На стене у огромного зеркала, перед широкой лестницей на второй этаж, вывесили объявление.
«Внимание! объявляется ДОнабор в труппу студенческого театра.Если Вы:
-хотите раскрыть свой творческий потенциал
-обладаете пластической свободой, воображением
-имеете хороший голос и любите импровизировать..»
Все понятно, дальше:
«Покажите нам одно из …»
-Понятно, дальше.
«Желающих просим записаться на прослушивание…»
-Это шанс! Шанс! - Валя от возбуждения покрутилась у зеркала. Все, иду записываться!
Она была абсолютно уверена, что хочет, а главное, может быть в труппе театра! Сколько раз ей говорили, что она смешно рассказывает истории, их интересно слушать, значит, она способна!
У нее есть неотразимый монолог Агафьи Тихоновны Гоголя! Даже учить не надо! Она его читала на Новогоднем выступлении в выпускном классе, сначала все замерли, а потом смеялись… Никанор Иванович,Балтазар Балтазарович… у нее перед глазами поплыли воспоминания ,ее шикарное платье, которое сшила мама,бусики,сумочка, шляпка с вуалью, где только мама нашла ее?
Вот, не зря все, она всем покажет, как она может пользоваться воображением!
Дальше, что дальше?
-Песня... так это она может, да еще как! Петь Валя любила, особенно в компании. «Эти глаза напротив, пусть пролетят года…»-нет,видимо не подойдет. Она вспомнила уроки пения, как молоденькая учительница разучивала с ними патриотические песни.
Не петь же «Солнечному миру – да, да, да! Ядерному взрыву – нет, нет, нет!»
Может «Крылатые качели» ? Да, это будет то, что надо!
Пластическая свобода-тут Валя задумалась. Что это, как показать? Может станцевать? А что? Твист? Шейк? Нет!
Наверное, русский народный танец, может полечку? А кто в паре будет? Где взять музыку?
Стихотворение…Тут нет проблем, она много знает, одно из любимых:
«А вы, надменные потомки
Известной подлостью прославленных отцов…»
У Вали мурашки пробежали, так она воспринимала это стихотворение Лермонтова.
Что еще? Басня, это совсем неинтересно, что попросят, то и прочту!
В назначенный день Валя пришла в актовый зал полная решимости и уверенности в себе!
***
Стулья были выставлены полукругом, образуя некую подкову, их было много,все были заняты труппой театра.
Сбоку, отдельно за столом, расположились трое- седовласый режиссер и его помощники.
Валя не ожидала такого количества «судей».
Где-то внутри у нее слегка «екнуло».
Соискатели расположились перед «подковой» и ждали своей очереди на просмотр.
Слово взял режиссер, он призвал всех не тушеваться, быть полностью расслабленными и не падать духом при неудаче.
-Все просто, Вы показываете свои таланты, а мы Вас ждем!- закончил он пригласительным жестом рук и сел за стол.
В зале погасили верхний свет, и только яркий прожектор устремился в центр полукруга.
Вызвали молодого парня, он был красив, высок и самоуверен.
-Что Вам показать?
-Начните со стихотворения, пожалуйста, режиссер слегка улыбнулся.
Парень откинул голову, прикрыл глаза руками:
«Мильоны — вас. Нас — тьмы, и тьмы, и тьмы.
Попробуйте, сразитесь с нами!..."
Валя не поняла, кого он изображал? Парень то громко завывал, читая Блока, то шептал, уронив голову. Она покраснела, ну как же так, парень старается, а студенты, сидящие в полукруге, снисходительно переглядываются между собой.
-Достаточно! Спойте, пожалуйста.
-Что Вам показать?
-Что-нибудь из Бориса Штоколова, нашего современника.
-Например?
-Например «Голубка» или «Гори, гори, моя звезда».
Парень опять запрокинул голову, широко расставил ноги, глубоко набрал воздуха в грудь и почти фальцетом запел. Акустика в актовом зале была хорошая, и его пение какими-то неровными волнами прошелестело по залу.
«Это он волнуется, даже голос пропал» - подумала Валя, но почему-то ей стало неловко.
И опять предательски «екнуло».
-Достаточно, садитесь!
-Но я могу еще…
-Спасибо. Следующий!
Вышла красивая девушка. Она замечательно спела песню из репертуара Шульженко:
«Эх, Андрюша, нам ли быть в печали?
Не прячь гармонь, играй на все лады...»
Голос у нее был чистый, исполнение такое искреннее и одновременно шутливое, с элементами ненавязчивого танца. Это развеселило комиссию, многие доброжелательно улыбались.
В девушке не было и тени стеснения или зажатости. Она начала читать отрывок из Тихого Дона:
«…как ты мужа моего, Петра Пантелеевича, убивал-казнил?
– Нет, кума, не казнил я его!– Как же не казнил?»
Девушка была убедительна настолько, что Валя представила, что шолоховская Дарья сейчас выстрелит.
«Вот ее надо брать!»- мысленно вынесла она ей вердикт.
Третьей вышла на полукруг рыженькая маленького росточка девушка.
За ней наступала Валина очередь.
И вдруг, не понимая почему,она встала,пригнувшись,чтобы не мешать выступавшей, обошла одного члена комиссии, потом другого…
После почти на корточках обогнула стол и в полумраке устремилась к двери.
-Вы куда?
-Сейчас, сейчас, я приду…, сейчас - шепотом, заговорщицки ответила она.
За дверью, выпрямившись, она глубоко и облегченно вздохнула:
-Значит так! И никаких сомнений! Все!
Девчонки ждали ее после просмотра.
- Что? Что тебе сказали?
-Не знаю, я ушла.
-Как?
-Все просто, не судьба…
