ты не волнуйся, с этого боку ты им не интересен. А вот как художник... Садик новый, неоформленный. Работы тебе там - непочатый край!.. Недавно зава подкатывается ко мне: "Наталья Терентьевна, я будто бы слышала, что племянник у вас - художник?" "Да, - говорю, - вы не ошиблись". "А не могли бы вы его попросить, чтоб он помог нам кое в чём?" Сам понимаешь, что отказать я не могла. Только вот... - Она чуть замялась. - О деньгах я с ней речи не вела... И она ни словом не обмолвилась... - В голосе её появились заискивающие нотки. - На карту ставится мой авторитет... И что ты об этом думаешь?
- Нет проблем! - браво отвечал я с широкой самодовольной улыбкой. - Когда можно начинать?
- Торопыга! - покачала она головой, но было заметно, что камень с её души упал. - Ты ведь даже ещё не знаешь, что нужно делать!
- Узнаю! - беззаботно махнул я.
Она посмотрела на меня долгим взглядом и тихо сказала:
- Какой-то ты...
- Какой?
- Да... Сам на себя не похож... Как пьяный. Море по колено.
- Это, наверное, я на него так повлияла, - вытирая руки фартуком, Настя вошла в комнату и села рядом со мной. - Вы не думайте ничего такого, он хороший! - И она взъерошила мне волосы на загривке.
- Да уж кому, как не мне, знать его! - улыбнулась тётка. - Вырос на моих глазах. Это сейчас мы поразлетелись по разным городам. А раньше-то все вместе жили. Он ещё ко мне в группу ходил...
Она было хотела удариться в воспоминания, но в этот момент в замок входной двери кто-то вставил ключ и стал его проворачивать.
- Сан-Саныч, наверное! - подмигнула мне тётка, имея в виду своего сына и моего брата Саньку, и пошла встречать.
Однако, когда дверь широко и по-хозяйски распахнулась, весь её проём заполнила крупная фигура "дядь Толика".
- О! - удивилась тётка. - Батька явился!
- А что? - огрызнулся тот. - Не ждала, что ли?
- Да уж все жданки поела! Как дела-то?
- А! - хмуро отмахнулся дядька. - Никак. Устал, как собака.
Громко сопя, он что-то искал у себя под ногами.
- Да где тапки?! - взорвался он наконец.
Тётка рассмеялась:
- Ты голову-то подними, да глянь, кто у нас!
Он с досадой распрямился, а я взял Настю за руку и вылез из-за стола:
- Это я ваши тапки оккупировал.
- О! - вяло удивился он. - Гость! - Он подал мне широкую, как лопата, руку и основательно сжал мою. - Да ты не один! - Он оценивающе скользнул взглядом по Настиной фигуре и сделал вывод: - Женился, что ли?
- Батька! - одёрнула его тётка. - Ты как бульдозер! Кого хочешь, в краску вгонишь! Ни здрасьте, ни до свидания...
- Познакомьтесь, - сказал я, не обращая внимания на их перепалку. - Настя. Невеста моя.
- Ишь ты! - усмехнулся дядька. - Жених!
Я в ответ только скромно улыбнулся и тихонько пожал руку Насте:
"Не дрейфь! Он всегда - Дядь Толь... - рискнул я проявить инициативу. - А как насчёт... - И я выразительно провёл указательным пальцем по горлу.
В его глазах блеснули искорки интереса:
- Это как понимать? Ты же у нас вроде как трезвенник? Или всё уже в прошлом?
- Да нет, - смутился я. - Но за встречу-то чуть-чуть не помешает...
Он перевёл взгляд на супругу:
- Как, мать? Чего молчишь?
- Да я чё?.. - растерялась тётка, не ожидавшая от меня такого вольномыслия. - Дело ваше...
- "Ваше!", "Ваше!" - огрызнулся тот. - Давай, ставь на стол! В кои веки племяш угощает! Я щас!
И он живо нырнул в ванную смывать рабочую грязь. Предвкушение выпивки придало ему сил.
Тётка только головой покачала:
- Ишь, запрыгал!..
*****
Пока Толь Ванч не уговорил две посудины сотворённого мною "напитка", он и не подумал "ползти" в сторону кровати.
- Ох и хорош! - добродушно покрякивал он, опрокидывая в себя рюмки, казавшиеся в его лапище напёрстками. - Сам гонишь? Али как?
- Куды мне, грешному! - переглянулся я с Настей, которая поначалу тоже, как и тётка, была немало удивлена, когда я взялся активно "помогать" Толь Ванчу опустошать стеклотару, но потом, видя, что я ни в одном глазу, заподозрила неладное.
- А ну-ка... - она взяла у меня из руки рюмку и, осторожно понюхав, пригубила.
"Ах ты жулик!" - озорно сверкнула она вмиг подобревшими глазами и вернула мне сосуд. - А я уж было подумала..".
- А чё так м-мало? - спросил Толь Ванч, уже изрядно осоловевший, и налил в пустующую Настину рюмку. - Ты п-пей! С-сён-дня можно!..
- Батька! - Тётка тревожно посмотрела на будущую сноху, но та, как ни в чём ни бывало, улыбнулась, пригубила и протянула ей:
- Попробуйте!
Я с улыбкой наблюдал за ними.
- А ты думаешь, у меня не такая? - нервно отозвалась тётка, которой эта внезапная попойка была сильно не по душе. Она взяла свою рюмку и от одного запаха её своротило: - Гадость!
- Но-но! - Толь Ванч погрозил ей и опрокинул ещё одну порцию. - Н-не опи... ж-жай! Я тах-хого с-сам... гону ни в жисть не... п-про... бовал!.. Да и т-ты... т-т... оже! - Он поднял почти пустую бутылку к глазам и, глядя на меня сквозь неё, промямлил: - Н-н... что, п-племяш?.. Я эт-то... Пшёл?.. Над-да, п-пынима-ишь ты?.. - Он многозначительно понял указательный палец к потолку и повертел им, будто собирался просверлить дырку.
Я с большой охотой закивал.
- Нищ-щего ты... н-не п-пыни... маишь... - Он поставил бутылку, встал, и, сильно качаясь, пошёл к двери. Уцепившись за косяк, он обернулся: - А ты это... м-моло... дес! Уважил... И деваха твоя... Во! - Он отклеился от опоры и хотел было показать большой палец, но его сильно качнуло назад. Хорошо, тётка вовремя подскочила.
- Ладно-ладно! - Она взяла его за плечи. - Пошли, ценитель! - Его качнуло в сторону кухни. - Да не туда!
- Сам з-зна... ю! - отмахнулся он и, после нескольких попыток коррекции траектории, исчез в спальне.
Некоторое время оттуда слышалось его недовольное бормотание, потом он затих.
- Ты зачем его так напоил? - шёпотом спросила Настя.
- Чтоб не мешался! - так же шёпотом ответил я.
- Так ведь он и так собирался отдыхать.
- Зато теперь будет отдыхать более качественно.
Появилась обескураженная тётка:
- Не пойму, c чего это его так развезло?
- Устал, наверное? – посочувствовал я.
Она серьёзно посмотрела на меня:
- Но ведь ты тоже не отставал? А по тебе не скажешь... Вообще-то, я до сих пор думала, что ты ещё держишь марку...
- Да вы попробуйте, чего он пьёт! - опять протянула Настя ей свою рюмку.
- Чай, не слепая: с одной же бутылки!
- Попробуйте-попробуйте! - настаивала Настя с хитрой улыбкой.
- Да чего там... Тётка недовольно взяла рюмку из Настиной руки и опасливо принюхалась. Не почувствовав специфического запаха, она пригубила содержимое и подняла удивлённый взгляд: - Не поняла: вода, что ли?
- "Ачалуки", - улыбнулся я.
Глядя мне в глаза она несколько секунд соображала, потом вынесла вердикт:
- Значит, пока я его укладывала...
- Да нет же! - Настя схватила бутылку, из которой "подзаряжался" Толь Ванч, вылила оставшуюся жидкость в свободную рюмку и протянула ей: - Проверьте!
- Вода... - недоумённо произнесла та, пригубив напиток.
- Вот именно! - торжествующе произнесла Настя. - Потому-то он и трезв, как стёклышко!
- Да чего вы мне голову морочите?! - наконец возмутилась тётка. - С чего ж тогда батька окосел?
- От водки, - честно сказал я.
- Но здесь же вода!
- А это фокус такой! - улыбнулся я. - Раз! - водка, раз! - вода!
Она задумчиво осмотрела нас и махнула устало:
- Ладно... Пусть будет так. - И усмехнулась: - Фокусник!
*****
Не дожидаясь, пока явятся остальные члены семейства, наш отряд под предводительством тётки выступил в направлении детского садика номер три, как нам было объявлено. По дороге женская половина ныряла в каждый магазин, благо, их было по десятку на каждом метре, а мужская, то бишь я, терпеливо следовала в её фарватере, а то и просто скучала, подпирая двери очередного собрания симпатичных ненужностей. Выходили они оттуда обе довольные и сияющие, и я уже точно знал, что сумки, которыми они снабдили меня в начале пути, опять прибавят в весе. И, чем лучше становилось их настроение, тем ощутимее сумки оттягивали мне руки. Наконец я не вытерпел:
- Милые женщины! Вы не за были о цели нашего путешествия?
Они удивлённо воззрились на меня в четыре глаза:
- А куда ты так торопишься?
Я бухнул сумки возле лужи поменьше и предложил:
- Давайте так! Вы будете стаскивать сюда со всех окрестных магазинов всё, что закупите, а потом мы поймаем что-нибудь на колёсах и отвезём это домой.
- Ой, да ладно тебе! - снисходительно улыбнулась Настя. - Давай уж помогу! - Она попробовала приподнять одну из сумок, но улыбка тут же исчезла с её лица: - И вправду тяжело! А вроде ничего и не брали...
- Конечно не брали! - съязвил я. - Это я вон там, за углом, кирпичей насовал! Послушай! - зашипел я ей на ухо, хотя мог прекрасно обойтись мыслепередачей. - Я понимаю, ты хочешь понравиться тётке и я, конечно, приветствую это. Но зачем ты всё это покупаешь в магазине?! Я тебе такого добра сколь хошь настрогаю!
- А это образцы, по которым ты будешь копии "строгать"! - озорно сверкнула она глазами, чмокнула меня в щёку и нырнула следом за тёткой в людской поток, заглатываемый раскрытым зевом магазина, возле которого мы так содержательно беседовали.
Наконец, мы добрались до цели нашего путешествия. Женская половина так и не выказала сочувствия к моим страданиям, если не считать той жалкой попытки Насти помочь мне.
Здание садика произвело на меня самое благоприятное впечатление. Лишь только оно вынырнуло из-за последних сосен, закрывавших обзор, моё воображение тут же разыгралось. Очень мне понравился его фасад: такая огромная и пустая стена! Туда так и просилась какая-нибудь цветасто-глазастая симпатичная картинка. На всю стену! Её будет хорошо видно издалека.
Я не замедлил сообщить об этом тётке.
- Во-во-во! - закивала она с довольным видом. - Я знала, что это безобразие не оставит тебя равнодушным! А вот сюда посмотри, - она указала на уютные навесы, под которыми копошилась детвора в сопровождении молоденьких, и не очень, воспитательниц. - Видишь эти пустые простенки? Как тебе?
Тётка знала меня, как облупленного! Я в предвкушении даже слюну пустил. Но на этот раз кистями махать мы не будем, решил я, а опробуем новый способ творческого самовыражения. Как это там?.. "Материализация ментальных конструкций"!
Гм! Формулировочка ещё та!
Правда, принародно заниматься этим я не собирался. Во избежание, так сказать, лишних вопросов. А пока решил просто продумать, что и куда мы разместим. В том, что у меня всё получится самым наилучшим образом, я и не сомневался. Однако, как говорится, человек предполагает, а вот Бог...
Женщины мои растаяли где-то в глубине садика, оставив меня на растерзание моему же воображению. И только у меня потекла мысля, как от этого приятного занятия меня отвлёк чей-то ангельский голосок:
- Дядь! А дядь!
Я обернулся, но на уровне своего роста не нашёл никого. Опустив очи долу, я обнаружил рядом с собой существо лет
