НЕ ДЕЛАЙ ДОБРА-НЕ ПОЛУЧИШЬ ЗЛА... (из серии "ПРОДАЖИ И ПРОДАЖНЫЕ ЛЮДИ")

себя, - не просто до слез от усталости, а до глюков, до потери памяти от невозможности расслабиться, - причем, и физически, и морально. Она была настолько вымотана, что забывала уже не просто день недели, число, месяц и год, - имя свое порой не сразу могла назвать сходу. Но при этом Олеся была необычайно горда собой и осознанием того, что ее дело - правое. Она реально работала на износ, - но при этом искренне - и совершенно наивно - полагала, что не зря так выматывается из сил. Ведь хозяева ее организации, вне всякого сомнения, видят ее самоотверженность и преданность компании, и поэтому непременно оценят ее!.. И даже, возможно, будут ей благодарны…

Она ошибалась.

Ее начальство, которое было слишком далеко от реалий обычной жизни своих сотрудников, даже и не заметило того, в каком ритме Олеська работала эти четыре с половиной месяца, разрываясь на два салона и пытаясь помочь всем, кому только можно. Но директор организации, очевидно, искренне полагал, что его салоны как-то функционируют сами по себе, и не заметил глупую сотрудницу, буквально разрывающуюся между ними. Для Олеси это оказалось просто шоком, потому что иначе, как черной неблагодарностью, это назвать было невозможно. И, нет, - она вовсе даже и не надеялась изначально на то, что ее будут носить на руках, благодарить за трудолюбие или падут перед ней ниц. Но она просто изо всех сил пыталась быть лояльной данной компании и в ответ рассчитывала на такую же лояльность со стороны начальства.

Но ее достопочтимый директор, - как это выяснилось уже в середине декабря, - заметил лишь то, что у Олеси, - на фоне, кстати, общего снижения продаж, - совсем отсутствуют продажи кухонь. И пришел к выводу, что это очень плохо, и это надо немедленно исправлять.

Продаж у Олеси действительно в своем салоне было в этот период мало, - потому что в субботу и воскресенье, в самые хлебные дни, она там как раз и не работала. В другом торговом центре в выходные, разумеется, продажи как раз у нее были, - но этого, как оказалось, никто даже и не заметил… Директор даже и не знал, что она работала еще и там… А вот что касается кухонь… Тут вопрос действительно был очень сложный и одновременно дурацкий.

Кухни той фабрики, продукцией которой они торговали, отличались очень плохим качеством. Еще год назад, когда, только устроившись сюда, Олеся честно попыталась их продавать, - потенциальным клиентам как-то очень понравилась одна из них, - жена директора, к которой она обратилась за помощью, прямо попросила ее вообще не связываться с этим, - мол, нам и без того товара хватает, а возиться с этими кухнями себе дороже…

О’кей, хозяин-барин!..

И вдруг в последние несколько месяцев политика компании резко изменилась. Очевидно, на фабрике директору предложили какие-то выгодные условия, но он вдруг, - ни с того, ни с сего, - буквально зациклился именно на продажах кухонь… Но вот только их качество, к сожалению, по-прежнему оставляло желать лучшего. И почти каждый заказ приезжал с браком.

Директор далеко. А вот продавец, оформивший этот заказ, сидел в салоне. И именно сюда покупатели приходили жаловаться. Хорошо, если спокойно; тогда просто составлялась рекламация, и людям через некоторое время привозили поврежденную или бракованную деталь. Но чаще всего они приходили скандалить, орать, визжать, обвинять во всех смертных грехах и даже угрожать.

Поэтому, да, - признаться честно, Олеся от этих кухонь старалась держаться подальше. И тут ей даже увеличенный процент за оформление заказа, который назначил директор, не грел душу. Потому что, оформляя подобный заказ, заранее знаешь, что тебя ждут неприятности. И действительно выходило, в буквальном смысле слова, себе дороже в конечном итоге.

Причем, ее сменщица, Марина, как раз очень любила оформлять кухни. Так что директор тут был не внакладе. Но сама Олеся их действительно продавала очень редко. И вот это он заметил.

В результате, он не нашел ничего лучшего, как разослать по салонам кучу обучающего материала по кухням, дополнительных тестов и задач, призванных обучить некоторых непутных сотрудников работать. В приказном порядке, - мол, обязательно для всех. А потом еще и “экзаменатора” прислал, который ездил по салонам и по несколько часов тестировал сотрудников, проверял их знания и задавал им решать задачи и рисовать дизайн - проекты…

И все это - с целью повысить производительность таких вот плохих работников, как Олеся… Потому что директора совершенно не устраивали ее показатели…

Ну, что ж, спасибо и на этом…

Вообще, обучение, задачи, тесты и экзамены - практика, весьма распространенная в мебели. В этом, в принципе, даже нет ничего особенного. Вот только компании, которые предъявляют к своим сотрудникам столь строгие требования, обычно взамен предлагают еще и официальное трудоустройство со всеми вытекающими отсюда последствиями и, как правило, неплохую зарплату, - раза в три - четыре побольше, чем здесь. Так что там есть, ради чего копья ломать…

Организация, в которой работала Олеся, не могла предложить своим сотрудникам ничего, кроме самой низкой по отрасли зарплаты. Зато вдруг весьма энергично начала что-то требовать и предъявлять претензии к наивным дуракам, которые уже чуть ли не свихнулись от усталости, спасая этот долбанный бизнес. И это было уже даже не смешно.

Олеся поначалу была просто в шоке, узнав о появившихся вдруг новых требованиях. Если бы она хотела все это выполнять, то изначально устроилась бы в федеральную компанию и, по крайней мере, зарабатывала бы в пять раз больше, чем здесь. Это во-первых.

А во-вторых, осознать, что директор еще и недоволен ее плохой работой и низкими показателями, - это вообще был полный треш!.. Вместо того, чтобы спокойно приходить на работу в графике два - два, - отдохнувшей, отоспавшейся, энергичной, со свежей головой, - она вот уже четыре с половиной месяца пыталась помочь… Кому?.. Зачем?..

И оно ей вообще надо, как выяснилось?..

Поначалу Олеся не стала сходу высказывать директору все то, что она думала о нем и о его нововведениях. Она лишь попыталась честно объяснить, что слишком устала сейчас, чтобы обсуждать эту тему адекватно, и предложила вернуться к этому разговору тогда, когда будет работать в нормальном графике.

Ее последующий диалог с директором оставил у нее слишком много вопросов. Олеся вполне допускала, что она сама от усталости мыслит сейчас не вполне адекватно. Но также очень сложно было назвать адекватным поведение человека, который сделал вид, что, якобы, вообще не знал о том, что она все это время работала без выходных, - помогая зачем-то его проклятому бизнесу. Он словно впервые услышал о болезни Марины и очень удивился, почему она, проходя химиотерапию, - без оформления больничного!.. - не может пока работать все причитающиеся ей смены. Про то, что Олеся подрабатывает в свои редкие выходные еще и в другом салоне, он словно вообще не знал и был очень удивлен, когда услышал. Но, даже когда они все прояснили, после того, как Олеся прямо заявила ему, что больше не станет выходить ни на какие подработки, и впредь будет работать строго в своем графике, - чтобы усталость перестала сказываться на ее работоспособности и результатах, - директор, с удивлением в голосе, задал ей просто напрочь сбивающий с ног от своей простоты вопрос:

- А с чего хоть ты так устала-то?.. Вы же там, вроде, просто сидите!.. У нас во всех салонах девочки специально не берут сменщиц, чтобы работать без выходных и зарабатывать побольше! И ничего, - никто, вроде, не жалуется, кроме тебя!..

Ну, и что тут оставалось?.. Только низко поклониться в пояс и сказать: “Спасибо тебе, царь - батюшка, за то, что ты милостиво позволил мне чуть ли не угробить себя ради твоего бизнеса и твоего дохода!..”

На тот момент Олеся уже действительно просто дошла до полного истощения, - и физического, и морального. А потому ничего больше никому доказывать не стала. Просто посоветовала своему “хозяину” найти на ее место более перспективного и продуктивного сотрудника, который с радостью согласится посидеть здесь вместо нее…

Ну, а что такого?..