захлёст двумя мечами дамасский клинок, вырывая у противника уже в падении. Против змеиной атаки он применил свой секретный прием. Неосознанно, спонтанно.
На ладонь от сердца не достала змеиная атака.
Меч Кая Валента перелетел через голову упавшего Таланта, принявшего на себя весь вес господина.
Элин бежала к ним, крича до задыхания:
- Нет, Кай, нет!
Таланта душили голыми руками.
- Убью, сарматский страхолюд! Удавлю, собаку, недоноска!
Через силу Талант оторвал от своего горла безумную хватку железных пальцев, испачкавшись его кровью, удерживая руки Кая. Элин силком повернула к себе лицо любимого, упав на колени рядом с лежавшими противниками. Она еще не видела такой ненормальной ярости, какая сейчас овладела её нежным богом: тело полыхало, как дамасская сталь, а зрачки расширились, полностью закрыв синеву – одна чернь в глазах.
- Милый, ты ранен, успокойся, умоляю! – она нашла чувствительную точку на запястье Кая, массируя её. Опустив голову, он попробовал подняться, но снова рухнул на тело Таланта, упёршись ладонью ему в горло:
- Всё равно убью…Всех вас, сарматские шакалы, буду убивать…
Герострат и Элин помогли господину подняться на ноги. Он зажал рану на плече, направляясь в беседку.
- Первая моя, рана первая, - проскрежетал зубами. – От кого? От кровного врага, никчемного сармата…
- Кай, душа моя, ты сильный, возьми себя в руки, умоляю…Нельзя поддаваться ярости, ярость сжигает силу…О, Кай…
- Всех буду убивать, их рода… Когда его вытаскивал в мешке, собаку, не знал, что он – сармат..
- О, господин, я придумал казнь сармату, мы его бросим в каменный мешок, где он завоняется без пищи и воды…- говорил Герострат.
- Заткнись, - прикрикнула на него Элин. – Не тебе решать, осел! Кай, благородная моя душа, нельзя мстить всем сородичам убийцы…Мстить надо самому убийце…
Они помогли пострадавшему присесть в кресло.
- О, больно… - простонал Кай, отрывая ладонь от раны, и снова зажимая, - кровь потекла обильнее. В висках ломило. Непонятная чудовищная картина еще стояла перед глазами:…что-то сбивает его с палубы, бьет по левой руке, он падает в море, только слышит крик: «Тир-ри!»… Что означает «Тирри»? Что это?
Элин отослала Герострата за теплой водой, сказала, у нее есть целебный бальзам для заживления ран, расцеловала в щеки раненого, умоляя его не хвататься за оружие, и убежала за бальзамом.
Талант, бледный от случившегося, решительно подошел к краю беседки.
- Ты не убьешь меня, благородный Кай Валент!
Гладиатор опустился на колени, чтобы их глаза были вровень. На него подняли взор, округлившиеся зрачки затуманены болью. Ненависти в его глазах не было, полное безразличие.
- Сожалею, так вышло, но ты меня не убьешь!
- Пошел ты вон.., - разжались пересохшие губы господина.
- Не уйду…Тебе сейчас плохо…Но как ты не понимаешь…Мы нашли защиту от змеиной атаки. Нашли! – глаза Таланта блеснули влажно и радостно. – Я отбил атаку. Я понял, как уйти, как защититься.
- Ты знаешь, что за мою рану тебе будет?
Не обращая внимания на угрозу, Талант принялся расстегивать пряжку на груди господина, снимая плечевые птеруги, запачканные кровью, снимая браслеты, говорил ему:
- Ничего не будет…Ты меня не сдашь твоему отцу и сам меня ты не убьешь…
Не нашелся Кай Валент, что ответить на его железную уверенность в безнаказанности, только вдруг поддался к нему, забыв про боль.
- Ты сказал? Нашли защиту?
- О, да, слава отчим богам! Я жив, вот я, перед тобой, мой благородный господин!
- Ты все движения запомнил? Мы можем повторить? – Кай Валент вспыхнул плохо скрываемым восторгом. Неужели он нашел защиту от приема, о котором отец говорил, что против ураги, - «змеи» по сарматски – защиты нет? Этому приему Кая обучил сам Марий Алкивиад, и все их «живые мишени» погибали, как погиб Омест, опытный, сильнейший гладиатор Большой Арены.
Кай Валент всегда думал, - если отец знает атаку змеей, то есть и другие, кому она известна. О, как обрадуется отец, когда сын покажет ему защиту от самого коварного приема.
- После того, как твоя рана заживет, мой господин, мы продолжим, я покажу свое открытие…- говорил Талант.
- Налей вина мне…Какая чертовщина…Привиделась перед тем, как я пропустил удар твой, гладиатор…
Кай взял протянутый ему кубок вина и, едва не выронил его, услышав в душе шепоток: «Не пей! Не пей! Нельзя!» Не часто, но в особо опасные минуты он слышал странный голос в себе, он подсказывал, предупреждал…Но сейчас голос пугает? Почему не пить? Напротив, вино заглушит боль…Странная боль, будто в ране острием вертят.
Кай Валент проглотил кубок вина, не поверив своему внутреннему шепотку. Сказал Таланту, впрочем, без желания напугать:
- Жизнь себе продлеваешь? Найду для тебя другой приём….– краем глаза увидев Элин, спешившую с керамическим сосудом в руках, он застонал, откинувшись на спинку кресла. – О, больно…
Позади Элин Герострат нес в чашке теплую воду.
- С ума сойти..,мне больно, - он тихонько следил за реакцией девушки. Она не поддалась панике, собрана, спокойна, улыбается краешками губ. Принялась смывать кровь, начиная с раны.
- Терпи, мой нежный бог, терпи…
Герострат держал миску на весу. Помогал и Талант, раскладывая на столике скрученные чистые повязки.
Элин хлопотала со знанием врачебного дела. Она успокоила окружающих и заверила раненого, - порез небольшой, вскрыты края мышц. Немедленно послала Герострата поискать муравьев. Чашку теперь держал Талант. Кай Валент делал вид, что умирает, но разжалобить Элин не удавалось, хотя боль была нестерпимая. Не знавшее прежде порезов, его тело негодовало, откликаясь дрожью, кровь текла, удивляя его самого ярким цветом и запахом железа. Теперь останется шрам…Шрамы украшают мужчину…Дурацкое изречение. Шрамы всех портят, и мужчин, и женщин.
- А, что такое «тири»? – вдруг спросил Кай Валент. Чтобы заглушить боль, - странно, не помогло вино,
- он решил отвлечь себя разговором, и в нескольких словах описал то дикое видение, в котором увидел себя, падавшим в море. – Да, в эту руку за мгновенье до удара твоего меча, Талант, канат ударил, что ли. Услышал крик: «Тири!» Что это было?
- «Тири»? - переспросила Элин. – Не знаю, милый…Есть имя «Тир», так звали отца или племянника Дидоны, сокровища которой искал любимец твоего отца – Нерон. А «тири», имя ли, не знаю…А ты, Талант, что скажешь?
В своих, почти философских раздумьях, отвернувшись от раненого плеча, Кай Валент не заметил, как Элин и Талант обменялись счастливыми, горячими взглядами.
- Не слышал никогда, ни имени такого, ни даже названия … - Талант радостно улыбнулся в глаза Элин. Умело скрывая волнение, Элин попробовала объяснить странное видение: Кай Валент хотел убить Таланта, искал «окошко», чтобы ответить своей коварной атакой, но боги заступились за гладиатора, «закрыли» глаза Кая видением похожего характера.
Любимый только скривился, он ожидал другого объяснения, без привлечения богов, в силу которых мало верил. Но спорить не стал.
Герострат принес в подоле туники землю с большими муравьями. Бросив кучку муравьев в воду, чтобы всплыли, были чистыми, Элин сказала:
- Кай, смотри на меня, теперь будет по-настоящему больно. Но ты не хочешь, чтобы остался шрам? Его не будет, если мы применим древний дедовский обычай лечения ран.
Сцепив зубы, он наблюдал как она смазала рану бальзамом, сказав, что он настоян на меду. Муравьи сами схватятся за края пореза, соединят его, пуская в рану кислоту. Это и обеззараживающее средство и заживляющее. Проделывая свою процедуру под изумленными взглядами мужчин, она отрывала у вцепившихся муравьев тельца, оставляя только головки. Странно, но особой боли Кай Валент не почувствовал. Он поцеловал волшебные пальчики Элин.
Наконец, рану туго перебинтовали.
Герострат, восторгаясь искусством странной девушки, обещал оторвать уши любому из дворни, кто вякнет про рану господина.
- Скажу, мой господин веткой поранился…Ты же, мой господин, умеешь лазать по деревьям…Ну, полез, скажем, за накидкой Элин, ее ветром забросило на дерево…Ты, господин, и поранился веткой…
Кай Валент рассмеялся. Смех его эхом подхватили рядом с ним находившиеся люди, каждый со своей обиженной судьбой, но в этот момент ощутившие себя в единении родственных чувств и мыслей. И стало светло, покойно на душе у этих людей.
Но только.. Никто не знал - пить вино при открытой крови Каю Валенту категорически противопоказано.
Конец второй части!