясь, взглянул наверх, мысленно истово поблагодарив своего сурового покровителя — Крома! Он не сомневался: это именно его Небесный защитник послал ему столь странного напарника! Этого волка!
После краткой мысленной благодарности варвар прошёл три шага, отделявшие его от лежащего на земле и ещё хрипящего тела. Наблюдать агонию совсем уж былорасслабившегося и торжествовавшего победу перестраховщика Конан не стал. Тем более, что он, в отличии от большинства своих противников-колдунов, не получал наслаждения от наблюдения за страданиями жертвы.
Вместо этого киммериец повернулся к серому напарнику, и сказал:
— Спасибо. Ты пришёл вовремя.
Волк, разумеется, не ответил, но посмотрел киммерийцу в глаза.
Конан кивнул ему.
Повернулся снова к поверженному трусу. Тот явно умирал. Тогда Конан вынул из голенища лежащего сапога второй кинжал, и перерезал до конца всё ещё слабо трепещущее горло. С позвоночником пришлось повозиться — всё-таки — не меч! — но он справился.
И вот уже остекленевшие глаза чародея смотрят в его глаза с высоты зажатой в руке отсечённой головы, которую киммериец держит за волосы. Но прежде чем обратиться в последний раз к поверженному магу, Конан глянул на «напарника»:
— Тело — если хочешь — твоё!
Волк, сразу резко, словно презрительно, отодвинувшийся от туловища, снова посмотрел варвару в глаза.
Конан хмыкнул:
— Согласен. Я тоже не стал бы такого есть!
Он повернулся к голове, где ещё светились странным блеском глаза:
— Отвечаю на единственный, и наверняка мучающий тебя вопрос. Киммерийцы никогда не лезут в воду, не прихватив оружия. Хранят его воткнутым в ил между ног. А где спрятал, вылезая из воды…
Зажал между ягодицами! Тренированные мускулы. Всё ясно?
Странно, но глаза мигнули.
Конан кивнул:
— Ладно. Нехорошо издеваться или глумиться над мёртвыми. Но если б я спросил о твоём последнем желании, ты бы насторожился. И мне не удалось бы так просто убить тебя, — Конан не извинялся и не старался оскорбить мертвеца. Он просто констатировал факт, — Итак. Твоё последнее желание!
Голова промолчала. Но — Конан мог бы поспорить на остаток своего гонорара! — глаза сменили выражение удивлённого гнева на — просто ненависть.
Откровенную и понятную.
Однако киммериец вовсе не был в претензии.
Ненавидеть его — право каждого. Чародея. Будь то — живого, или мёртвого.
Он положил голову рядом с собой на траву, и полез в суму: где-то там, в её необъятных недрах, хранилось всё необходимое и для таких случаев.
Последнее прибежище очередного несостоявшегося Властелина Мира: простой полотняный мешочек, наполненный самой обычной солью…
Ему нужны «доказательства».
А наместник наверняка отлично помнит лицо наглого чародея.
Тайную долину они покинули, двигаясь рядом. Перед походом вполне спокойно и мирно пообедали вяленным мясом из Конановских запасов. Зверь спокойно шёл у ноги киммерийца, всем видом показывая, что совсем не боится того. Конан понимал, что на перекрёстке они расстанутся, потому что слишком разные у них пути и судьбы.
Но он был рад, что судьба, или небесный Покровитель свели его с мужественным и надёжным другом хоть на краткий миг.
И он совсем не жалел о предстоящем расставании: ведь они, работая «командой», добились того, чего хотели!
Один из них — отомстил!
А другой — честно заслужил свою плату!
