«Чертовщина какая-то» 2-й тур 1-я группа 2-й поединок

Сегодня, одновременно выставляю два поединка в этой группе. Кто зашёл на этот поединок, зайдите сразу на 1-й и проголосуйте за оба поединка.
Тема – Рассказы могут быть: мистика, сказки для взрослых и прочая чертовщина.

Объём:
Верхний предел – 20000 знаков с пробелами
Нижний предел – 5000 знаков без пробела

Оценивать поединки может любой автор Фабулы, независимо писатель он или поэт. То есть любой автор Фабулы, независимо от того, участвует он в конкурсах или нет, может проголосовать за понравившийся рассказ. И его мнение будет учтено.

Не имеют право голосовать:
1) Гости
2) Анонимы
3) Клоны

Оценивать рассказы следует, примерно, по таким критериям.
Содержание: соответствие, сюжет, интрига, концовка. Не обращая внимания на буквы, словно вы смотрите фильм.
Повествование: стиль, герои, эмоции, ошибки. То есть, то, что зависит от автора.
Каждый голосующий имеет права каждому автору поставить 0, 1 или 2 балла, по принципу:
0 баллов – рассказ не очень;
1 балл – нормальный рассказ;
2 балла – рассказ хороший.
То есть, все возможные оценки: 2:2,   2:1,   1:2, 2:0,   0:2   1:1,   1:0,   0:1,   0:0.
Не забудьте указать в пользу какого рассказа.
За победу в поединке даётся 2 очка, за ничью – 1 очко, за проигрыш – 0 очков.

ГОЛОСОВАТЬ В СВОИХ ПОЕДИНКАХ, КОММЕНТИРОВАТЬ СВОИ ПОЕДИНКИ ДО ОБЪЯВЛЕНИЯ РЕЗУЛЬТАТА – НЕЛЬЗЯ!!!
ПОЖАЛУЙСТА, СОБЛЮДАЙТЕ ЭТО УСЛОВИЕ!!!

Итак, в этом поединке встречаются рассказы «Лавка времени» и «Ночь на лысой горе».



Лавка времени

Доктор Михаил Орлов, один из ведущих египтологов страны, шёл по промозглым улицам, вжимаясь в поднятый воротник пальто. Осень, хлёсткая и безжалостная, обжигала лицо мелкими каплями дождя. Дни, сливающиеся в рутину, казались лишёнными не только солнца, но и смысла. Михаилу было пятьдесят два года. Он чувствовал себя древнее статуй, каждый день встречавших его в музее.
Сегодня он решил прогуляться пешком после долгого дня работы над экспозицией. Музей готовился к открытию новой выставки, посвящённой Древнему Египту, и Михаил гордился тем, что именно его исследования лягут в основу экспонатов. Но гордость не грела. Под тяжестью музейной тишины он всё чаще ощущал пустоту, которая заползала в мысли, будто песок через щели саркофага.

Кризис: нереализованные возможности
Михаил не был женат. Он и сам не заметил, как годы пролетели, унося с собой возможности, казавшиеся вечными. Когда-то думал, что ещё успеет. Семья, дети, путешествия ради удовольствия, а не ради раскопок. Оправдывался перед собой: "Позже, позже, после следующей экспедиции, после следующей статьи". Но "позже" не наступило.
Он избегал зеркал. В них он видел мужчину с усталым лицом и морщинами, которые уже не скрыть. Тело больше не было молодым, а энергия, когда-то бывшая бесконечной, испарялась, как вода под солнцем.
Человеческая близость стала абстрактным понятием. Друзья отдалились, семьи он так и не создал и, запертый в мире древностей, терял связь с реальностью.
"Я никогда не жил", — иногда думал Михаил, глядя на свои книги.

 Лавка, где время дышит иначе
На углу улицы учёный заметил странную вывеску: "Лавка времени". Её точно не было здесь раньше. За стеклом витрины, покрытым пылью, виднелись мягкие отблески свечей и полки, заполненные часами, книгами, какими-то фигурками. Михаил замедлил шаг. Лавка манила и звала.
Внутри было тепло. Воздух напоминал пустынный — густой, обволакивающий. Полки, отягощённые странными предметами, уходили в бесконечную перспективу. На стенах висели часы: одни шли вперёд, другие назад, а стрелки некоторых вращались в хаотичном ритме. Свет исходил от свечей, внутри которых будто бы мерцали крошечные сцены из жизней.
— Добрый вечер, доктор Орлов, — раздался голос из темноты.
Михаил вздрогнул. Из-за стеллажей появился человек… если его можно было назвать человеком. Глаза сверкали, словно зеркала, отражая Михаила искажённым образом.
— Кто вы? И откуда вы знаете, кто я?
— Я — собиратель. И я знаю вас, как знаю всех, кто приходит сюда. Вы ведь ищете не ответы. Вы ищете жизнь, Михаил.
Михаил хотел возразить, но что-то в голосе этого человека — Собирателя, как он назвался, — заставило замолчать.

Видения упущенных радостей
Собиратель провёл Михаила к одной из свечей. Пламя плясало, и Михаил, наклонившись ближе, увидел… себя. Молодого, босого, бегущего по горячему песку. Он слышал смех, чувствовал жар солнца на коже. Рядом бежала девушка, смеясь и оглядываясь на него. Это было воспоминание… или мечта?
— Это ваша жизнь, Михаил. Та, которой вы никогда не жили, но всегда жаждали.
Пламя мигнуло, и появилась новая сцена: Михаил танцевал на шумной площади под звуки тамбуринов. Руки обнимали незнакомую женщину, её глаза блестели от смеха. Это было так реально, что он ощутил солёный вкус её кожи.
— И эта жизнь ещё возможна? — хрипло спросил он.
— Всё возможно. Но у всего есть цена.

Сделка
Собиратель взял с полки песочные часы.
— Вы можете прожить эти моменты. Испытать радость, которая сделает вас живым. Но для этого вы должны отдать что-то взамен.
— Что?
— Ваше прошлое. Все ваши знания, вашу любовь к науке. Ваша страсть к Египту станет пылью, развеянной ветром.
Михаил замер. Наука была его смыслом, его утешением, его богом. Но вместе с тем наука была его клеткой. Что стоила вся наука по сравнению с тем, чтобы снова почувствовать себя живым?

Выбор
Михаил взял песочные часы в руки. В них застыли песчинки, и он мог поклясться, что каждая из них была его воспоминанием.
Михаил вспомнил музей. Статуэтку богини Хатхор, которую он однажды нашёл в древнем храме. Богиня Хатхор символизировала радость жизни. Тогда он смотрел на статуэтку с восторгом учёного, но сейчас почувствовал, что никогда не понимал её истинного смысла.
— Нет, — промолвил он. — Я не могу отдать то, что делало меня мной.
Собиратель молчал.
Песочные часы в руках Михаила разбились, а осколки растаяли, как утренний туман.

Тайна богини
Михаил вышел из лавки. На улице светило солнце, хотя был вечер. Воздух был свеж, и лёгкий ветер касался лица.
Михаил вернулся в музей. Тихие залы были залиты мягким светом ламп, от которого древние артефакты казались ещё загадочнее. Подошёл к витрине, где стояла богиня Хатхор. Эта статуэтка была найдена им много лет назад на раскопках в Луксоре.
Фигура богини была изящной, лицо — спокойным и доброжелательным. В руках она держала систр — музыкальный инструмент и символ радости, любви и изобилия. Михаила вдруг осенило: это была не просто вещь. Это — отражение того, что он искал всю жизнь.
Вспомнил, что видел себя в лавке молодым, бегущим босиком по песку, и понял, что не это — его настоящее желание. Радость — не в том, чтобы вернуть прошлое или стать кем-то другим. Радость — в способности видеть красоту в том, что окружает сейчас и что происходит сейчас: в бесценных артефактах, в открытиях, в том моменте, когда пальцы касаются древнего камня и когда слышишь шёпот истории.
Михаил улыбнулся, впервые за долгое время по-настоящему.
— Ты всегда знала, — шепнул он статуэтке, словно она могла слышать.
Протянул руку и провёл пальцем по её древней поверхности. Казалось, Хатхор тоже улыбнулась в ответ. С плеч спал груз, словно невидимая тяжесть времени покинула Михаила.
Лавка исчезла, но в памяти остались мерцающие свечи, шёпоты и песочные часы. И теперь Михаил знал: жить — значит видеть смысл в каждом мгновении, даже если это мгновение проходит среди каменных истуканов.
"Тайна богини" заключалась не в древней магии, а в вечной мудрости: радость жизни всегда рядом, стоит лишь протянуть руку.



2 Ночь на лысой горе

– Если смотреть с другого ракурса, с Луны, например, то ноосфера может показаться шаром вокруг планеты, населенной носителями разума. Зубчатые образования лучами направлены во внешнее пространство, в космос. Точно также у нее есть перевернутые конусы, касающиеся находящейся ниже, ближе к Земле биосферы…, – лекция подходила к концу, а профессор Земфира Осиповна все никак не могла сосредоточиться на любимом предмете, смыслом ее жизни на протяжении уже двадцати лет. Она просто произносила вслух вбитые в подсознание фразы, а думала о другом: «Этого не может быть! Этого просто не может быть». – Эти конусы и есть информационные каналы, по которым мы можем черпать….
Звонок! Звонок на перемену для преподавателя это граница между вниманием (не путать с пониманием) и абсолютным игнорированием. Не стараясь перекричать шум, худенькая маленькая женщина в строгом коричневом костюме произнесла, закрывая ноутбук:
– Завтра семинара не будет. Поработайте самостоятельно с источниками по теме «Слои ноосферы».
«Этого быть не может, не должно было быть», – Земфира вышла из аудитории.
В приемной ректора пахло духами секретарши Светочки.
– Павел Сергеевич, к вам профессор Матвеевская.
– Да, конечно.
«Да, конечно» – можно было не спрашивать. Весь институт знал об их сильно затянувшихся, а потому уже всем казавшихся бесперспективными отношениях.
Ректор, отражая лысиной солнечный лучик, копошился в ящиках огромного стола. Откуда-то из дубовых недр долетело:
– Ну что, Фирочка, готова? Утром выезжаете? – голова поменяла положение, отобразив заинтересованность на все еще красивом идеально выбритом лице.
– Паша, Павел Сергеевич! Я беременна.
Что-то упало. Лицо постепенно перестало быть красивым. Синий в горошек галстук впился в шею:
– От кого?
Женщина изумленно тряхнула прической и наконец-таки заплакала.
***
Дорога до Лысой горы вместе с погрузкой в самолет оборудования, пересадкой на вертолет и разгрузкой заняла почти шесть часов. День в середине мая уже длинный, но все равно следовало поторопиться. Основные приборы доставили сюда еще неделю назад вместе с вагончиком и аспирантом Арсеном.
Лысая гора оправдывала свое название. Она не была горой в прямом смысле, так, небольшой холм посреди кубанского леса, но на ее круглой плоской верхушке не росло ни одного деревца, ни одного куста. Даже трава здесь имела какой-то угнетённый чахлый вид. Сейчас на этом пятачке возвышался железный вагончик на двух рельсах-полозьях. Из-за наторканых в крышу разнообразных антенн он походил на огромного синего ежика.
Пока мужчины перетаскивали вещи, профессор Матвеевская отмывала камуфляжную куртку и полоскала рот. Ее всю дорогу безжалостно рвало. Отказаться от первого полевого испытания своего изобретения она не могла. Здесь сегодня в полночь будет происходить соединение ноосферы с биосферой. Огромная невидимая воронка воткнется в гору, а её прибор сможет зафиксировать опустившуюся  к поверхности земли информацию
Прикоснуться к миллионами лет накопленной информационной субстанции мечтали многие ученые, и она первая сможет это сделать сегодня.
Происходит такое только в полнолуние и в определенных местах планеты. Явление похоже на торнадо, только никуда не движется и почти неощутимо. Почти, потому что во все времена жили люди, чувствующие такие соединения, принимающие и пользующиеся контактом. Их называли ведьмами, колдунами, ведунами….
Земфира никогда не причисляла себя к их числу, но еще учась в МГУ, прочитав труды академика Вернадского, «заболела»