191. Отшельник. Ранимость души из жизни в жизнь.
(Пускай к нам придут все тонкие тела ФИО, 10 лет.) Пришёл интересно вижу его знаешь как у него за головой, как ореол такой, как у статуи свободы знаешь такие лучи солнечные, но это только за головой, а всё остальное тонкие тела являются серыми такими, знаешь замученными какими то. Пробои по горлу, по сердечной чакре, низ живота, по ногам такое ощущение что человечек этот вот ему 10 лет, а по тонким телам, я таких видел, ну не знаю лет в 50 так выглядят тонкие тела. Откуда пробои, мне идёт то, что у него душа во-первых опытная старая, да. Не знаю почему так пришло мне, что старая душа, но она очень, как это слово то, которое вредное в этом мире, она очень. (Всепрощающая.) Нет, она очень не то чтобы всепрощающая, сейчас скажу, ранимая. (А-а.)
Ранимая душа, Ом дотронулся до него и показываю прошлую, а нет это не прошлая жизнь, это одна из жизней которая была у него. Это прошлая Ом или нет, скажи, машет нет, предыдущая, Ом говорит не знаю, но отсюда идёт эта ранимость. (А-а.) Он был ну, такой вот, жил в келье, но не священник, которые знаешь священники проповеди делают, а этот нет. (Отшельник.) Правильно отшельник да, в скиту каком-то жил. И он был знаешь немножечко, да не немножечко как мне показывают, скорее всего знаешь как у него было врождённое ДЦП вот у того священника, у того отшельника, как объяснить не полностью знаешь есть такие дети там ДЦП люди, у которых ноги, руки, голова вот так всё. (Ну понятно.)
А у него только левая часть плохо работала, а правая часть работала хорошо. И вот он сидел в этом скиту, молился, как я вижу, лампадка горит у него, к нему приходили другие священники приносили скудную пищу, может вода, хлеб, вот так как-то. И вот он сидел и его считали знаешь чуть ли не святой юродивый. (А-а.) И так он жил, как бы это объяснить, скит был как пещера в лесу далёком, сам храм находился где-то на побережье реки, река-храм, даже не храм монастырь, а он жил в скиту далеко-далеко, в лес ходили люди. И вот он сидел в монашеской рясе и зимой, он одевал только такую знаешь душегрейку и чуть-чуть глубже уходил в эту пещеру, когда холодно было и там разжигал огонь. Но ему было тяжело разжигать, у него было огниво, спичек не было как мне показывают, ему священники помогали. У него всё таки был какой-то сан, он считался что-то такое большое, почему я так говорю, потому что ну не будет просто обычный священник так ухаживать за другим священником-монахом, а может будет, я не знаю.
Вот я вижу священники приносили ему хворост, помогали ему развести костёр и раз в три дня приходи и также приносили ему хворост, это зимой когда холодно. И так же подкладывали в огонь, помогали ему, но когда их не было хворост также лежал на полу этой пещеры и он подкладывал хворост когда становилось холодно. А спал, у него такая была постель знаешь шкура сделанная лежала, не знаю кого, может быть яка, может быть ещё кого-то, медведя может быть. И вот он жил в этом месте и он как бы сказать, он сторонился людей, а люди пытались прийти к нему, потому что его считали прозорливым, вот эта мне сейчас идёт информация по этому поводу. А он сторонился, боялся людей, потому что он, не то чтобы, он стеснялся себя, но он ещё и говорил плохо, потому что у него речевой аппарат был повреждён, ну как разговаривают с ДЦП люди. (Он сам решил так жить.)
Ом покажи пожалуйста, в детство отправляют. (Что с родителями.) В общем показывают деревня, дома такие вот, ну обычные деревянные дома, срубы стоят, много детей бегает. Деревня такая, ну я бы сказал зажиточная, люди богатые, ну как богатые крестьяне, не убогое всё кругом, а дома такие добротные. Мне показываю что это не крепостные крестьяне, а они вольные, они живут где-то туда знаешь район, мне идёт в голову что это Соловки, откуда Ломоносов. (А-а.) И этот мальчик, он лет 10 ему и он пытается бегать вместе со всеми остальными, он знаешь как идёт, он одной правой ногой бежит, а левой загребает пытается. Ну знаешь как бежит и загребает, у него не получается бежать, он быстрее падает, потом поднимается кричит кому-то что-то, они кого-то там гоняют, то-ли с собакой бегаю, то-ли ещё чего то. И были ребята добрые которые к нему относились, там два парня я вижу, ну такие же, а старшие смеялись, камни в него бросали, а он каждый раз так ковылял. А он добрый был, я вижу что они обижают какую-то белую шавку, бегает собачка, а-а нет они просто с ней играют, он такой радостный прыгает. Ну вот у него не работает не левая рука, не левая нога, ничего не работает, ну как не работает, рука не работает действительно полностью, а вот нога ну загребает, стоять может, ну не быстро ходить, для него быстро, это бег получается. (Тогда родители были да у него.)
А у него родители были, почему он и выжил просто-напросто потому что северные люди они сильнее были по иммунитету, по духу сильнее были. (А-а.) А-а, эти два мальчика, это его братья, они по младше, он старший. А он знаешь как одет, картуз такая шапка на нем, потом жилетка из какого-то животного может быть из медведя, штаны ну такие домотканые и ботинки, не ботинки в лаптях бегает. Причем такие качественные лапти, с тоненькой бересты, ну такие хорошие. А отец у него, вот мне сейчас в голову идёт, показывают такой бородатый мужик с таким же картузом и я не знаю что это обозначает, какая-то посадник, получается, это не деревня, а может быть пригород какой-то, город. А-а, это одна из улиц города, а город какой-то там большой был, почему то у меня в голове вертится, а произнести не могу. (Ну ладно.) Сейчас, Острог какой то в общем, ну большой город, но он не уходил это не деревня извиняюсь, с этой улицы показывает, просто он тут бегал. Но ты не спросила как он попал в этот скит, мне сейчас показывают. (Говори.)
Они все посещали храм, вот у них церковь была на улице, тоже деревянная зодчество такое, знаешь красивая церковь, ну полностью сделана без гвоздя, скорее всего делали без единого гвоздя эти церкви. И он приходил и сидел в этой церкви постоянно, сядет на лавочку служба идёт, смотрит, всё смотрит-смотрит и к нему приходил, садился на лавочку священник такой старенький дедушка садился с ним. Тоже в рясе сидит разговаривает с ним, а его звали Александр, Сашка он говори, Сашок, Сашечка, что-то по голове его гладит. (А-а.) То ему что-то даст покушать, а как это они называют в храме просфира, просфирку даёт ему, на пососи говорит-показывает ему, но вот он держит, ему тут лет 10 и вот он сидит-сидит. И потом пришёл отец этот его посадник и говорит переживаю за его будущее, что с ним будет, как он будет жить-то. А священник говорит большую душу в нём вижу показывает в этом пареньке, говорит отдай к нам его, пускай у нас. (При храме будет.)
При храме будет, помогать нам будет, он говорит, а что он может, он даже не говорит толком, он ничего не может, а священник показывает ему свечи пускай хотя бы людям дает, выдаёт. (Ага.) Сейчас у меня просто в голове название города, на А, какой на А, на севере, туда в сторону Белого моря, туда вот он, на А город, вертится в голове, хм, Архангельск во, а я никак вспомнить не могу. (Понятно.) Архангельск вот и тут он в церкви начал, ну хорошо говорит пускай помогает. И вот так он стал помогать ему, этому священнику, как мультик смотрю, как картинки такие идут, интересно. Он в какие-то службы так красиво одевался в красное, красная рубашка, сапоги у него, а ему уже побольше, ему уже лет 14. Он стоит держит большой крест такой, большой, он с его ростом крест, какая-то служба идёт и прям довольный-довольный вот такой. (А-а.)
И дальше Ом мне показывает, скорее всего постепенно вот так он и пришёл к тому, что погрузился в религию, в веру пошёл и в этом скиту оказался. А скит знаешь интересно как -то, там не то, чтобы лес, знаешь такой глубокий, как наш лес подмосковный, а там редкий лес, редколесья знаешь, там деревья растут в отдалении, не близко. Но вот к нему, чтобы попасть надо было пройти через остров может быть, мне кажется это какой-то монастырь. Может Соловецкий монастырь, я не знаю, знаю что в центре большой храм красивый, а к нему нужно было попасть и идти через остров, куда-то в глубь, на другой конец острова попасть. (Он там так и перешёл да.) Да, он там жил всю жизнь можно сказать, ну как всю, в определённый момент конечно он ушёл в скит. (А-а.)
И вот он там, но это не последняя его жизнь, были предыдущие жизни, Ом не показывает, Ом сказал хватит-хватит говорит это и так много, мы же не работаем по прошлых жизнях, просто в этой жизни это интересно. (А-а.) Ну просто он показал мне это, действительно было интересно посмотреть. А вот в этой жизни просто из-за того, что его окружают очень злые, недоброжелательные люди, там даже мама написала, что его обижают ребята в школе. (Мм-да.) И вообще вот так складывается его жизненная обстановка. (Папа ушёл, не поддерживает отношения, всё таки это накладывается отпечатки на детей.)
Да и вот его тонкие тела очень сильно повреждены, но этот орелол, меня почему это удивило, я нечасто вижу. Вернее это за мою уже за многолетнюю работу, ну редкость. (А-а.) Просто попробовать, я Ому говорю активируй, а он качает головой не положено, он сам должен активировать со временем. Понимаешь как я понимаю, что у людей вот эти кто действительно Богом избранные да. (Да.) У них может быть этот ореол, но человек должен прийти сам к этому, мы можем ему помочь ему сейчас чистка, очистить его. Но вот стать кем он может стать, это он должен сам через испытания, через какие-то поиски себя, он должен прийти. (Мм-да.) Вернее как, нет такого слово должен, он может прийти к этому. (Ага.)
Да мы сейчас ему поможем, попытается Ом его более сильнее активировать ему этот ореол, чтобы защита стояла более сильная от лихих людей, вот от этих злых людей. Но вот ранимость души мы не сможем убрать, потому что душа уже такая, потому что она прожила такую жизнь сильную, но высоко духовную жизнь прожила. Знаешь как тяжело высоко духовной душе проживать с этими вот низко вибрационными, одночакровыми людьми. (Да уж.) Ну вот, у него очень такая слабая активная энергия, он закрылся в этой энергии и Ом такой рассматривает его тонкие тела. Присадки нету, нету ничего никаких воздействий из вне, именно каких-то крокозябр на нем, а вот именно что душа ранима всё принимает близко к сердцу. А вот из за того, что душа такая знаешь, ему наоборот хочется быть подальше от людей, не обижать их никогда, ну и не трогать их.
Вот он как в скиту когда то жил и никто его не видел и он никого не видел и вот тут он также хочет чтобы не было ничего рядом, подальше-подальше и всё. Он знаешь такой миротворец, через такое вот, только меня не трогайте и всё, а люди злые. Попробует Ом сделать такую защиту, что если кто тронет, тот сам получит, именно энергетически сам будет истощён, как бы защита такая, но это не сейчас. Сейчас к нему подходит Бог аюрведы Дханвантари и через его зеркало мы посмотрим что находится в пространстве между физическим и эфирным телом. У него всполохи энергий, негативной
