(Авантюрный план и Капля)
Художник ушел, а Дима задумался... Тут нам придется приоткрыть завесу таинственности, которую мы создали вокруг этой истории. Объяснить наконец нетерпеливому читателю, который пребывает в недоумении, почему некоторые поступки нашего героя вызывают столько вопросов? И действительно, почему он, получив диплом философа, не стал возвращаться в свой родной город, а остался в Санкт-Петербурге?.. Почему отверг Нинель, хотя эта неуемная любвеобильная женщина своим неотразимым бюстом порой доводила его до сумасшествия и, чего уж там греха таить, в этот сложный период она часто снилась ему по ночам?.. И, наконец, — а это уже совсем ни в какие ворота — почему опубликовал в аккаунте статью со своей несуразной теорией, которая сделала его посмешищем на весь мир?.. Да-да, вы не ослышались, действительно на весь мир! Потому-что эта статья вызвала в обществе бурю негодования и споров, и волны этой бури докатились аж до самого американского континента!.. А ведь, если подумать, парень-то он совсем не глупый, в этом мы уже успели убедиться. Мало того — теперь мне уже начинает казаться — он эту статью выложил на всеобщее обозрение специально, чтобы вызвать в Сети нездоровый ажиотаж!.. Да-а!.. Вопросов накопилось достаточно, и недовольный читатель ждет от нас разъяснений.
И он их получит. Прямо сейчас!.. Только не надо обольщаться — полностью раскрывать все секреты мы не будем. Иначе пропадет интрига. Честно говоря я и сам пока не знаю, как будут дальше развиваться события, ведь наш герой такой непредсказуемый!.. Конечно, в Питере Диме Усольцеву легче было сделать себе карьеру, чем, скажем, в том же Павлово, в который он возвращаться не собирается. Так что с этим вопросом всё вроде бы понятно. Но давайте не будем спешить с выводами. На самом деле истинная причина таилась совсем в другом! Однажды в голове философа родился авантюрный план, разделивший его жизнь на "до" и "после". Он затеял в Сети опасную игру, потревожил крупного зверя. Между прочим реализация плана уже происходит!.. Происходит совершенно незаметно для непосвященных, и этот процесс невозможно остановить! Философ уже почти четыре года живет в ожидании глобальных событий, его нервы натянуты до предела. Он словно охотник затаился в засаде, держа наизготовку снятое с предохранителя ружьё. Он в предвкушении момента, когда можно будет нажать на курок. Наш герой запустил в сторону противника пробный шар и теперь ожидает ответной реакции. Для этого он и поселился в коммуналке, ни с кем не общается, отгородился от всех и вся...
Дима отлично понимает, противник сразу напролом не полезет! Будет осторожно и долго проверять: кто такой профессор Усольцев, откуда он взялся и что из себя представляет?.. Возможно, кто-то из его людей уже находится рядом и собирает о нём информацию. Только этим и можно объяснить временное затишье, которое затянулось и так действует на нервы!.. Но однажды оно непременно закончится, и тогда события начнут развиваться непредсказуемо и с невероятной быстротой! И Дима уже в который раз прокручивает в голове все возможные варианты, чтобы вовремя и правильно среагировать. Конечно, сейчас ему следует быть предельно осторожным, готовым к любым сюрпризам и, естественно, избегать случайных контактов.
Однако один контакт всё же произошел, и теперь предстояло выяснить, был ли он случаен? Как-то не верится, что эта плакса, эта жалкая неудачница может представлять для него опасность. Во всяком случае вчера вечером Дима Усольцев так не думал. Но это было вчера, с тех пор многое изменилось. Потомок пирата породил в душе философа смутную тревогу. И действительно, что он знает об этой велосипедистке? Весь сумбур прошлой ночи предстал перед ним в новом свете. Дима снова вспомнил о фонарях на набережной, которые не горели как раз в том самом месте... Везде горели, а там нет!.. И потом... где это видано, чтобы человек, на которого наехал велосипед, терял сознание? Это вам не автомобиль! В худшем случае всё закончилось бы ушибом, даже падением, но никак не сломанным ребром и разбитой головой. Удар нанесен так умело, словно здесь действовал профессионал! Почему ему раньше не приходило это в голову?.. Да и велосипедистка не производит впечатление слабой неуверенной девушки. В нужный момент она действовала очень решительно и целенаправленно! Если ко всему этому прибавить иностранный акцент, который тоже имеет место, то возникает вполне закономерный вопрос: не слишком ли много совпадений?
В голове бедного философа началась страшная неразбериха. Его кидало то в одну, то в другую сторону. Сомневаться не приходится — это всё от нервов! Возможно, он зря себя накручивает и Капиталина просто обычная девушка, которой вдруг захотелось прокатиться на своем новеньком велосипеде. А всё остальное просто нелепое стечение обстоятельств. Томительное ожидание не прошло бесследно. В последнее время Дима чувствует себя как на горящих углях — любое нестандартное событие способно вывести его из равновесия. В таком состоянии может причудиться всё что угодно: Простая девушка превратится в коварного врага, банальное столкновение на дороге — в тщательно продуманный хитрый план... Нужно просто успокоиться и всё разложить по полочкам. Он с детства тугодум, способность принимать быстрые решения не входит в список его достоинств! Нужно сначала всё обдумать, перепроверить, сопоставить факты... В любом случае теперь он будет внимательно наблюдать за этой велосипедисткой, ловить каждое её слово, фиксировать каждый шаг. Ему сейчас ошибаться никак нельзя!
По-хорошему, с ней следовало бы расстаться. В дальнейшем он так и поступит. Однако именно сейчас конопатая велосипедистка нужна была ему как никогда! Боль не проходила. Она изматывала, доводила до исступления! Мало того, теперь у него болело уже всё тело. Хотелось повернуться на другой бок, но оказалось, что без посторонней помощи это невозможно сделать. Он уже израсходовал все свои волевые и физические ресурсы. Дима пожалел, что отпустил художника, старик ему сейчас очень бы пригодился. Теперь оставалось только ждать и надеяться, что Капиталина скоро вернется и облегчит его страдания.
Так и случилось. Сначала в коридоре раздались шаги, и сердце философа замерло. А когда шаги затихли, как раз у его двери, оно готово было выскочить из груди. И вот в дверном проёме возникла знакомая мордашка, усеянная веснушками, и вопросила:
— Ну как ты тут без меня? Не успел ещё соскучиться?.. А я сегодня отпросилась чуточку раньше. Объяснила всё как есть, и меня поняли! Теперь всю неделю буду уходить с работы пораньше, сразу после обеда. И от ночных смен меня тоже избавили... Ты уж извини, пришлось рассказать и о тебе, и о велосипеде... Так, о чем это я?.. Ах да! По пути зашла в магазин — у тебя же в холодильнике шаром покати... — тут она перевела взгляд на стол и радостно отметила: — Я вижу, ты позавтракал. Ну и как яичница?.. Я тут утром с вашим художником договорилась, чтобы покормил тебя...
Капиталина щебетала без умолку и доставала из вместительного пакета на стол продукты и ещё какие-то коробочки... Дима закрыл глаза. Ему вдруг стало легко и безмятежно. И даже боль вроде бы куда-то испарилась. Он слушал её голос, не вникая в смысл сказанного. Понимал: этот словесный поток ещё не скоро иссякнет. Ну и пусть! Видно, она так уж устроена. Пока не выложит последние новости, пока не выговорится — не успокоится! И с чего ему в голову пришло, что она может представлять опасность? У неё же на лице крупными буквами написано: простушка из провинции!
А потом Капиталина присела рядом, поправила подушку и Дима, набравшись храбрости, прошептал:
— Художник сказал мне, как тебя зовут. Очень необычное имя, никак не могу привыкнуть!.. Почему тебя так назвали?
Гостья напряглась, и это заставило философа насторожиться: "В чём дело? Такой простой вопрос и такая неожиданная реакция?.." А девушка помолчала немножко и с каким-то отчаянием выдала:
— Я всё время ждала этого разговора. Ждала и боялась!.. Конечно, я могла бы назваться Катей. Обычно я так и поступаю, когда с кем-то знакомлюсь. Но это неправда, на самом деле меня зовут Капа. Полное имя Капиталина!.. В честь "Капитала" Карла Маркса назвали — удружили, называется!.. Огромное спасибо родителям за это дурацкое имя! Ну вот скажи, как можно с таким именем жить? У меня, может быть, вся жизнь из-за этого пошла наперекосяк... Ну что ты молчишь, скажи хоть что-нибудь!
Дима не смог сдержать улыбки — она опять в своем репертуаре! Ей всё в себе не нравится: и внешность, и характер, и, как теперь выяснилось, ещё и имя! Вот сейчас смотрит на него, а глаза влажные.
— Какая ты все-таки плакса! — сказал он. — Ну какая ты Капа? Ты самая настоящая Капля! Чуть что — сразу в слезы!.. Кап... кап... кап!.. Знаешь что, я буду называть тебя Каплей!
— Да называй как хочешь! — обреченно согласилась девушка, и крупные капли с ресниц упали на его лицо...
Неожиданно она спохватилась, вытерла слезы платочком:
— Что это я всё про себя, да про себя!.. А про тебя-то и забыла! А ведь я лекарства принесла, сейчас буду тебя лечить. Давай-ка для начала сделаю тебе укол Дексалгина, я же вижу, ты весь побелел от боли. А потом поставлю капельницу...
— А капельница обязательно? — жалобно спросил Дима. — Может, не надо?
— Надо! — жестко произнесла новоиспеченная Капля и строго взглянула на философа. Куда только подевалась недавняя плакса, теперь перед ним стояла суровая медсестра. Она деловито устанавливала у изголовья небольшой штатив с бутылочкой, в которой находилась мутная жидкость. Увидев, что Дима с тревогой смотрит на бутылочку, пояснила:
— Это очень хороший антибиотик импортного производства. Такой могут себе позволить только очень состоятельные пациенты. Но тебе обойдется абсолютно бесплатно. Тебе просто повезло. Наш пациент на днях благополучно скончался, а лекарства, оплаченные им, остались. Вот я и подумала, не пропадать же добру! У этого лекарства короткий срок годности, через неделю его все равно пришлось бы выбросить... Ну что, больной, готовь свою вену.
— Что-то иголка у тебя слишком толстая! — с сомнением произнес Дима.
— А ты что, уколов боишься? — Капля с иронией взглянула на философа. — Брось, это просто антибиотик. Если его не ввести, может случиться заражение крови. Ты же не хочешь этого?.. Мы и так уже потеряли массу времени, давай не будем дальше усугублять.
— Но антибиотики вводят обычной иглой, — сказал философ растерянно.
— Ну, смотря какой антибиотик. Это суспензия, её вводят в вену только такой иглой. Процедура болезненная, придется немножко потерпеть. Но ты же мужчина, ты выдержишь! Зато завтра будешь чувствовать себя как огурчик! Поверь, я знаю, что говорю.
Против такого аргумента трудно было что-то возразить. Скрепя сердце, Дима согласился, резонно рассудив, что в этот раз его убивать точно не будут.
После медицинских процедур суровая медсестра снова превратилась в добрую уютную Каплю и философ успокоился. Словно стараясь загладить вину, она была нежна и
