не болела, хотя в те годы мы жили очень бедно, поэтому и держали огород, как и многие другие.
Потом они отдыхали, и Лера показывала Ефиму старые семейные альбомы, которых у бабушки сохранилось очень много. Ефим был восхищен, поскольку на фото из двадцатого века то и дело представали женщины, мужчины и дети в настоящей, а не стилизованной под 60-е годы одежде тех лет.
-Это же целый клад, – восклицал Ефим, – А какие прически – умереть можно от восторга. Жаль, что фото черно-белые.
Бабушка слушала его и улыбалась.
В лес они пошли уже после 16-ти часов. Ефима удивило то, что к заветному Кругу не вела протоптанная дорога. Они шли туда по едва приметной тропке среди молодой хвойной поросли. А когда наконец-то дошли до места, его поразило то, что эту поляну окружали роскошные заросли папоротников.
-Их инок насадил в свое время, – сказала бабушка, – Выкапывал и привозил из другого места. Там они начинали вредить вереску, на который он молился. Непростой человек.
-Так он жив-здоров? – удивился Ефим.
-Да. Увлекается духовными практиками. Ушел из монастыря, так и не стал монахом. Докторскую защитил, преподает всемирную историю в университете.
-Мама дорогая, – поразился Ефим.
-А вот и Круг,– сказала бабушка и показала ухоженное место на земле, обложенное камнями. В центре круга росла лишь молодая нежная травка, похожая на газон, из-за нее круг казался изумрудным.
-Это мятлик, – погладила бабушка траву, – специальный газонный сорт. Инок сам постригает его в ручную.
-Ну, все, ложись животом вниз, – приказала Лера Ефиму.
Он снял футболку и лег в центр круга, раскинув руки и ноги.
-Лежи и ощущай.
-Долго лежать?
-Пока не почувствуешь.
-Я уже чувствую. Холодно и мурашки по телу бегают.
-Давай, я рядом лягу, – Лера тоже скинула с себя футболку и легла рядом с ним обнаженной грудью на траву. Ефим тут же взял ее за руку:
-Вот! Чувствую! – воскликнул он.
-Ты меня за руку взял, так не считается! – возмутилась Лера, а бабушка засмеялась и сказала:
-Очень даже считается.
***
© Copyright: Марк Шувалов,
июль 2024
