Хранительница Звезд

избираемого по старшинству. О том, что произошло с теми, кто не смог пройти посвящение, говорить было непринято. Считалось, что своим поступком они опозорили Звезд и сонгвоев и неважно, какая участь их за это ждала. Сантье, например, всегда говорила, что надеется, что их души и тела сгинули, уничтоженные Звездным светом.

Однако так происходило раньше, когда Наследников Проклятой Богини было много, и Звезды могли позволить себе размениваться ими, как монетами. Сейчас же Астера – единственная Наследница. Как это повлияет на решение Звезд? Сантье говорила, чтобы девушка не обольщалась, утверждала, что Звезды скорее никого не возьмут к себе на службу, чем позволят занять титул Хранительницы недостойной Наследнице. Если она права, то, может, это и к лучшему. Ведь Астере не придется печалиться о сестре и отце, если у нее не будет тела и души?

Астера потрясла головой, отгоняя мрачные мысли. Сантье первой поднялась на ступени сцены, увлекая ее за собой. Она выпустила руку девушки, только когда темно-синий занавес раскрылся перед ними, явив собравшемуся миру будущую Хранительницу и ее наставницу.

Выйдя вперед, Сантье встала почти у самого края сцены, слева от Астеры. Наставница положила руки на круглый деревянный набалдашник своей трости и, опершись на нее, не без гордости обвела взглядом собравшуюся толпу зрителей.

Астера же так и осталась стоять на середине сцены, не решаясь подойти ближе. Никогда еще ей не доводилось видеть так много людей. Гостям даже не хватило места во дворе дома Наследницы (а ведь Астера всегда считала этот двор огромным!), поэтому многие из них разместились на поле. Это поле отделяло дом Наследницы, находившийся на окраине, от сонгвойского городка, и там девушка видела целое множество факелов и человеческих силуэтов. На поле тоже оказалось достаточно плотно, хотя она и заметила небольшие группы людей, расположившиеся в сторонке от общей толпы.

Все это множество гостей смешалось перед глазами Астеры. Девушка и не пыталась прикинуть, сколько их здесь: казалось, какое число ни выдумай, оно все равно окажется слишком маленьким. Она не могла даже различить, где кончается один человек и начинается другой. Казалось, что она смотрит на размытую картину, в которую добавили слишком много воды, и все краски, все очертания стерлись, превратившись в расплывчатое бесформенное пятно. Настолько много было гостей, и так беспорядочно они расположились, точно всех их сбросили и свалили сюда в одну кучу.

Астера растерялась. Голова закружилась сильнее, перед глазами появились черные пятна, и даже пришлось зажмуриться на пару минут. К горлу подступила тошнота. Она всерьез забеспокоилась, как бы ей прямо тут, на сцене, не грохнуться в обморок или и того хуже – не исторгнуть перед зрителями весь свой скудный ужин. Из головы исчезли все мысли, и Астера чувствовала лишь нестерпимое желание сбежать отсюда: так сильно ее потрясло зрелище этой невообразимо громадной толпы, казавшейся стеной волны, грозившей поглотить ее.

Девушка заставила себя перевести взгляд на наставницу, стоявшую с высоко поднятой головой и гордо расправленными плечами. Она продолжала спокойно, даже с некоторым небрежным изяществом, осматривать зрителей, ожидая, когда те окончательно смолкнут. Сантье и не заметила состояния Астеры, но оно и к лучшему. Вцепившись взглядом в статную и уверенную фигуру наставницы, она начала выталкивать себя из эмоциональной бездны, в которую снова невольно обрушилась, хватаясь за хладнокровие Сантье, как за спасательную веревку. Астера сделала несколько глубоких вдохов и выдохов и медленно вернула взгляд на гостей. Теперь она не старалась увидеть всех сразу. Вместо этого неторопливо и сосредоточенно стала скользить взглядом по отдельным частям этого людского потока, разглядывая гостей и стараясь подметить детали окружающей обстановки. Это должно прогнать тревогу, по крайней мере, так Сантье учила ее справляться с эмоциями, и не только с тревожными, но и вообще со всеми.

Сантье, понимая, сколько соберется гостей, не могла обеспечить каждого из них удобным сиденьем или стулом, поэтому большинство из них просто стояли, как толпа, пришедшая посмотреть на музыкальное или иное развлекательное представление.

Среди этой толпы нашлось и немало «людских башенок», как их мысленно прозвала Астера. Под этим она имела в виду людей,  которые, чтобы лучше видеть происходящее на сцене, сидели на плечах своих спутников. Издалека они и впрямь походили на башни. Астера даже заметила, как один человек держал на своих плечах целых двух, причем тот, кто оказался сверху, умудрялся держать в руке посуду и есть из нее. Несколько людей стояли на ящиках, а кто-то даже забрался на стол с угощениями и оттуда наблюдал за Астерой. Вся эта собравшаяся толпа казалась девушке огромным чудовищным организмом с множеством «стеклянных глаз», на которые походили бинокли в их руках. Гости толкались, вытягивали шеи, залезали друг на друга и чего только не делали, и все это для того, чтобы увидеть ее, будущую Хранительницу.

От этого Астере стало жутко. Она чувствовала себя костью, брошенной перед бродячими собаками, готовыми растерзать друг друга, лишь бы добраться до нее. Или – экзотической диковинкой, редкой штучкой, на которую всем хотелось поглядеть, которую всем хотелось потрогать, пощупать, вскрыть и рассмотреть, из чего она состоит. Астера ощущала их любопытство и нетерпение и всерьез побаивалась, как бы эта толпа не накинулась на нее.
Зато Сантье была довольна столь огромным количеством гостей. Это Астера знала и до того, как взглянула на ее так и сиявшее от гордости и надменной радости лицо. Еще когда они были в примерочной комнате, Сантье, выслушивая бесконечные доклады слуг о прибывавших гостях, каждый раз расплывалась в довольной ухмылке. За все прошедшие полгода наставница прожужжала Астере все уши своими надеждами, что гостей на ее церемонию соберется немало. Возможно даже, что такого количества зрителей на посвящении не было ни у одного Хранителя Звезд за всю их историю существования. Для подобных мыслей имелось два значительных повода. Первый состоял в том, что она была последней Наследницей, да и к тому же совсем молодой. Второй повод – то, что она вступала на службу спустя полгода после смерти предыдущей Хранительницы. Ей разбираться со всеми накопившимися за это время делами. И, конечно, все хотели увидеть, что за единственная Наследница будет защищать их и весь мир.

Сантье говорила, что Астера – счастливица и что ей следует радоваться тому, что она окажется в центре внимания всего мира. Однако для Астеры это было лишь еще одним поводом для беспокойства. Собственное посвящение казалось ей изощренной насмешкой: кто она такая, чтобы отвечать за этот мир? Ведь она совсем ни значительная фигура, и каким бы высоким ни был ее титул, это не изменит того, какой слабой она чувствовала себя. Великие Звезды, она едва справлялась со своей учебой, да к тому же так и не успела выучить все, что требовалось знать Хранительнице! Разве она сможет останавливать войны, ловить преступников, бороться с инопланетными захватчиками и – о, Великая Салия! – контролировать Источник и это-то с учетом, что ее собственная магия так и не раскрылась? Астера никогда не видела себя в роли Хранительниц Звезд: великих и смелых, умных, отважных и могущественных героинь и героев прошлого, каждый из которых запомнился миру и совершил множество восхитительных поступков. Про них сочиняли баллады и поэмы, им посвящали песни, их писали на картинах, их именами называли города. Она же выглядела откровенной насмешкой по сравнению с ними. И самое ужасное – она и не хотела быть такой, какими были ее предшественники.

Слева раздалось строгое покашливание, мгновенно вернувшее внимание Астеры к церемонии. Сантье бросила на нее быстрый, но недовольный взгляд и едва заметным кивком велела подойти ближе. Астера заставила себя шагнуть вперед, чувствуя, как волнение снова возвращается к ней. Только сейчас она заметила, какая тишина установилась вокруг. Ни одного звука не раздавалось ни со двора дома, ни с поля. Астере не верилось, что такая громадная толпа вообще способна вот так молчать, будто они вдруг окаменели, не имея возможности ни пошевелиться, ни раскрыть рот. Даже птицы не пели, даже огонь не трещал в факелах.

Сантье выпрямилась и начала свою торжественную речь:

– Рада приветствовать вас, уважаемые гости, на церемонии посвящения семнадцатой Хранительницы Звезд. Надеюсь, вы понимаете, какая это честь – присутствовать здесь и наблюдать за посвящением новой Хранительницы. Не каждому выпадает такой шанс.

Голос Сантье отражался от сцены, сделанной из дерева особой породы, магические свойства которого позволяли передавать звуки на большие расстояния, точно ветром, но при этом сохраняя не только смысл произносимых слов, но и интонации говорившего человека.

– В этот прекрасный день мы должны вспомнить, что ровно сто двадцать лет назад ради спасения нашего мира и его защиты Звезды взяли к себе на служение одну из старших Наследниц Проклятой Богини, оказавшуюся наиболее достойной этой службы. Так появилась первая Хранительница Звезд. И вот уже более века Хранители и Хранительницы защищают наш мир и всех его обитателей от самих себя и от внешних угроз. Они контролируют Источник, следят за использованием магии, предотвращая магические катастрофы.

Астера слушала Сантье краем уха. На репетициях девушка уже слышала эту речь множество раз. Стоит сказать, церемония посвящения Хранительницы всегда состояла из слов, произносимых наставником, и, собственно, из клятвы Наследницы. Речь наставников зачастую имела примерно одинаковое содержание: они рассказывали о значимости и важности Хранительниц, вкратце пересказывали историю их создания, напоминали о важных датах, связанных с Хранителями Звезд.

– Напомню, что именно Звездам мы обязаны существованием Хранительниц. Это Они нашли применение дару Наследников Проклятой Богини. Они создали должность и титул Хранительницы Звезд и тем самым спасли наш мир от хаоса, наступившего после взрыва Источника. Надеюсь, никто из вас не забывает, что наши предки выжили, а мы с вами живы только благодаря могущественным великим Звездам.

«А не Богам», – эта фраза сама собой всплыла в голове Астеры. Уж больно часто она слышала от Сантье подобные слова о величии Звезд.

В устоявшейся тишине Астере особенно громким показался смешок, прозвучавший с первых рядов сцены. Она робко перевела туда взгляд. Первые, самые лучшие места перед сценой были заняты иностранными послами, правителями государств, политическими деятелями, учеными и магами и прочими знатными господами, имевшими существенный вес в своей стране. Те, на основании чьих слов обычные люди составят свое мнение о новой Хранительнице и о прошедшей церемонии. Словом, это были те самые влиятельные господа, о приезде которых сообщали Сантье. Многие из них жили в самых отдаленных частях континента и наверняка провели несколько дней в пути, чтобы добраться сюда. Некоторых из них Астера знала в лицо и однажды даже беседовала с ними – во