18+
(Продолжение. Начало – «Телохранитель 1)
- В смысле? - спросил я.
- Я же говорила, что меня будут искать. Наверно, вот, приехали.
- Они вооружены?
- Да. Думаю – да. – сказала Анна.
- Они с автоматами?
- Нет, вряд ли.
- Значит победа оказалась не на их стороне, - сделал я неутешительный вывод, понимая, что короткие автоматные очереди в конце сюиты, это авторитеты добивали раненых. Коротких очередей было четыре, или пять. Получается, за Анной приехало не менее четырех человек.
- Вы что, очень важная птица? – спросил я.
- Сереж, мы опять на «Вы»? Нет, какая я птица. Скорее – заложница.
- С таким особняком, и заложница?
- Да, жизнь ведь разнообразная и длинная. Чего в ней только не происходит.
- Вы ведь компьютерщица?
- Как? – улыбнулась Анна. – А впрочем, действительно – компьютерщица. Как еще назвать. В юности я программирование изучала. Очень серьезно вгрызалась во все детали, подробно и щепетильно. Помимо этого, пробовала играть в разные сложные компьютерные игры. В общем, чуть не круглосуточно за компьютером. И тут попалась мне игра специально для компьютерных шпионов - для хакеров. Там по уровням нужно сначала взломать электронную защиту юридической фирмы, потом – компанию посерьезнее, затем – банк, и украсть там миллион, потом еще выше уровень и более сложная электронная многоуровневая преграда главного казначейства вымышленного государства. И вот я все никак не могла пройти эту игру. Застопорилось дело уже буквально на втором уровне, и дальше ни в какую. Но мне же интересно, почему это так. Нужно было подбирать и вводить ряд кодовых ключей буквально за одну секунду. Обычному человеку это просто не под силу. И тогда я написала себе программу-помощника, которая делает трудные вещи за меня. И вдруг я эту игру прошла всю, до самого конца. И, вместо приза, на экране высветилось invitation to cooperation – предложение о сотрудничестве. Пригласили приехать лично в их компанию, на собеседование, и там попросили доказать, что программу прошла именно я. В качестве доказательства, нужно было взломать один реальный крупный банк, а деньги перевести на указанный адрес. Я согласилась, но с условием, что буду работать одна. Мне дали компьютер и посадили в отдельный кабинет. Я защиту банка прошла, вывела на указанный счет миллион, а потом вернула этот миллион обратно в банк, обозначив ее, как ошибочную транзакцию, которую будто бы защита банка обнаружила, и автоматически вернула средства обратно. То есть, я открыла окно в этот банк, через которое потом можно свободно входить, брать что угодно, и уходить. Сотрудники фирмы видели пришедший на их счет миллион, который после вдруг испарился, и они были сильно удивлены и взвинчены, пока не поняли, что я его вернула в банк. А дальше мир для меня сильно изменился: меня начали всяко обхаживать, уговаривать, предлагать немыслимые заработки. Я долго сопротивлялась, но, потом как-то попала в трудное финансовое положение, и согласилась, в качестве эксперимента, посотрудничать с ними. Согласилась на один раз, а потом втянулась. Мы, Сережа, входим в крупные фирмы, банки, инвестиционные фонды, и делаем так, чтобы часть их денег незаметно переходила к нам. У нас уже довольно крупная международная теневая компания, которая нигде не светится и не значится, но мы выводим ежедневно в карман этой компании колоссальные суммы денег, какие многим другим компаниям и не снились. Во всех фирмах и банках имеются свои бреши электронной защиты. Для обычного человека их защита непреодолима, а для нас, как открытые двери. Нужно только делать так, чтобы никто не заметил пропажи денег. Маскировать свое посещение и хищения. В некоторых фирмах, скажем, мы оформляем эту сумму, как автоматически уплаченный налог. Налог, только не государству, а нам. Вполне такой вымышленный налог, на какое-нибудь превышение энергопотребления. Кто будет проверять достоверность налогов? Заплатили и заплатили, работают дальше. А чтобы я не наделала глупостей, меня поселили здесь, подальше от цивилизации, и под круглосуточной охраной. Только сегодня какая-то накладка у них получилась, а может, поверили мне, и дали лишь водителя Егора. Обычно со мной всегда еще вторая машина ехала, с пятью человеками. Вот так я и жила почти десять лет. Но я
не хочу так больше. Всё это время грызет совесть, что мы же, а вернее – я, ворую деньги.
- Так может, в полицию?
- Сереженька, за десять лет я столько наделала глупостей, лет так себе на тысячу. Те, кого я ограбила, вряд ли прослезятся, и всё простят. Но и в фирму возвращаться я никак больше не хочу. Мне бы исчезнуть, спрятаться где-нибудь. Я бы сидела тихо, как мышка, никуда не высовывалась. Слушай, чего-то я снова сильно замерзаю. Ты-то хоть как терпишь, совсем раздетый?
- Да, тоже холодновато, - согласился я.
- Сережа, надо двигаться, тогда не замерзнем. Вставай, давай походим вокруг этой березки.
И мы стали маршировать друг за другом, вокруг березки, на малюсеньком пятачке суши, широко, по-военному, размахивая руками. Ходили долго. Действительно, стало теплее. И ходили мы так аж до самого рассвета. А лишь выглянуло утреннее солнышко, приласкав землю первыми своими лучиками света, мы решили выходить из этого болота. Да и вокруг этой березы мы так намаршировались, что запомнится она теперь надолго.
- А следы наши куда-то исчезли, - растерялся я, заметив, что зыбкая почва за ночь восстановила сама себя, залечила свои раны, не оставив даже малейших признаков вчерашнего нашего прихода сюда.
- Вчера мы шли, солнце грело справа, оно заходило, - стала рассуждать вслух Анна, - а сейчас утро, солнце восходит с противоположной стороны. Получается, нужно идти, чтобы солнце опять находилось справа.
И мы, руководствуясь этим принципом, отправились в обратную дорогу.
- Слушайте, а что с нефтью? – спросил я у Анны.
- А про нефть лучше забыть. Нефть, это всегда кровь. Тебе, или мне вряд ли дадут заработать на этой нефти. Скорее – просто убьют.
И мы замолчали.
Шли мы довольно долго. Причем, большую часть пути мы преодолевали именно болото, которое, как иногда казалось, по закону подлости, никогда не закончится. Мы еще не вышли из болота, а ощущение запаха нефти уже полностью пропало.
По дороге Анна начала сильно кашлять.
- Простудились? – посочувствовал я.
- Да, пройдет, отмахнулась она.
Затем началась твердая почва. Это воспринялось нами, как некая победа. При этом, сильно хотелось кушать. Лично меня ягоды никак не спасали от острого голода. Хотелось чего-то нормального, настоящего. Фантазия рисовала пюре с котлетами, борщ, гороховый суп, макароны, поджарку. Я и не предполагал, что могу быть таким утонченным знахарем разнообразной еды. Я согласился бы, в данный момент, на чего угодно, лишь бы сейчас, и побольше.
++++++++++++++++++++++++++++++
Наконец, совсем неподалеку послышался звук быстро проехавшей мимо машины.
- Дорога! – обрадовался я.
- Ох, надо посидеть, - устало села Анна на ровно срезанный, еще довольно свежий пенек.
- Вроде тепло стало, - поделился мыслью я.
- Ох, а мне так совсем жарко стало. На-ко, Сережа, свою футболку и джинсы. Я в них уже сварилась.
Анна сняла с себя мои джинсы и футболку, и снова стала похожа на прелестную Белоснежку, в белой юбке, и белой блузке. Она опять села, а я быстренько облачился. Потом подошел к Анне сзади, чуть склонился, и втянул ноздрями приятный аромат ее волос. Анна затихла. Тогда я пропустил свои руки под ее руками, и взял в ладони ее грудь.
- Так, Сережа, - осторожно сняла Анна мои руки с груди, давая понять, что подобного делать не надо, и добавила. – То, что было у нас там, это было только там, и - для нашего спасения. И я предлагаю остаться просто друзьями. У тебя ведь есть девушка?
- Есть, - неохотно подтвердил я.
- А я не хочу быть разрушительницей чьего-нибудь счастья. Я и так в жизни много чего нарушила. Надо эту мою судьбу останавливать. Я хочу измениться. Понимаешь, Сережа.
- М, - издал я утвердительный, хотя и недовольный, звук, и добавил, - тогда поесть бы чего-то. Я уже вторые сутки голодом. Даже не пил. Во рту все пересохло.
- Ладно, выходим тогда на трассу. Может, остановим какую машину. – решила Анна, вставая с пенька.
- Кстати, Сереж, ты ничего не заметил?
- А чего заметил?
- Видишь, я на пеньке сидела?
- Не понимаю.
- Елочка возле самой дороги. Наверно, очень красивая.
- Ее срезали на Новый Год! – досказал я мысль Анны. – Ту елочку тоже могли просто срезать! Тем более, она была высокая! Надо было искать не самую высокую елку, а пенек!
- Молодец, Сереж, как вариант. Это, при условии, что эта история вообще имела место быть. Хотя, она невероятна. Этого просто не могло быть.
|
