Наконец случилось чудо: от зятя пришло сообщение, что только что она стала бабушкой.
Боже, как же долго Елена этого ждала. У всех её подруг уже было по двое-трое внуков, и она среди них выделялась белой вороной.
Так хотела, так ждала и, всё равно, новость оказалась неожиданной. Ведь у Алёны срок был только через две недели. Елена думала, что ещё полмесяца будет просто мамой, а тут – сюрприз: внучка, её долгожданная внучка, сделала её бабушкой. Подумаешь сроки. Когда захотела, тогда и родилась.
Ах, как Елена была рада. Какое приятное известие. Бабушка! Это слово ласкало ей слух. Вот и дождалась!
Была просто мамой, а теперь бабуля Светули.
Света. Светочка. Светик. Цветик. Цветочек.
Будет кого баловать и нянчить.
Утро началось чудесно: превратив Елену в бабушку, а Николая в дедушку. И хоть у мужа был рабочий день, и он ушёл на службу, у Елены, наоборот, был выходной. И она решила замечательное утро продлить в не менее замечательный день и отправиться за подарками новорожденной.
Подходя к парку Елена встретила одноклассника с его другом. Пару минут поболтали. Она гордо похвасталась новым статусом, получила поздравления от Женьки и Тимофея, его друга, и, счастливо улыбаясь, плюс получила ещё комплимент, как она восхитительно выглядит, когда её глаза сияют, и улыбка не сходит с лица.
Женька, сославшись на дела, убежал, а Тимофей предложил проводить Елену через парк. Она согласилась и…
…и спустя двенадцать часов она с огромным удивлением вдруг осознала, что уже девять вечера. Что она провела с Тимофеем весь день. Что у неё на плечах его пиджак. Что они разговаривают и разговаривают и не могут остановиться. Что у неё болят скулы от того, что всё это время она улыбалась и смеялась. Что её рука в его ладони… что, о боже, она будто знает его всю жизнь… будто он её половинка…
Что?!? Половинка?! О чём она? Они знакомы меньше суток. Она же не девчонка зелёная – влюбиться с первого взгляда. Она… она…
Елена просто замерла. Прямо на дороге. Смотря на Тимофея и не видя его. Вся ушедшая в такие для неё новые и дикие мысли.
А Тимофей, нашедший в ней родную душу, сразу всё понял. Понял её мысли, переживания, чувства. Понял. Подошёл. Крепко-крепко обнял и прошептал:
- Я тебя не отпущу!
Елена вздрогнула. Словно без сил прижалась к нему. Потом, собравшись с мыслями, оттолкнула его. Вырвалась из объятий, уронив с плеч пиджак, развернулась и стала быстро уходить. От него. От себя. От нового чувства. Непривычных мыслей. От дрожи в коленях. От радостно бьющегося по-новому сердца. От двенадцати часов другой жизни.
И через три шага была поймана Тимофеем.
- Не убегай. Не получится. Разве можно убежать от судьбы? Я понимаю тебя. Для меня это такое же откровение, как и для тебя. Со мной такое впервые. И, разрази меня гром, если я позволю всему закончиться, так и не начавшись.
Я уже всё решил, а тебе, вижу, надо подумать. Сейчас я тебя отпущу… и буду завтра здесь тебя ждать. Весь день. А если ты испугаешься – я сам за тобой приду. Не сомневайся. От меня не убежишь.
И он нехотя отпустил её.
Елена шла и думала. Как же так? Разве такое возможно? Ей шестьдесят один год. Шестьдесят один! Не восемнадцать, не двадцать пять, не тридцать-сорок даже. А она влюбилась. Влюбилась ли? Да, да, - прислушавшись к себе – как девчонка, как юная девушка, как зрелая женщина – понимая, что это серьёзно. Она знала, конечно, что любви все возрасты покорны. Но – чтобы с ней. Чтобы в шестьдесят. Она не могла поверить в случившееся, понимая, что всё как раз и случилось.
Что она о нём знает? Давно разведён. Двое детей. Двое внуков. Младше её на три года. Живёт один в своей квартире.
Что он знает о ней? Что сегодня стала бабушкой. Что ей шестьдесят один. Что она замужем. Да, замужем, она даже не думала этого скрывать. И всё.
Всё. Тогда о чём они говорили двенадцать часов? Ни о чём. Обо всём: что вижу, то и говорю.
Гуляли. Ходили по детским магазинам, он помогал ей выбирать внучке подарки. Были в кафе – пообедали, он заплатил. Кидали в фонтан монетки. Ели мороженое. Сидели на скамейке. Смеялись над смелым воробьём. Ходили. Делились мыслями. Раскрывали душу. Пили кофе. Перебегали дорогу в неположенном месте …
Боже мой, последние двенадцать часов оказались насыщеннее, чем пол её жизни. Таких эмоций и ярких впечатлений у неё не было уже много лет.
Что же ей делать? Что?
Елена шла домой в глубоких раздумьях. Ей, почему-то, стали вспоминаться самые значимые моменты в её жизни. Вот ей…
двадцать один год
Свадьба. Такая шумная, такая весёлая. Она с Борькой, студенты, накопили лишь на платье с костюмом. А большего им и не надо было. Любовь всё заменила.
двадцать три года
Сын. Их первенец. Счастье и недосып. Институт не бросила. Родители помогали. Смогла доучиться, засыпая на ходу, но – счастливая.
двадцать восемь лет
Звонок из больницы. Пелена. Приехала. Слушала врача и не могла до конца осознать. Лифт. Сорвался. В нём были муж и сын. Муж выжил… муж выжил… муж выжил…
Она думала, что больше никогда не сможет говорить, а на деле – кричала. Кричала до тех пор, пока ей что-то не вкололи.
двадцать девять лет
Смерть сына их не сплотила. По взаимному согласию они развелись.
У него началась новая жизнь.
У неё жизнь закончилась.
тридцать пять лет
Как-то жила. Родители не дали сойти с ума. Ходила на работу. Ходила в магазин. Убирала дом. Делала вид, что живёт. А мужчины заглядывались – с годами она становилась только красивее – их пленяла её отрешённость и мудрость во взгляде. Они не понимали, что это – Боль.
Но вот в отдел пришёл новый сотрудник. Николай. Красавец. Мечта всех женщин. Сильный, умный, весёлый. И началась борьба за его внимание. Лишь она в ней не участвовала. И тем пленила Николая.
Полгода он с ней флиртовал. Она была неприступна. А потом… потом поняла, что думает о нём.
тридцать шесть лет
Когда Елена поняла, что беременна, то упала в обморок.
Так вышло, что это был выходной, и она ночевала у Николая. И когда он вытянул из неё причину потери сознания, то в этот же день повёл её в ЗАГС.
У него было много женщин до Елены, но, так вышло, что она первая от него забеременела.
Он любил детей. И хотел ребёнка.
Они расписались. Свадьбу она не хотела, почему-то боялась. Он не перечил.
сорок один год
Она ждала этого разговора. Почувствовала и поняла.
- Я люблю тебя как человека. Я люблю тебя как мать моей дочери. Я люблю тебя как женщину… в целом. Но как вторую половинку я люблю другую.
Она молчала. А что можно было сказать? Вот уже пять лет как Елена всё время думала, как вышло, что такой видный мужчина с ней. На него все вешались, а любимой женой была она. Была. Накаркала. Дура. Нет чтобы верить в любовь до гроба. Хранить её, быть уверенной. А она всё удивлялась, сомневалась – удержит ли? Получи!
Она молчала. А что можно было сказать? Он любит другую.
И если бы они в этот вечер были в городе, а не в деревне на выходных, то ночевать он уже ушёл бы к другой.
Но…
Но так вышло, что на следующий день загорелся сарай, в котором неаккуратно со спичками играли дети. Мальчишки успели убежать, а вот Алёнка, их дочь, нет.
Николай бросился в огонь и вынес малышку.
С ожогами. По всей левой стороне тела.
Деревня. Врача нет. Ближайшая помощь в воинской части.
А дальше больницы, больницы, больницы.
Николай ни разу не вспомнил тот разговор.
Елена была ему благодарна. Она понимала, что он её не любит. Но он любил дочь и ради неё остался.
сорок девять лет
Они жили счастливо. Для неё счастливо. Мирно. Спокойно. В их браке было самое главное – взаимоуважение и понимание. И хоть у Николая были увлечения, со дня пожара он ни разу не прикоснулся к ней, как к женщине – они спали в разных кроватях – семья была для него святым. Его любовные приключения никак не отражались на их отношениях. Он не позволял себе этого. Слишком дорожил миром дочери и спокойствием жены.
Их жизни завидовали многие. Они всё делали вместе. В их доме не было конкретно мужских или женских обязанностей. Если Елена мыла полы, а Николай был дома, то он молча брал пылесос и пылесосил комнаты. Если готовила, он мыл посуду. Если готовил он, что любил делать, то убирала со стола она. Если машинка заканчивала стирку, то кто рядом был, то тот и развешивал бельё. Если муж чинил кран, то Елена стояла рядом, готовая подать нужный инструмент.
Быт – палач любви, когда на фронте в одиночку.
Они были вместе. Потому уважали и любили друг друга. Не как страстные любовники. Их любовь была иной. Как дань отданному времени друг другу. Как уважение прожитым вместе чувствам – горю и радости.
[justify] И хоть с того разговора
Но сложный. Вернее, сложная ситуация. Представила ее в реальности, увы, не факт, что героиня будет счастлива. Или ее не будут терзать сомнения...
Счастье ведь понятие многослойное, и чем больше лет, тем больше компонентов оно в себя включает.
В юности, когда человек как цельное зеркало, никого кроме себя не отражает, как говорится, ни детей, ни плетей, счастье огромное и всеобъемлющее.
А потом, обрастаешь детьми-плетьми, обязанностями-привязанностями-ответственностями и зеркало твое сущности дробится.
И думаешь в тысячный раз: а не нарушит ли мое позднее счастье покой безвинных людей, а не будет ли мое счастье безответственностью по отношению к ним?..
Дети, которым ты дал жизнь, а значит отвечаешь за них, пусть не материально, но всегда и до последнего своего вздоха - душевно: поймут ли, не будут ли травмированы...
Сложно все это.
Как-то Барбара Брыльска сказала (правда имела в виду скорее физический аспект отношений): "Любовь - это для молодых"
Мне кажется, эти слова можно применить к более тонкой сфере человеческих отношений - душевной.
Хочется, чтобы твое счастье было чистым, чтобы не нанесло травмы хотя бы тем, за кого ты несешь ответственность.
А с годами это сделать труднее.