Природа.
А Природа оснастила рыб другими почками и аппаратом воспроизводства!
Вот так Гомо Акватикус лишился самого (Ну, не знаю, как считают другие – а на мой взгляд – так!) важного органа, и приобрёл модифицированные почки и семенники. А женские особи стали… Вот именно – метать икру! Уж не хотите ли вы сказать, что узнав такое, Вы обошлись бы без дополнительной порции рому?!
Ладно, я парень крепкий. И видов навидавшийся. Как-то пережил нудный и кроваво-подробный «отчёт о проделанной работе». Но на мой взгляд, даже нацисты-евгеники и садисты-гестаповцы были гуманней. Если про них можно так сказать.
Хотя лучше не говорить.
И вот, первая генерация, которая реально смогла без проблем и «перезагрузок» жить и размножаться в Океане, была туда торжественно выпущена.
В начале их насчитывалось около ста. Но лаборатория работала: каждый год к ним добавлялось до пятидесяти новых «особей». Причём – половозрелых.
А тут и «ветераны» начали плодиться.
Ага – точно! Вы уже догадались! Представляете, сколько икринок может дать сом? Не знаю, как земной – но местный мог дать до четырёх тысяч! При благоприятных условиях половина генерации выживала. Плюс ещё тот факт, что половозрелости ихтиандры теперь достигали к пяти годам!
Вот и подсчитайте, сколько их оказалось на мелководной и тёплой шельфовой полосе через пятьдесят лет…
И как вы думаете, горели они желанием выполнять указания каких-то наземных задохликов?!
Вот ещё! Теперь, когда им, как говорится, покорилось третье измерение, они возжаждали Независимости и Свободы!
Ну, а что: с их точки зрения – вполне законно.
Ветераны, помнившие, как их «собирали» в лабораториях этих самых наземных «задохликов», перемёрли от старости. А они, Ихтиандры, здесь, в Океане, живут. Среда для них родная, удобная – чего бы это им слушаться наземных свиней, которые только и могут еле ползать по суше, да давать дурацкие указания! С другой стороны, пока сохранялась взаимовыгодная торговля, всё шло более-менее цивилизованно.
Добытые на шельфе полезные ископаемые ихтиандры теперь продавали – за орудия, выкованные наземными заводами, и пластмассовый ширпотреб, отлитый там же.
Ну и, естественно, скоро их стали возмущать «явно завышенные цены!»
Вот-вот – ситуация, когда в дело вступают пушки…
Именно в этот период и были расширены и углублены подземные убежища суши. Что там, «у себя», строил народ Подводников, как они теперь себя именовали, в памяти компьютера Мать не нашла – ещё бы! Не такие они дураки, чтобы открывать врагам стратегические секреты!
Конечно, уничтожить всех глубинными бомбами и супер-ядами, как наивно посчитало Руководство «сухопутных червей», оказалось невозможно. Но учёные старались.
С той же дотошностью и неразборчивостью в средствах и методах, с какой создавали подводного монстра, теперь разрабатывали способы и оружие для его «окончательного уничтожения».
Драка пошла нешуточная.
Вначале, за счёт передовых технологий, в деле «окончательного уничтожения врага и зачистки акваторий» больше преуспели наземники.
Может, знаете – у туземцев бассейна Амазонки есть растения, которые, если их раздробить, и бросить в воду, блокируют эти самые жабры рыб, и те как бы теряют сознание, и можно собирать их с поверхности водоёмов буквально голыми руками. Синтезировать нечто такое оказалось нетрудно. Правда, обходилось недёшево, и всё равно: охватить всю гигантскую акваторию было невозможно.
Ну, подводники тоже вовсе не дураки (Мозг-то – от сапиенса! Пусть и «акватикуса»): они прямо в море брали всё, что плавало, на абордаж, используя численный перевес, чтобы захватить динамит, или просто взрывали, чтоб пустить на дно, добытой у противника взрывчаткой и обычные, торговые, и даже военные, бронированные, суда с ядовитой жидкостью.
Главная цель ихтиандров была проста – разъединить силы и острова наземников, которые теперь-то (Ага! Когда жаренный петух клюнул!) объединились «в нерушимый союз против общего врага!»
Тоже мне, водные римляне. И весёлое наземное «НАТО»…
Только одно тогда, в первые годы, выручало подводных обитателей – гигантские просторы Океана, который со временем всё разбавлял и окислял, отправляя уже безвредные осадки разложившихся ядов и блокаторов жабр в донные отложения.
А потом настал и их черёд – в плане науки у них было похуже, но зато когда численность достигла нужной величины, ихтиандры и повылазили на поверхность – в пуленепробиваемых скафандрах, и с отравленными стрелами. Пружинные арбалеты действовали жутко эффективно. А от ядов иглобрюхих рыб нет противоядия – это вам не какие-то жалкие змеи!
Сухопутных отогнали от побережья к горам, а на мелких островах и вовсе под корень истребили. Заселить «зачищенные» территории уже никто не рискнул.
На следующем этапе сухопутные жители начали возводить мощные охранные стены-бастионы. А нападающие уже сами освоили производство взрывчатых веществ – на тех же отвоёванных, и пустующих островах. И теперь у них были и ружья, и бомбы. Бомбы они подкладывали под крепостные стены. Из ружей уничтожали их защитников.
Вот тогда-то и были впервые применены глубинные ядерные, а затем и водородные фугасы. Уничтожали они всё живое в радиусе до десяти миль. И опять-таки подводникам повезло – кончились запасы наземного урана, а реакторы, где вырабатывался оружейный плутоний, удалось взорвать с помощью диверсантов-смертников.
Теперь уже погибло всё, что жило на суше возле этих самых бывших реакторов. А заодно и море отвоевало часть континента, заполнив образовавшиеся глубокие кратеры.
Это навело подводников на новую мысль.
И вот – они стали взрывать побережье вдоль всех его кромок, а породу ссыпать туда, где глубины можно было сделать поменьше – чтобы можно было осваивать!
Что-то такое я уже где-то…
Выручила Мать. Напомнила, что это – в «Войне с саламандрами» Карела Чапека. Не думаю, что местные подводники были глупее: Мать рассчитала, по средней глубине прибрежного шельфа, что площадь суши уменьшилась ровно на треть. Зато площадь мелководья составила теперь до двадцати процентов площади всей планеты!
Ого! Это же… почти столько, сколько суши у нас, на земле! И условия отличные!
Из-за малого наклона оси планеты смен времён года с сопутствующими штормами тут нет. Как нет и спутника – то есть, никаких приливов-отливов! И солнце в полной фазе: свет доходит до глубины в двести-триста метров – выращивай, чего хочешь! Хоть устриц, хоть водоросли, хоть планктон.
Более пятидесяти лет боевые действия проходили на всех фронтах. И передохнуть наземникам не давали. Подводники очень быстро плодились, и выставляли сто новых, молодых бойцов – против двух-трёх. Впрочем, скоро произошёл и технологический прорыв: уже учёные подводников разработали ядовитые газы нервно-паралитического действия. И очень стойкие.
Огромные заводы на отвоёванных островах наполнили воздух буквально тучами страшных отравляющих веществ. Они были одного веса с воздухом, и могли носиться ветрами хоть месяцами над всей поверхностью суши. Действовали только на «теплокровных и млекопитающих». А при контакте с водой просто выпадали в безвредный осадок. (Вот теперь я понял, почему не осталось даже чаек…)
И вот, спустя двести семнадцать лет после начала конфликта, пало и последнее Убежище.
Нет, его фильтры справлялись с очисткой воздуха, подаваемого внутрь. Но Последний Оплот наземников взяли банальным штурмом – всё с теми же ядовитыми стрелами и ручными газовыми гранатами. (И опять-таки – я понял, почему всё там осталось практически целым.)
Пленных не брали: ну правильно, они же всё равно задохнутся под водой. А заселять снова сушу, где так тяжко даже носить свой вес, победители не собирались.
После этого людей, дышащих воздухом, на планете не осталось. Как и крупных животных. И птиц.
Правда, сам последний штурм Мать мне скорее домыслила – в памяти компьютеров сохранились отрывки оборонных приказов и кое-какие видеозаписи с камер наблюдения.
Легче мне от этого не стало.
– Готовь батискаф. Он у нас, если я правильно помню, бронированный.
– Ну, не совсем так. Он, конечно, титаново-кобальтовый, но рассчитан только на глубину в шесть миль. И то – при температуре не выше ста градусов. А термитные заряды, размещённые вплотную к его корпусу, могут запросто…
Об этом я не подумал. Нет, контакт врага с корпусом недопустим.
– А если – с силовым полем? На пару-то часов аккумуляторов на него хватит?
– Ну… тогда до трёх тысяч атмосфер. Но – предупреждаю сразу. Если водородную бомбу взорвут ближе, чем в ста метрах, батискафу каюк! Как, естественно, и тому, кто будет в нём сидеть.
Говорю же: умеет она при случае подбодрить, вселить оптимизм, обрадовать…
Но – заботится. Батискаф проверила, заправила и погрузила в челнок ещё на орбите.
Пришлось, чтобы не возиться с вездеходом, посадить челнок на скалу рядом с достаточно глубокой бухтой. Хм… Не иначе, как здесь взрывали – вон, и следы шурфов для закладки зарядов видны.
[font=FuturaFuturisC,
