Совесть

             Недавно  получил ответ  от  читателя  на  одно  из  своих  произведений.
«Чего  вы    добиваетесь?   -    строки,  прямо,    дышали    раздражением,  -   Чему
учите  людей?   Я преподаю  литературу  в  школе,  и  если  хоть  кто-то   в
интернете     что-то  ваше  прочтет,  то  категирически  потребую   не иметь  больше
дела  с  вышим   творчеством».
           Пиар  мне,  конечно,  не  повредит,  даже  черный,   но  что-то  внутри
ворохнулось.    Довел-таки  человека    до  белого  каления.    Может,  в  самом  
деле,  иногда,   палку  перегибаю?    Стал    себя  одергивать,   пришлось   от
некоторых  проектов  отказаться.   Вдруг  что  подумают.
      А  потом  решил,  пусть  думают.      Я  стараюсь  быть   честным,  и  если  
кого-то   от  моего  творчества   наизнанку  выворачивает,  так  тому  и  быть.
Не  нравится,   а  жизнь  каждый  день  такое  подбрасывает,   что  по  запаху
мерзость  чувствуешь.
     Жила   - была  девушка-красавица.    Девушкой  зову   условно,  поскольку
было  ей  около  тридцати  лет,  и    страдать  от  одиночества   не  приходилось.
Никого,  кроме  отца, у  нее  не  было,  рано  без  матери  осталась,  и  он   за  двоих
ее   холил  и  лелеял.  
      Выросла.  Умница,  отличница,  золотая   медалистка,  душа  компании,   сама
доброта.    Сразу  рванула  в  шоу-бизнес,  и  успех,  как ни  странно,  пришел.
Не досталась  Красная  Шапочка  бывалым  Серым  Волкам.  Попала  в  руки
умного,  доброго,  делового  человека,  что  само  по  себе   сказочно.    Сделал
ее   известной,  но работать приходилось так,   что   на  личную  жизнь  времени  не
оставалось.    Кавалеры  не  выдерживали   бешенного  ритма  жизни.  После
очередного  расставания,   решила, все.   Еще  пару  лет  потрудится,  и  нужно
будет  счастье  строить.
       Но не  дала  судьба  этого  времени.
       Чтобы содержать  фигуру  в  стройности,  приходилось  химию  колоть.
Вот  и   разбудила,  мертвым  сном  спящий у  многих, фурункулез.
       Однажды  утром,  дело было    в  четверг,  седьмого  марта, почувствовала
боль  в  бедре,  будто   горячий шарик  там    ворочался.    К    вечеру  нога
распухла  до  зловещей   красноты.    
        Продьюсер   как  узнал,  мигом  в  клинику,  на  операцию, отправил.
Клиника  хоть  и  частная, но  занменитая. Многим  известным  людям  здоровье  
возвращала.  
       Беда была  в том,   что вечером    ведущего  хирурга  не  было,    уехал
отдохнуть  до  самого  понедельника.    А  дежурный   по   хирургии   на  операцию
не  решился.    Попросил,  сможет  ли  до  понедельника  подождать,   а    ее
пока    мазями   да   уколами  полечат.
      Рявкнуть бы  на  них,  типа:  «Режьте   прямо  сейчас, твари!    Мой  продьюсер
вас  всех  засудит и  разорит!», может, до  сих пор    людей   красотой  и талантом
радовала.        
      Но    красавица  наша   была   смирной, воспитанной  и  все  понимающей.
«Хорошо, -  говорит,  -    Подожду. Только  больно  очень».   Ну,   почему, именно,
с  такими  все  беды  происходят?
      А ночью  шарик   внутри   распухшей ноги  возьми  и  лопни.   Хлынул  в
кровь  гнойный  яд.
      Как   все  забегали,  засуетились.    Лучших хирургов  города  вызвали.
Ногу  разрезали, полностью кровь перелили,  прочистили  все,   зашили.   А
организм  таких  нагрузок  не  выдержал.    Из наркоза  вывести  не  смогли.
Умерла.
          Отец   сразу  в  полицию кинулся.  Заявление  на  клинику  написал.
Всем  сообщил,  что   дела  этого  так  не  оставит, и  виновные   в  гибели
дочери   по  полной ответят.
       Время  шло,  а   отвечать   за  содеянное  никто  не  собирался.    Стало  
известно,   что  на  следующий  день   отец  заявление  забрал.    «Погорячился, -
говорил,  -   Не  виноваты   они.   Дочь  случайно  погибла».
       Мало  того,    пола  инфрмация, что у  несчастной имелась куча  заболеваний,
и  ее  внезапная   смерть  была  вопросом  недалекого  времени.  
       «Правда  ли?»  -   спросили  у    отца  с  продьюсером.
      Отец  только  руками  развел,    а  через  неделю   стал вспоминать   тайные
болезни  дочери.   Продьюсер   вначале    все  отрицал.   «Не  было  у  нее
никаких болезней,- говорил,  -   У  меня  за  здоровьем  подчиненных контроль
строгий».  А  как  признания  отца  услышал,  гак  на  эту  тему,  вовсе, говорить
перестал.
      Все  ли  в  этой  истории  ясно?  Пожалуй.  Одно  удивительно,  название.
Совести  здесь, точно,  нет.