глаз, болтающуюся перед своим носом. Красивую, нужно отметить, розовенькую, в рюшах по краям и вышитыми золотыми нитками сердечками. Пока Горгона истерически хохотала, а другие свидетели происшедшего пытались вернуть дар речи, Мария, со всей экстравертностью русского человека пыталась донести до нерадивого существа, что конкретно ей нужно. И надо отметить, у нее получилось это довольно быстро. Уже через пол минуты джинн растекся бледной дымкой по округе, позволяя лишь различать только контуры тел, но не их части. Это действительно было спасение, оставалось теперь не потерять настоящую Горгону, смех которой резко оборвался и Маша с Михаилом, который прикрывал подругу со спины, и вдобавок следя, чтобы и в тыл кролику никто не прорвался, услышали возобновившийся звон мечей двух непримиримых врагов - Мальвины и Горгоны.
- Джинн, я хочу третье желание! - выставив меч перед собой, крепко сжимая в руке и потерявшись в пространстве, прокричала Маша. Они стояли спиной к спине с Михаилом, но надо было как то обозначить и других своих соратников и недругов.
- Ты истратила свои желания и уже не госпожа мне! - ответил джинн, - Я возвращаюсь в лампу! - дымка перед девушкой сгустилась в подобие человеческой фигуры, а именно головы и торса.
- Нет, ты не обманешь меня! - не согласилась девушка - Маска для сна была твоя идея, тебе не удастся вернуться в лампу. Джинн холодно рассмеялся.
- Смотри. - он поднял сосуд, который заменял ему дом в течение многих десяти -, а может и столетий, поставил на пол, завертелся струйкой и попытался вкрутиться в носик медной лампы. Не вышло. Проскользнув по бокам древнего сосуда, дымка снова уплотнилась в туманообразный бюст и повисла перед девушкой.
- А тебя не обманешь. Говори, что желаешь в этот раз! - прогудело громовым раскатом человекоподобное облачко.
- Сможешь отметить моих друзей например, зеленым цветом, а всех горгон красным. И каким нибудь пронзительно синим самую главную Горгону, чтобы мы ее не смогли потерять. Это очень важно.
- Слушаю и повинуюсь! - был абсолютно лишенный эмоций ответ, и все живые и условно живые получили желаемую окраску. Джинн расстарался, наградив такими способностями еще и Михаила. Теперь они с Машей могли не только обороняться, но и помочь кролику в его нелегкой битве.
Махать мечом, а тем более убивать кого то живого, пусть и условно, землянам пришлось впервые. У Михаила был немалый опыт в охоте, но полосовать кого то, имеющего очертания человека, тем более истекающего кровью, было то еще задание. У Марии дела поначалу шли еще хуже, та так и не решалась сделать смертоносный выпад и проткнуть своим клинком хоть какую нибудь из горгон, лишь парировала, причем весьма успешно и профессионально, атаки клонов, плашмя осушая тянущиеся руки и волосы. Срубали злодейкам головы уже периодически появляющиеся рядом Михаил или кролик. Время от времени Маша, естественно, проходилась лезвием по запястьям или змееподобным волосам противниц, отчего те вскрикивали и отступали, но и Машу передергивало от подобных соприкосновений и она начинала осторожничать, слегка замедляя и более тщательно выверяя свои движения. Кролик с Михаилом не торопили девушку переходить к решительным действиям, понимая, что не каждому под силу лишить жизни какое либо существо, даже если оно само зло и после смерти сначала каменеет, а после и вовсе рассыпается в прах, оседая на полу лишь мизерной горсткой пепла. Заколдованные средства передвижения так же очень помогали не давать горгонам подойти очень близко и помочь своей хозяйке в противостоянии с теми, кто явился ее остановить. А между ней и Мальвиной, (или кто там была синеглазая девушка?), разворачивалось нешуточное сражение. Сказочной девушке уже не нужно было притворяться и разыгрывать слабость в ожидании, когда ее соратники придут в чувства, но и чары Горгоны не были ослаблены туманом, который напустил джинн, а потому Мальвине так же приходилось пользоваться отражающими предметами, но в этот раз борьба была почти на равных. Почему почти? Потому что скорость реакции той, которая обучила двух богинь войны, даже в таких условиях, была равна скорости движения набравшей магической силы Горгоны, и сколько та не старалась, повторить проведенный ранее трюк с избиением Медузе - Горгоне никак не удавалось. Под каким углом та ни исхитрялась проводить атаки, постоянно натыкалась то на лезвие кладенца или даркана, которыми Мальвина, взяв в обе руки, дралась, как недавно стало модно называть, по македонски, то на выставленный локоть, а пару раз синеглазая барышня сумела дотянуться и отвесить змее весьма ощутимого пинка, заставляя преступницу подпрыгивать и делать маневр ухода от неминуемого жала магической или заговоренной стали. Но этого было мало, Горгону необходимо было обязательно пленить. Чтобы спасти всех тех, кого она успела извести за все прожитые здесь тысячелетия. Необходимо было непременно найти контрзаклинание, смерть самой преступницы могла и не помочь. Войско ее развалится, это факт, но погибшие не вернутся, так и оставшись травой! И потому Мальвина старалась ее измотать, хоть и в ущерб себе, так же обзаведясь несколькими порезами на руках, спине и бедре и множеством синяков - Горгона очень умело владела запрещенными приемами.
Проведя серию стремительных выпадов и ударов и убедившись в бесплодности своих попыток одолеть противницу, Горгона свернула атаку и, обхватив рукоять своего меча обеими руками, перевернув лезвием вниз а навершие подняв на уровень глаз, прокричала несколько слов на непонятном наречии, с силой опустила острие клинка, уперев в пол, от чего по мрамору в разные стороны пошли темные молнии, на некотором расстоянии от центра отделились от пола и поднялись полукругом вверх, образуя вокруг Горгоны и над ней плотный прозрачный кокон, который Мальвина попыталась преодолеть, но безуспешно. Удар кладенцом выбил сноп темно – золотистых искр, отскочил, увлекая владелицу за собой, чуть не повалив с ног. Атака дарканом была менее удачна – на лезвии остались темные пятна копоти, а зеленые побеги хмеля немного пожухли. Мальвина в недоумении посмотрела на свой покалеченный клинок, совершенно не понимая, откуда Горгона смогла набраться таких сил, потом на спрятавшуюся, ехидно улыбающуюся ведьму, и понимала, что сейчас что то должно произойти, более опасное, но пока не понимала, что именно. Магический камень на костяном клинке засиял еще яростнее, и молнии от кокона горгоны понеслись по белоснежному мрамору дальше, кроша крепкий камень на булыжники и осыпая куда то в бездну. Кричать Мальвина уже не успевала, но треск мрамора предупредил ее спутников задолго до приближения опасности. Кролик тут же прыгнул на ковер самолет, помог взобраться на него Маше. Михаил запрыгнул сам. Вместе с комьями гранита в пустоту полетели находящиеся рядом горгоны, крича и болтая руками и ногами от ужаса. Те, кто понял, что происходит, попытались повернуться и отбежать, но другие многие тысячи клонов, не понимающие, что происходит, напирали и сталкивали своих двойников в разверзшиеся провалы планеты. Не удалось спасти и сани с телегой . Волшебные предметы попытались прорваться через толпы клонированных женщин, но так же не преуспели в своем стремлении, и четверым путникам оставалось только наблюдать, как сказочные предметы проваливаются в темное никуда. Наконец горгоны, видимо, получив какой то приказ, перестали напирать, потихоньку отходя от провалов, но пристально наблюдая за кружащим над коконом с главной виновницей торжества ковром - самолетом.
- А чего это она так радуется? – спросил Михаил, глядя на загнанную, как ему казалось, в угол, вернее, в непроницаемый кокон, Горгону.
- А вот чего! – показывая взглядом куда то вниз, прокричал кролик, резко дергая левый угол ковра – самолета и уводя всю группу из под струи направленного на них пламени. Из разверзшегося провала выглядывала голова какого то чудовища, которое, проведя атаку, начало потихоньку выбираться наружу, показывая всю мощь и огромные размеры своего тела.
- Это демоны! – с придыханием проговорила Мальвина, - Вот почему столько времени мы про нее ничего не слышали, а встретили здесь совершенно случайно. – Она договорилась с демонами!
Кролик оценивающе смотрел на нового противника, прикидывая, что можно применить против такой несокрушимой мощи. Мальвина пристроилась рядом с ним, готовая, если что, поучаствовать в любой головокружительной авантюре. Люди же ждали решения своих более осведомленных коллег, не торопясь с вопросами, которые, произнеси они хоть слово, посыпались бы горохом, скорее всего, от очередного ошеломления, нежели от испуга.
- Ну что глазенки вылупили, демона ни разу не видели что ли? – поинтересовался кролик у людей, которые во все глаза разглядывали мистическое существо, похожее на стог сена с крыльями и огромной драконьей головой. Существо тем временем выбралось полностью, расправило крылья, от чего стало выглядеть сразу раз в семь крупнее, платонически посмотрело на зависший в воздухе ковер самолет и раскрыло пасть в невероятно ужасной ухмылке. Мыльным пузырем лопнул кокон Медузы горгоны, и та стала в полный рост рядом со своим защитником, а может и пленником. За столько тысяч лет она могла обзавестись и не таким телохранителем. Щелкнула пальцами, восстанавливая пол в своем храме и так же обратила взор на смельчаков, посмевших посягнуть на ее жизнь.
- Поговорим теперь? - предложила медуза, поднимая клинок, чтобы не было никаких сомнений, какой именно разговор она имеет в виду. Магический камень на навершии меча блистал невероятно, только темнотой, изредка роняя на пол серебристые искры, которые с негромким шипением тухли при соприкосновении с полом.
- У тебя к нам есть выгодное предложение? - откликнулась Мальвина, чтобы попытаться заговорить противника. У нее возник план, который она, не слушая Горгону, начала излагать кролику. – Надо попробовать уничтожить камень, и тогда и демону, и всем ее клонам будет несдобровать. Он работает на пределе своих возможностей, уже течет. Мы можем с помощью чего то организовать магическую атаку?
- А посох Двеннадцати месяцев не подойдет?! – решил уточнить кролик.
- Слабоват он, конечно, но можно попробовать только молниями бить. Сможешь? – уточнила Мальвина. Кролик утвердительно кивнул и полез в котомку за упомянутым артефактом.
- Ну а вы займетесь отвлечением демона! – обрадовала Мальвина землян, от чего те оба открыли рты в изумлении, желая высказать одновременно кучу вопросов и аргументов против, но так и не смогли проронить и ни слова. Тела Маши и Михаила, без их воли, сначала приблизились друг к другу, а потом и вовсе словно срослись, становясь единым организмом. Франкенштейн – пронеслось в мозгу у Маши, и Михаил засмеялся, услышав ее. Мальвина стала раза в два
